Терри Пратчетт - Шляпа, полная неба

— Ничего себе. Правда?

— Да, — снова сказала Тиффани. — Он как побитая собака, которая и подойти не решается, и не убегает. Он не понимает, что он такого сделал. Но… есть еще кое-что… какая-то его мысль, которую я почти уловила…

Госпожа Ветровоск ничего не ответила. С ее лица исчезло всякое выражение.

— С вами все хорошо? — забеспокоилась Тиффани.

— Я просто давала тебе время поймать ту мысль, — объяснила ведьма.

— Простите. Теперь уже не получится. Но… мы не знаем о роителе чего-то важного. Это как-то связано с… третьим желанием. И я не понимаю, что это значит.

— Продолжай искать, — посоветовала ведьма и подняла глаза. — А сейчас у нас гости.

Тиффани понадобилось несколько секунд, чтобы разглядеть то, что заметила госпожа Ветровоск, — силуэт у кромки леса, маленький и темный. Он приближался, но как-то робко.

Вскоре стало видно, что это Петулия. Она летела медленно и неуверенно в нескольких футах над вереском и иногда спрыгивала, чтобы подправить курс метлы.

Добравшись до места, где устроились Тиффани с госпожой Ветровоск, девочка снова спрыгнула и торопливо направила метлу в сторону большого валуна. Метла мягко ткнулась ручкой в камень и зависла в напрасных попытках пролететь его насквозь.

— Эмм, прошу прощения, — сказала Петулия. — Но у меня не всегда получается остановить метлу, а так все же лучше, чем бросать якорь. Эмм.

Она было присела в реверансе перед госпожой Ветровоск, но спохватилась, что они ведьмы, и на полпути попыталась превратить реверанс в поклон — незабываемое вышло зрелище. В нижней точке поклона Петулию заклинило, и до них донесся тоненький голосок:

— Эмм, простите, вы не могли бы мне помочь? Пожалуйста. Кажется, моя Октограмма Невицилизации зацепилась за Ладанку С Девятью Травами…

Долгую неловкую минуту они распутывали браслеты и ожерелья, и старуха бурчала: «Баловство, сплошное баловство!»

Когда Петулия наконец смогла выпрямиться, она была вся красная. Разглядев выражение лица старой ведьмы, она поспешно сняла свою шляпу и прижала ее к груди. Так было принято выражать почтение, но попутно это привело к тому, что заостренная штуковина добрых двух футов длиной оказалась нацелена на ее собеседниц.

— Эмм… Я зашла повидать тетушку Вровень, и она сказала, что вы поднялись сюда, чтобы поймать какое-то жуткое чудовище, — сказала Петулия. — Эмм… вот я и подумала, хорошо бы заглянуть и проведать вас.

— Эмм… спасибо за беспокойство, — сказала Тиффани.

А Задним Умом цинично подумала: «И что бы ты стала делать, если бы оказалось, что чудовище напало на нас?» Перед внутренним взором Тиффани возникла картинка: Петулия против жуткого разъяренного монстра. Вот только эта картинка была вовсе не такой смешной, как ей сперва показалось. Петулия тряслась от ужаса, ее бесполезные амулеты отчаянно звенели, от страха она почти ничего не соображала… но она не отступала. Она ведь думала, что Тиффани и госпожа Ветровоск сражаются здесь с каким-то чудовищем, и тем не менее отправилась к ним.

— Как тебя зовут, моя девочка? — спросила старая ведьма.

— Эмм, Петулия Хрящик, госпожа. Я учусь у Гвинифер Черношляп.

— У бабки Черношляп? Славная ведьма. Знает толк в свиньях. Ты молодец, что прилетела.

Петулия повернулась к Тиффани:

— Эмм, как ты себя чувствуешь? Тетушка Вровень сказала, ты… болела.

— Спасибо, мне уже намного лучше, — проговорила Тиффани с несчастным видом. — Послушай, мне очень жаль, что я…

— Ну, ты ведь болела.

И в этом заключалась еще одна черта Петулии, с которой приходилось считаться. Петулия старалась думать о других только хорошее. А когда ты знаешь, что Петулия изо всех сил старается думать о тебе хорошее, это каким-то образом не дает расслабиться.

— Ты еще заглянешь домой перед Испытаниями? — спросила Петулия.

— Испытаниями? — Тиффани вдруг потеряла нить разговора.

— Она говорит про Испытания Ведьм, — вмешалась госпожа Ветровоск.

— Я о них совершенно забыла.

— А я — нет, — спокойно сказала старая ведьма. — Никогда не пропускала Испытаний. Ни разу за шестьдесят лет. Милая девочка, сделай старушке одолжение, слетай обратно к тетушке Вровень и скажи, мол, госпожа Ветровоск шлет вам свои наилучшие пожелания и просит передать, что она отправится отсюда прямо на Испытания. Кстати, как тетушка себя чувствует?

— Эмм, когда я пришла, она жонглировала шарами. И при этом они летали сами по себе, она их руками не подбрасывала! — сказала Петулия, и было видно, что она потрясена до глубины души. — И знаете, что еще? Я видела у нее в саду эльфа! Синего такого!

Сердце Тиффани упало.

— Правда?

— Да! Только он был какой-то растрепанный и не очень чистый. А когда я спросила, правда ли он эльф, он ответил, что он… эмм… «эльф большой вонючей жгучей колючей железной крапивы из страны Хрустральных Струй». И назвал меня чучундрой. Ты знаешь, что это значит?

Тиффани посмотрела в круглое, исполненное надежды лицо Петулии и чуть не сказала: «Они так называют людей, которые любят фей и эльфов», но вовремя прикусила язык. Это было бы нечестно.

— Петулия, это был Нак-мак-Фигль, — со вздохом сказала Тиффани. — Они, конечно, тоже волшебный народец, но совсем не такой, как сказочные эльфы и феи. Мне очень жаль. Фигли — они хорошие… более или менее… но совсем не хорошенькие. А «чучундра», насколько я понимаю, это у них такое ругательство. Хотя и не очень грубое, кажется.

Петулия молча смотрела на нее все с тем же выражением, потом уточнила:

— Так они — волшебный народец?

— Формально — да.

Круглое розовое личико расплылось в улыбке.

— Здорово! А то я сомневалась, потому что застала его, когда он, ну, писал на тетушкиного садового гнома…

— Тогда это точно был Фигль, — кивнула Тиффани.

— Ну, большой вонючей жгучей колючей железной крапиве ведь тоже нужен свой цветочный эльф, как и любому другому растению, — сказала Петулия.

Когда Петулия ушла, госпожа Ветровоск сказала, деловито потопав ногами:

— Ну что же, пора и нам в путь. До Крутого Утеса восемь миль. И так уже к началу не успеем.

— А как же роитель?

— Он тоже может пойти, если хочет. — Ведьма улыбнулась. — Да не супь ты брови! Испытания будут не в самой деревне, а рядом, и там соберется больше трех сотен ведьм. Безопаснее места не найти. Или ты хочешь встретиться с роителем прямо сейчас? Это, пожалуй, можно. Он вроде не слишком-то шустрый.

— Нет! — сказала Тиффани куда громче, чем собиралась. — Нет, потому что… все не то, чем кажется. Мы действуем неправильно. Э… не могу объяснить. Дело в третьем желании.

— И ты по-прежнему не поняла, что это за желание?

— Нет. Но скоро пойму, надеюсь.