Николай Степанов - Сила воли [litres]

– И ничего ты не угадал, человек. Не хватало еще руки об тебя марать.

Эльф выстрелил сразу несколькими молниями, которые растворились в Еремееве без следа. Так это выглядело со стороны. Александр же, почувствовав дикую боль в ногах, едва не рухнул и до крови прикусил губу.

«Что там целитель говорил про магические каналы? Моим нижним, ежели таковые имелись, кажется пришел окончательный кирдык». – Однако, несмотря на все ухудшающееся положение, алтарный маг продолжил словесный наезд на противника:

– Куда тебе, убогому! Аивауд тоже пытался одолеть меня магией, а у него-то силенок было куда больше.

– Эй, чего тут творится-то? – раздался возмущенный вопль старухи, и оба противника взглянули в ее сторону. – Так не должно быть! Ты чего, аспид проклятущий, обманул меня?!

Все три листочка из прутика, которым бабка махала над лужицей чистой водицы возле ивового куста, обратились золотистыми змееподобными отростками. Втроем они дружно принялись оплетать и душить старуху. Мерзкая карга пыталась сопротивляться, но тщетно – жгуты становились лишь длиннее и толще. Они вытянули из жертвы всю энергию и затянули оборванку в траву.

– Твоих рук дело? – спросил эльф, досмотрев до финала.

– А сам как думаешь? – не стал разуверять противника Еремеев.

– Даже не представляешь, какую услугу мне оказал, – обрадовался эльф, решив, что освободился от чар старухи. – Токмо не обольщайся – жизнь тебе это не спасет.

Александр сейчас думал лишь об одном – как бы не бухнуться на колени, а то враг подумает, будто он пощады просит. Но, видимо, боль мельком отразилась на лице человека, и шишколобый успел это заметить. Он снял лук с плеча, наложил стрелу на тетиву.

– Говоришь, магией тебя не взять? Что ж, имеются и другие средства, созданные как раз для истребления волшебников. Кстати, молодец, что мой лук сберег, я и не чаял его больше увидеть.

Меж тем золотые жгуты оставили старуху и тремя гадюками устремились к новой цели. Видимо, дуб-ведун дал своему отростку наказ охранять человека, которому был обязан жизнью. Прутик подзарядился энергией коварной бабки и принялся за работу.

– Ты, главное, ненароком не сломай оружия, привык я к нему, – выдавил из себя Еремеев, готовясь к худшему. И оно не заставило ждать.

Эльф словно почувствовал, что время играет против него, и выстрелил. Амулет Руха, обратившись к каналам человека, отклонил стрелу, и та устремилась к ближайшему магическому существу – старухе, сумевшей подняться на ноги. Она оклемалась быстро, поскольку находилась рядом со спящим источником. Мощной волной чар бабку отбросило метров на десять от островка.

Три золотистых копья, пронзив тело эльфа, обмякли. Отведенные на жизнь прутика вне контакта с Данилой три минуты закончились. Да и сам он получил такую магическую оплеуху, что едва не задохнулся. Легкие заработали не сразу, отметив долгую паузу сильным кашлем. Вконец обессиленный Еремеев упал на четвереньки.

Больше изображать крутость было не перед кем – враги закончились. Впрочем, даже если бы Александр и захотел это сделать, у него вряд ли бы получилось. Он и дышал, похоже, лишь потому, что имел слишком важную цель, чтобы умереть, ее не достигнув. Дух из него, считай, выбили, он держался только на морально-волевых, благодаря которым сначала отыскал мутным взглядом ивовый куст, потом пополз к нему.

«Леший говорил о каком-то источнике, который нужно разбудить. И коварная старуха, похоже, это и собиралась сделать. Только она прутики перепутала, карга старая. Ну да, увидала золотые листики и обрадовалась, а не все то золото, что блестит».

Александр не чувствовал ног, начали неметь руки, но он упрямо полз к прозрачной лужице, цепляясь за податливую почву закостеневшими пальцами.

«Врешь, не возьмешь! – как мог, подбадривал себя Еремеев. – Я Тадеуша уделал, стагаза королевского не побоялся, ночью из гиблого места выбрался… Неужели тут спасую?! Да не бывать этому! Вон до лужицы рукой подать».

Мысль о том, что в нынешнем состоянии ему не достать прутик из рукава рубахи, на миг саданула по нервам, а в следующий Данила сделал еще рывок и бухнулся в кристально чистую воду.

Бой, несмотря на его скоротечность, дался Жучке с огромным трудом – у собачки оказалось сломано несколько важных косточек. Хотя сражение заняло чуть больше двух минут, но запыхались все выжившие участники.

Ларион впервые видел Жучку в столь плачевном состоянии: шерсть клочьями, одного уха нет, хвост волочится по земле, нижняя челюсть скошена на треть… Волшебник представить не мог, как она сумела такой пастью откусить обоим асам головы. И ведь знала же, что это обязательное условие, иначе те оживут.

Заслышав конский топот, собачка, прихрамывая, убралась с дороги. Там она спряталась в густой траве.

Ларион увидел пятерых всадников и покачал головой. Как же они некстати!

– Кто стрелял, что тут?.. – начал командир патруля.

Два обезглавленных трупа в форме дружинников, возбужденные лица троицы бойцов с оружием… Выводы напрашивались сами собой, а потому Ларион ответил, не дожидаясь конца вопроса:

– Операция особого отряда. Прикончили лазутчиков. И не простых. Хочешь – взгляни.

Командир примчавшихся подал своим знак. Арбалеты патрульных взяли троицу на мушку. Воин спешился.

Открывшееся взору вызывало потрясение: тела убитых прямо на глазах начали превращаться в камень.

– Это что еще за монстры?! – воскликнул прибывший, не забыв дать отбой своим. Теперь сомнений не было: эти два трупа просто не могли при жизни быть дружинниками.

– Сами первый раз сталкиваемся. Едва справились.

– Ну и ну! – Воин с почтением посмотрел на Лариона. – Где же таких делают, кто?..

– Выясняем, служивый, но ты про увиденное и сам не болтай, и своим молчать накажи. А то, не ровен час, не в те уши попадет, а там и до гибели недолго. Враг, похоже, за сию тайну любого порешить может.

– Чай не дураки, понимаем.

Воин вскочил на коня, даже не затребовав документ о принадлежности к особому отряду. Патруль двинулся дальше.

– Ларион, это мы что, асов сейчас уделали? – Один из бойцов не удержался от вопроса, стоило дружинникам скрыться из виду.

– Их самых, – ответил разумник. – Токмо не мы. Нас бы они за секунду упокоили.

«А то и меньше. Слишком уж могучие – мое самое мощное заклятие для них что комариный укус».

– Мне же никто не поверит, что после схватки с асом я…

– Конечно, не поверит. Хотя бы потому, что тебе хватит мозгов никому об этом не рассказывать.

– Но ведь…

– Объясняю один раз: асы – это гномы, гномы за свои секреты убьют, не задумываясь. Ты хочешь подставить под удар весь отряд?

– Нет.

– Тогда забыли. Нас тут не было, а об операциях особого отряда никому знать не положено. Уяснили?