Александр Шапочкин - Рыцарь-Инженер

— Не буду! Я больше не буду! — ревя и размазывая по лицу слёзы и сопли пищала малышка. — Папа прости меня! Катя будет хорошей девочкой! Катя больше не будет!

— Ну что? — девушка из бара серьёзно посмотрела на меня. — Простим засранку?

— Думаю, да, — услышал я сам себя, хотя и не собирался говорить, чего бы то ни было. — А там, посмотрим, как будет себя вести…

Причём, не ту детскую визглю, которая была у меня сейчас, а привычный мне голос тридцатилетнего мужика.

Одёрнув девчонке тунику, женщина поставила её прямо на воздух и та, ревя белугой подбежала ко мне, обняв своими маленькими ручонками.

— Папка!!! Я так скучаю! Прости меня!

— Прощаю дурочка, — мягко ответил я, потрепав малышку по макушке.

Утром, когда я проснулся в своей детской кроватке, я как не старался, так и не смог вспомнить, что же такое мне снилось, от чего на душе сейчас было так приятно и легко. Впрочем, после перерождения это было для меня в порядке вещей.

Перестук двух пар девчачьих ботиночек за моей спиной, как обычно преследовал меня с самого утра. Так повелось уже давно, с тех самых пор, как эти две куклы наконец-то научились ходить.

Ещё когда я был в «ползунковом» возрасте, дочки Милилиси уже не давали мне проходу в нашем общем манеже, ну а когда я начал выбираться из него на свои «тренировки», злорадно закрывая пузатую мелочь в клетке, они, пуская слюнявые пузыри, висели на прутьях вольера, хлопая на меня своими огромными глазищами.

Я повернул в ближайший коридор и немного ускорился. Цоканье тоже зачастило, а когда я перешёл на бег, так и вовсе переросло в дробный стук каблучков по мраморному полу.

Убежать то от них я конечно мог, немудрёное это дело запутать двух приставучих малявок, вот только… тяжело вздохнув, я остановился и медленно повернулся к преследовательницам.

На меня почти в упор смотрели две куколки, в миленьких платьицах, стилизованных «аля-горничная». Аналиси — унаследовавшая от отца зелёные волнистые волосы и кошачий хвост, а от матери длинные кроличьи уши. И Накалиси — кошкоухая синеволоска с кроличьим хвостом.

Если не обращать внимания на «звериные» различия, сёстры были близняшками, так что будь они людьми, а не демибистами, их, наверное, очень трудно было бы отличить друг от друга.

Обе они числились моими «личными горничными», хотя толку от этих пятилеток было не много.

Я сделал шаг назад. Парочка дружно приблизилась ко мне, синхронно с правой ноги. Я шагнул вперёд, сёстры настолько же отступили.

— Так… — я потёр переносицу. — Что? Опять?

— Эсток! Дай нам задание! — бойко пропищала Аналиси.

— Во-первых — доброе утро… — произнёс я.

— Доброе утро господин Эсток! — слегка покраснев хором ответили девчонки и низко поклонились.

— Вот-вторых, вы разве сейчас не должны помогать Мисилиси? — нахмурился я.

— Но это скучно! — надулась Накалиси, куда как более стеснительная нежели сестра, но при этом отличающаяся очень непростым характером.

— Мы горничные господина Эстока! — гордо произнесла зайцеухая Аналиси.

— Вам же опять попадёт! — покачал я головой. — Я слышал вчера, что ваш папаня замочил с вечера розги…

Девчонки побелели, и их ощутимо затрясло. Насколько я знал их однажды уже познакомили с этим средством воспитания, когда эти кошкокролики на пару расколотили какую-то вазу.

— М-м-мы г-г-горни… — замямлила синеволоска, на глазах которой проступили слёзы.

— Спокуха девчонки, — я подошёл к сестричкам, и положил руки им на поникшие плечики. — Своих в обиду не дадим! Тем более, что розги насколько я знаю, заготовили для провинившихся конюхов.

Малышки дружно выдохнули с облегчением. Я же мысленно крякнул. Негоже взрослому человеку запугивать детишек, вот только этот мир не земля и понятие «счастливое детство» здесь применимо разве что к детишкам из благородных семей.

К сожалению, дочки Мисилиси, к ним не относятся. В их возрасте малышню уже начинают потихоньку приучать к «делу», эти же две дурочки, стоит их мамке на секунду отвлечься, немедленно сбегают от неё и шляются за мной, требуя, чтобы я дал им какое-нибудь задание.

— Вот вы где! Негодницы! — раздался возмущённый голос Мисилиси. — Опять пристаёте к господину Эстоку! Ух я вас…

Мелкие опять задрожали.

— Так! — громко сказал я, глядя на приближающуюся к девочкам суровую мать. — Отставить экзекуцию!

— Господин Эсток… но? — в растерянности остановилась горничная.

— Значит так! — я снова посмотрел на поникших сестричек. — Баста кошкокролики, кончилися танцы! С сегодняшнего дня у вас двоих начинаются суровые трудовые будни! Будем делать из вас э-э-э… О! Суровых «Боевых Секретарш»!

— Боевых… Сэкер’етяръщ? — удивлённо произнесла мать, немного взволнованно глядя на своих дочерей.

— Ну да. Именно «Боевых Секретарш»! — уверенно кивнул я. — Но если будут филонить, разжалую обратно в горничные и лишу на неделю сладкого! Всё понятно?

— Д… да… — воскликнула Аналиси, глазки которой так и блестели от предвкушения. — А что нужно делать?

— О! У вас будут очень сложные тренировки! Но… есть одна загвоздка… из-за которой возможно… у вас не получится стать «Боевыми Секретаршами»

— К… Какая? П… Почему? — запинаясь спросила Накалиси, уже готовая пустить слезу. — Мы… Мы будем очень стараться!

— Ну… Так как «Боевые Секретарши» намного круче чем даже самые элитные горничные… — задумчиво произнёс я, косясь на Мисилиси, которая кажется уже догадалась о моей хитрости. — То вам для начала придётся освоить хотя бы эту профессию. Иначе как же вы будете «Заваривать шефу кофе»?

— Заваривать ше-пу ко-пе? — ахнула Аналиси и покраснела, так как будто поняла о чём я говорю и вообще это была её самая главная мета с самого раннего детства.

Ну не было в этом мире известно о таком напитке. Я как заядлый кофеман — проверял.

— Да… а ещё нужно уметь работать на Компьютере в Ворде и раскладывать пасьянс «Косынка»…

— Козинъга… — буквально просмаковала незнакомое слово синеволосая пигалица, кошачьи ушки которой уже давно стояли торчком, в то время как её сестру выдавал задравший юбку хвост.

— Вот видите… Но так как вы не хотите учиться у мамки её ремеслу… Думаю, наверное, и начинать даже не стоит…

— Нет, нет! — хором закричали девчонки и дружно повисли на мне и ту же повалили на плол. — Мы… Да мы, да мы…

— Тогда, — сурово, но при этом улыбаясь нависла над нами Мисилиси, — а ну! Живо марш на кухню! Уж я-то вами займусь! И смотрите… будете филонить, никогда не станете «Боевыми Сэкер’етяръщями»!

Сестёр как ветром сдуло. Только взметнулись надо мной тяжёлые шерстяные юбки.

— Спасибо вам большое, господин Эсток, — низко поклонилась мне женщина и тут же попыталась помочь подняться, заботливо поинтересовавшись. — Вы не ушиблись. Простите моих глупых дочек! Я их обязательно накажу…