Наташа Нган - Девушки из бумаги и огня [litres]

Когда я прощаюсь с Лилл и выхожу в коридор, Майна уже ждет меня там.

– Привет, – улыбаюсь я, чувствуя, как к лицу приливает кровь. А потом понимаю, во что она одета: в белый плащ. Белый – цвет траура в нашем королевстве.

– Держи, – она протягивает мне серебристое кимоно и такой же плащ, как у нее. – Ступай скорее переоденься.

– Но почему… – начинаю я, и она быстро меня перебивает:

– Разве ты забыла, что сегодня у нас обеих день траура? – она говорит чуть громче, чем обычно. Мимо, улыбаясь нам, проходят Чжэнь и Чжинь, и я понимаю, что она нарочно повышает голос, чтобы слышали другие девушки. – Ты что, настолько устала, что забываешь чтить память собственных предков?

Я моргаю.

– Очень мило со стороны мадам Химуры дать нам разрешение пропустить сегодняшние занятия ради молитвы об усопших, – продолжает она. И я понимаю: наверное, Майна соврала мадам Химуре, что у нас с ней совпал день траура, придумала какую-нибудь историю о покойных родственниках, о которых мы – совершенно случайно – должны возносить молитвы в один и тот же день. Духовные практики – почти единственная причина, по которой нам позволено пропускать уроки. Но что такого Майна задумала мне показать во Дворе Призраков?

Я слышу звук открывающейся двери. Это из своей комнаты дальше по коридору выходит Ченна. Она встречается со мной взглядом.

– Леи, все в порядке?

– Да, конечно, – улыбаюсь я. – Скоро увидимся.

Она переводит взгляд на Майну, которая молча стоит и ждет, когда Ченна уйдет.

Коридор пустеет, и Майна подходит ближе.

– Ты хотела знать, ради чего я по ночам покидаю Бумажный Дом, – шепчет она. Глаза ее сверкают. – Я покажу тебе.

Мы идем рядом, на этот раз обе – в белых траурных одеждах. Так странно носить белое, этот цвет пробуждает во мне воспоминания о том, как я в последний раз надевала траур. Но я не могу скорбеть и тревожиться – настолько меня возбуждает мысль, что вот-вот я узнаю тайну Майны. Мы садимся в паланкин, нас сопровождает Чихо, горничная Майны.

Несмотря на зловещее название, Двор Призраков красив. Здесь много изящных садов камней, прудов и лужаек между деревьями. Множество самых разных храмов соединяются между собой мостиками и лесенками. Здесь есть и высокие, многоэтажные храмы с выгнутыми крышами и яркой черепицей, и маленькие пагоды из белого камня. Над кронами деревьев высятся башни меру . На жаровнях у дверей горят подношения – жертвенные деньги, бамбуковые ящички с едой. Пламя танцует над углями и серым пеплом, из некоторых храмов слышатся мелодичные песнопения служительниц.

Мы входим в небольшую уединенную рощицу. Перед нами – маленький храм с крытой гонтом крышей и выцветшими от времени красными полосами на стенах. Каменный фундамент зарос мхом. Над ним раскинул крону высокий баньян.

– Я буду ждать вас снаружи, госпожа Майна, госпожа Леи, – говорит Чихо, когда мы выбираемся из паланкина.

Я бросаю на Майну заинтригованный взгляд. Похоже, она заранее знала, что сопровождающим вход в храм запрещен – входить разрешено только молящимся.

Мы молча входим. В храмах у меня постоянно возникает ощущение, что здесь нельзя говорить громко, вообще не следует производить лишнего шума, но даже если бы я хотела заговорить в полный голос, напряжение, исходящее от Майны, остановило бы меня. Мы минуем молитвенный зал, где на нас сверху вниз смотрят каменные и золотые статуи с самыми разными выражениями лиц. Некоторые статуи богов улыбаются, у них полные щеки и веселый вид, другие же рассматривают нас холодно, почти неприязненно. Я узнаю Ранцзю, одну из богинь земли, и Аи, небесного бога, который, по легенде, тайно живет где-то в нашем королевстве, спустившись с небес из-за любви к земной женщине.

Наши шаги кажутся громкими в тишине храма. В отличие от других храмов, этот совершенно пуст и выглядит полузаброшенным. Мы входим в крипту в самом его сердце. У меня першит в горле от запаха благовоний. Похоже, пещера выбита в камне очень давно. Сквозь узкие окна под потолком проникают лучи света, в них кружат золотистые пылинки. Сюда проросли корни баньяна. Майна ведет меня сквозь череду молитвенных комнат к галерее, выходящей в заднюю часть храма. Когда мы входим в галерею, Майна берет меня за руку, и внутри все сжимается от удовольствия – но тут мы проходим через высокую арку, и я забываю обо всем на свете, такая красота нам открывается!

Мы оказываемся в маленьком саду, окруженном кольцом стен. Камни стен очень старые, они местами крошатся, покрыты зеленым мхом и заросли плющом. Сквозь трещины плит под ногами прорастает трава. Это место выглядит еще более заброшенным, чем весь остальной храм, позабытым и пустынным… если бы не дерево.

Оно стоит посреди сада, не похожее ни на одно из деревьев, виденных мной до сих пор. Хотя ствол и ветви кажутся обычными, покрытыми древней потрескавшейся корой, однако листья на этих ветвях сделаны из бумаги. Но не из обычной бумаги. Несмотря на то что в тихом воздухе нет ни дуновения, листья шелестят и трепещут, как на ветру. Они окружены золотистым свечением магии, пульсируют ею, и на каждом листке видна надпись.

Я подхожу ближе, протягиваю руку к одному из листьев. Он вибрирует под пальцами, как живой. Легкое движение воздуха, исходящее от ветвей, сдувает со лба прядь волос, шелестит полами одежды.

Я вижу, что написано на листке легкими движениями кисти. «Минато». Я перевожу глаза на другие листья. «Роза». «Тира». «Анджиана». Я оглядываюсь на Майну.

– Это все имена. Женские имена.

Она кивает. И, не говоря ни слова, ведет меня вокруг дерева, поднимается на цыпочки и наклоняет вниз одну из веток, чтобы показать мне лист на самом ее кончике – маленький, похожий на слезу.

– Леорэ, – читаю я имя, написанное на листе. – Кто она?

– Она, – отвечает Майна, – была моей сестрой.

Мгновение невероятной тишины.

– Я думала, что ты единственная дочь, – говорю я наконец. – Не знала, что у твоих родителей были и другие дети.

– У них не было других детей. И я у них тоже не рождалась, – тихо продолжает она. – Я… я не настоящая Ханно.

Сердце пропускает удар.

– Тогда из какого клана ты на самом деле происходишь?

– Из Сиа, – просто отвечает она.

Так просто. Как будто она только что не произнесла имя великого клана воинов, злая судьба которого стала притчей во языцех по всей Ихаре.

Клана, который был полностью уничтожен много лет назад.

– Глава Ханно удочерил меня, когда мне был всего год от роду, – рассказывает Майна. – До этого я жила с последними выжившими из клана Сиа, которые скрывались в восточных горах Райна.

Мы сидим под ветвями дерева имен. Из-за магического сияния бумажных листьев воздух кажется золотым. Я чувствую себя здесь в полной безопасности – как будто магия дерева может защитить нас с Майной от всего остального мира. Пальцы наши переплетены. Рассказывая мне свою историю, она гладит меня большим пальцем по ладони, словно рисует на моей коже тайные знаки.