Сет Патрик - Темнота драконов [litres]

Я взглянула на учёного и попросила:

– Объясните мне то, чего никто не знает.

– Древнее слово, переведённое здесь как «тень», на самом деле означает «тёмный» или «чёрный». А слово, переведённое как «память», означает «твёрдый» или ещё «алмаз». Чёрный алмаз, Ликеффа.

– Я не понимаю, – сказала я.

«В иссушённых землях, где властвует жара, останется не только прах времён. Останется ещё чёрный алмаз, и дитя станет им»…

Учёный покачал головой: неужели не понимаешь? Речь никогда не шла о горе. Это было предупреждение. И это объясняет, почему Гамельнский Крысолов забрал драконьих детей!

– Уважаемый, – сказала я, – простите, но я действительно не понимаю, о чём вы говорите!

Всё это время старый дракон почти шептал, но в этот момент он внезапно крикнул.

– Чёрный алмаз – это кости мёртвых!»

Патчу показалось, что из него выбили весь воздух. По мере того, как он понимал значение услышанного, дышать становилось всё труднее. И это ещё Барфер не видел, ЧТО он нашёл на дне ямы.

« Я замолчала, поражённая его словами.

– Этот стих рассказывает о том, что случится, если дракона похоронить в пустоши, – сказал учёный, – его останки потемнеют и превратятся в чёрный алмаз. Я полагаю, именно поэтому Орден Черепа был основан тысячи лет назад, ещё до первой встречи драконов с человечеством. Задачей этого Ордена было следить, чтобы ритуал похорон соблюдался со всем тщанием. Чтобы не появлялись чёрные алмазы, чтобы не порождалась та ужасная сила, которую будут использовать для дурного дела. Однако об этом забыли!

…И дитя станет им! Понимаешь? Детские кости, захороненные в пустыне!

Чистый чёрный алмаз. Всё это время ему были нужны только дети драконов!

– Это невозможно, – сказала я, – какие у вас доказательства?

– Доказательства? – спросил он. – Никаких! А теперь я слишком стар, чтобы предпринять хоть что-то, кроме как передать это бремя знания тебе. Прежде чем наступил Конец Небес!

Конец Небес, сын мой. Старая легенда, в которой говорится, что из недр земли поднимутся огромные залежи чёрного алмаза, и вся жизнь будет уничтожена в хаосе, который будет неизбежен.

Я оставила старого учёного в его пещере и поспешила домой.

Я мечтала забыть то, что услышала, но снова и снова спрашивала себя: зачем кому-либо похищать драконьих детей и исчезать без следа?

И вот я нашла ответ: эти дети, захороненные в пустыне, превратятся в самый опасный магический камень, когда-либо известный миру, в доселе невиданном количестве.

Но зачем тогда Гамельнский Крысолов забрал и человеческих детей тоже? Об этом я не знаю, но могу предположить. Война с людьми была бы неизбежна, если бы пропали только дети драконов.

Я подумала о том, что мне стоит предпринять. Без доказательств идеи старого учёного звучали как бред сумасшедшего. Но чтобы получить доказательства, я должна была пойти на ужасный риск. Если бы меня раскрыли, позор, тюрьма, возможно даже смерть – и, быть может, не только моя, – стали бы неизбежны. Ты тоже был в опасности, хотя бы потому, что ты мой сын.

Я отвернулась от тебя, чтобы уберечь. Чтобы спасти от необходимости смотреть на позорную участь твоей матери, чтобы спасти от такой же судьбы.

И после этого я отправилась за доказательством.

Семь лет назад, когда умерла твоя кузина Генаша и её забрал Орден Черепа, я последовала за ними и проследила за похоронами. Когда они ушли, я совершила преступление, которому нет прощения.

Я похитила её тело.

Но я должна была узнать наверняка.

Каждый год я посещала то место, где ты теперь стоишь, и до сих пор ничего не изменилось, но теперь меня забирает болезнь. Скоро настанет время новой проверки, и ещё одной – и так каждый год. Об этом я прошу тебя.

Ради нас всех я надеюсь, что домыслы старого учёного не оправдаются. Надеюсь, эти кости так и останутся костями и не превратятся ни в какой камень.

Но если худшее всё же случится, ты должен найти кости наших похищенных детей и уничтожить их! Тебе потребуется помощь, но тайна чёрного алмаза должна оставаться тайной для всех, кроме тех, кому ты можешь полностью довериться.

Не знаю, как это воспримут другие драконы, поэтому найди Лорда Древиса, человека, которому я доверяю больше прочих. Схватив Гамельнского Крысолова, Восемь героев избавили мир от огромной опасности, гораздо бОльшей, чем полагали. Только представь настолько тёмную власть в руках столь злого человека!

Я люблю тебя. Я надеялась, что тебя это никогда не коснётся, но в конце концов вынуждена передать это нелёгкое бремя тебе. Знаю, что тебе хватит для этого сил!

Теперь ты – единственный, кто может предотвратить Конец Небес.

Прости меня.

Твоя мать,

Барфер выронил письмо на землю и посмотрел на друзей – слёзы текли по его искажённому болью и горем лицу.

– Что в яме? – спросил он.

Патч смог только замотать головой, не в силах найти слов.

– Что в яме?!

Дракогриф медленно обошёл Патча и встал на краю ямы.

А затем медленно посмотрел внутрь. Там лежал маленький камушек, найденный первым, и большой булыжник, заставивший Флейту петь.

А рядом с ними, начавший постепенно чернеть, лежал маленький драконий череп.

Барфер взревел от отчаяния.

– Генаша ! – кричал он. – Как моя мать могла так с тобой обойтись? Как она посмела это сделать? он запустил лапы в кучу песка возле ямы и начал быстро скидывать её вниз, закапывая ужас, открывшийся им на дне.

Патч схватил Рен и быстро отошёл в сторону, позволив Барферу выпустить гнев.

Письмо матери лежало на земле. Бросив на него злобный взгляд, Барфер сжёг его в потоке пламени. Затем закинул голову, продолжая изрыгать огонь.

Патч и Рен следили за ним, почти в ужасе, не зная уже, помнит ли дракогриф об их присутствии.

Когда огонь иссяк, Барфер всхлипнул. Снова поместив камень на могилу Генаши, он посмотрел на друзей.

– Генаша умерла, держа меня за руку, – сказал он горестно. – Когда Орден Черепа пришёл, чтобы забрать её, это разбило мне сердце. Мама извинилась и ушла, сказав родителям Генаши, что у неё срочное дело… – он замолк, затем скривился от отвращения. – Знаете, я очень хотел возненавидеть её за это хладнокровие. Я уехал и не общался с ней. Я пытался ненавидеть её. А теперь… – он закрыл глаза. – Ты должна была рассказать мне, мама! Ты должна была позволить помочь тебе.