Джули Кагава - Кровь дракона [litres]

– Что… за чертовщина? – запинаясь, пробормотала она, отступая на шаг. – Что это? Что происходит?

Я фыркнула. Я пришла в сознание совсем недавно, и даже сейчас чувствовала опьянение и растерянность. Каждый раз, когда они кололи меня одной из этих чертовых игл, тьма поглощала меня, и на какое-то время я переставала осознавать себя.

– Не имею понятия, – сказала я девушке – себе , как полагала. Другой мне. Той, которая плакала, любила и подчинялась эмоциям, вместо инстинктов. Которая настаивала на том, что мы любим человека вместо нашего Sallith’tahn. Я скривила губы. – Я спала. А ты проходила через все это. Поэтому ты расскажи мне.

Другая я покачала головой.

– Это, должно быть, ночной кошмар, – пробормотала она, закрывая лицо рукой. – Такое не может происходить в реальности. Я не могу стоять здесь и вести разговор с собой.

– Почему нет?

– Потому что… это невозможно! – она провела ладонью по лицу, ее взгляд остекленел. – Я сплю, – снова пробормотала она. – И все на этом. Ты ночной кошмар, плод моего воображения. Мне просто нужно проснуться.

Я зарычала, звук вибрацией разнесся в пустоте вокруг нас.

– С моей точки зрения, это ты галлюцинация, – сказала я сквозь оскаленные зубы и отшатнулась назад. – Я уже была здесь. С самого начала. А ты человеческая часть, которая не может принять нашу истинную сущность. – Она замотала головой, отрицая мои слова, и во мне вспыхнула злость. – Если что, это я реальна. И, быть может, если я избавлюсь от тебя, все станет на свои места.

Я отступала назад, пока дракон шагал на меня, глаза горели на фоне черного вакуума. Ну, ладно, возможно, это не галлюцинация. А даже если и она, подвергнуться нападению и быть разорванной на части своим собственным драконом, буквально самой собой , вероятно, довольно сильно отразится на состоянии моего разума.

– Прекрати, – сказала я ей, заставляя себя держать оборону. – Это безумие. Мы не можем сражаться друг с другом.

Дракон остановился, но не выглядел убежденным.

– Мы сражаемся друг с другом уже долгое время, ты не замечала? – прошипела она. И когда я растерянно посмотрела на нее, она фыркнула. – Не притворяйся невиновной. Тебе известно, о чем я говорю. После встречи с тем парнем, тем человеком, все, что ты делала, это боролась со мной. Мы не люди, и он не всегда будет рядом. Кобальт твой спутник жизни, наш Sallith’tahn. Почему ты продолжаешь отрицать нашу истинную природу?

– Я люблю Гаррета, – твердо сказала я, понимая, о чем она говорит. – И не хочу, чтобы мои решения принимались инстинктивно. Ты продолжаешь подталкивать меня к Кобальту, но это не изменит моих чувств к Гаррету. Я могу выбирать, кого любить, не больше, чем своего Sallith’tahn. – Она наблюдала за мной пустыми драконьими глазами, и я горько улыбнулась. – Но я не знаю, зачем говорю тебе все это – любовь является человеческими штучками. Я не жду, что ты поймешь.

Мой дракон снова возмущенно фыркнула:

– Что за чертовщина вселила в тебя подобную идею? – настаивала она.

Девушка ожесточенно смотрела на меня, на ее лице отражалось замешательство.

– О чем ты говоришь?

Порывисто вздохнув, я уселась, сложив крылья, когда пламя внутри задрожало и погасло. Я полагала, пришло время перестать отрицать очевидное.

– Кобальт наш Sallith’tahn, – просто сказала я ей. – Меня и не нужно подталкивать. Ты чувствуешь влечение к нему точно так же, как и я. – Я замолчала, ожидая, что она оспорит сказанное, и зная, что не станет этого делать. Она просто не могла. – Так почему ты думаешь, что я чувствую нечто иное к человеку?

Она уставилась на меня, на лице отразился явный шок, когда она осознала.

– Ты тоже любишь Гаррета, – наконец, прошептала она.

Я не ответила, ощущая, как правда прожигает путь к моему сердцу так же уверенно, как самое горячее пламя. Да, люблю. Я люблю солдата, истребителя драконов, человека с такой неукротимой пылкостью, которую никогда не чувствовала ранее. Эти эмоции не просто принадлежали моей второй половине, сейчас я могла признаться в этом. Но все же это Кобальт взывал ко мне, возвращал пламя внутри к жизни, он давал мне почувствовать себя драконом. Понимал ощущение полета, тезаврацию [4] Тезаврация – процесс накопления ценностей. и огненное дыхание, все то, что понимает лишь дракон. Без него меня время от времени охватывали чувства, что я – во всяком случае, эта сторона меня съежится и исчезнет, оставив лишь человеческую половину.

После долгой тишины, которая пульсировала подобно сердцебиению в пустом вакууме, Эмбер-человек подняла вверх руки.

– Так… почему мы противостоим друг другу? – в отчаянии спросила она. – Если обе чувствуем одно и то же, то почему подобное произошло?

Я закрыла глаза, чувствуя, что мы обе подходим к финальному неотвратимому выводу.

– Думаю, – медленно произнесла я, – ты только что ответила на свой собственный вопрос.

Я сделала вдох, пока слова дракона проникали внутрь.

– Мы… продолжаем сражаться друг с другом, – начала я, и знакомые зеленые глаза расширились и уставились на меня. – Вот почему мы так разрознены, почему у меня иногда такое ощущение, словно я – это два отдельных существа. Но мы не такие. Мы не дракон и человек. Мы вместе. Две стороны одной монеты. Мы просто так долго противостояли друг другу в попытке побороть наши инстинкты, потому что не понимали.

Дракон обернула хвостом лапы, ее голос был полон усталого смирения.

– Так что нам делать теперь?

– Считаю, мы должны перестать бороться друг с другом.

Она неожиданно знакомым жестом вскинула голову.

– Это звучит слишком просто.

– Я так не думаю. – Я посмотрела на нее, по-настоящему посмотрела, видя – впервые за все время – саму себя. Не свою драконью половину, не первородные инстинкты, а себя. И поняла, что я – мы – должны делать.

Я грустно улыбнулась, жалея, что не поняла этого раньше.

– Райли наш Sallith’tahn, – пробормотала я, кивая. – Такова жизнь, и я должна принять это. – Дракон напряженно наблюдала за мной из темноты своими серьезными зелеными глазами. – Но не инстинкты должны определять меня, – решительно прошептала я. – Не должны контролировать мою жизнь. Мне не стоит подавлять их или пытаться побороть. Это не выбор между тем, кем я хочу быть больше, драконом или человеком. – Я закрыла глаза, чувствуя, как что-то внутри меня распутывается, как распускается узел. – Я дракон, – твердо сказала я. – И точка. Не дракон, который может любить, или дракон, который должен сопротивляться, чтобы больше оставаться человеком. Я оба… и никто. Я это просто я.

Просто я.

Я открыла глаза.