Кристофер Холт - Дорога к дому [litres]

Макс бежал по безбрежной пыльной равнине.

Небо над головой было бледным, молочно-голубым, а солнце – огромным и гнетущим. Жара стояла невыносимая, земля обжигала лапы, пес был так обезвожен, что его золотистая шерсть представляла собой жалкое зрелище. Листва на чахлых деревцах засохла и осыпалась, а стволы будто обгорели дочерна.

На горизонте виднелась бесконечная серебристая стена. Она сверкала, отражая свет гигантского солнца. Этот яркий отблеск жёг Максу глаза.

Вдруг в спину подул холодный ветер. Пёс тявкнул и оглянулся на ходу. Высоко в небе показалось огромное чернильно-чёрное облако; оно бурлило, как штормовой океан. Подгоняемое ледяным ветром, оно надвигалось на Макса, словно хотело поглотить его.

Пёс отвернулся и заставил себя быстрее перебирать лапами.

Сквозь рёв ветра он расслышал голос – голос старой собаки: «Привет, Макси».

Слова звучали негромко, но при этом резко отдавались в голове, будто собеседница находилась совсем близко.

А вот и она.

Рядом с Максом бежала старая лабрадорша. Глаза её сияли, язык свешивался из пасти. Шерсть чёрная, как ночное небо, с вкраплениями седых волосков. На шее собаки висел золотой ошейник с тремя соединёнными в ряд кольцами.

Это была Мадам Кюри, лучшая подруга Макса.

– Мадам! – пролаял он, виляя хвостом. – Там на горизонте что-то есть, но я не знаю, что это.

«Я знаю, – спокойно ответила Мадам, хотя челюсти её не двигались. – Я тебе покажу».

Она побежала вперёд очень быстро. Макс не ожидал такой прыти от своей пожилой приятельницы. Он рванул за ней, подняв облако пыли. Огромная серебристая стена устремлялась в небо; она была выше всех зданий, какие Макс видел за свою собачью жизнь, и тянулась в обе стороны, насколько хватало глаз.

«Пришло время, – сказала Мадам, когда они оказались у стены. – Это конец и начало».

Макс замедлил шаг:

– Я не понимаю. Как мне перебраться через неё? – Пёс оглянулся на подступавшие сзади чёрные тучи и задрожал. – Тьма почти настигла нас.

Мадам вильнула хвостом.

«Это просто, Макси. Тебе нужно прыгнуть, только и всего».

Не успел Макс задать ей новый вопрос, как Мадам чуть присела на задние лапы, оттолкнулась от земли и скакнула в воздух.

Она взмывала выше и выше в небо. В верхней точке прыжка перелетела через стену и скрылась из виду.

– Мадам! – гавкнул пёс. – Вернитесь!

Ответа не последовало.

Макс заметался в отчаянии, попытался рвануть за Мадам. Он прыгнул, но поднялся всего на несколько футов.

Облако тьмы подступило ближе. Макс задрожал всем телом на холодном ветру, шерсть его покрылась инеем.

Пёс бросился на серебристую стену, хотел проломить её, но лишь тяжело, с гулким стуком ударился о гладкую металлическую поверхность. Стена была непоколебимо твёрдая.

– Мадам! – снова окликнул подругу Макс и поскрёб лапой растрескавшуюся землю. Ветер ревел и завывал вовсю. Пёс удвоил усилия, но, сколько ни рыл, нижний край стены не показывался.

«Не ошибись в выборе, Макси», – раздался голос Мадам.

– Пожалуйста, помогите мне! – крикнул пёс, пытаясь перекрыть штормовой ветер. – Тьма уже здесь! Крепыш? Гизмо? Где вы?! – громко лаял он.

«Если хочешь найти своих людей, – голос Мадам доносился как будто издалека, – тебе нужно выбрать правильный путь».

– Я не понимаю, – смешался Макс. – Какой путь?

Он не видел свою подругу, но всё равно почувствовал, что её больше нет, она ушла.

Макс остался один.

Макс проснулся и обнаружил что-то влажное и кожистое под самым носом. Пёс открыл глаза и увидел чьи-то большие карие глаза, смотрящие на него в упор.

От удивления Макс гавкнул и отдёрнул голову.

– Ахх! – тявкнул странный зверь и тоже отпрянул. Тут Макс понял, что это не кто иной, как его маленький приятель, такс по имени Крепыш. Тот уселся среди высокой травы нос к носу с Максом и напряжённо наблюдал за сном вожака.

– Что ты делаешь? – удивился лабрадор.

– Проверяю, всё ли с тобой в порядке, – ответил такс и игриво вскочил на спину друга, будто это не он только что напугал их обоих. – Гизмо попросила меня остаться и присмотреть за тобой.

– Да что со мной может случиться? – недоумевал Макс.

Крепыш спрыгнул с плеча лабрадора и приземлился в траву прямо перед его носом.

Разбуженный пёс вспомнил свой сон – блестящее серебро, невыносимый жар, чёрные тучи – и вздрогнул.

– Что тебе снилось? – спросил Крепыш, вскинув голову. – Надеюсь, ничего такого ужасного?

– Ничего ужасного, – подтвердил Макс и встал на лапы. – Я в порядке, не волнуйся.

Было утро, солнце ещё не поднялось высоко в небо. Ночь трое друзей провели у шоссе, на поле, где стояли рядком стога сена, а вдоль дороги рос низкий кустарник. Днём собаки пересекли почти пустой город. Раньше они заночевали бы в каком-нибудь из заброшенных домов, отдохнули бы там денёк-другой, вместо того чтобы спать на улице.

Но теперь им нигде нельзя было задерживаться дольше необходимого. Стая злобных волков во главе с неутомимым мстительным Дольфом шла за ними по пятам, а путь им предстоял неблизкий, прежде чем они найдут своих родных.

Макс настоял, чтобы остановка в безлюдном городе была краткой – только для поисков воды и пищи. Потом они потопали дальше по шоссе и не давали себе передышки, пока не свалились с лап от усталости.

– Где Гизмо? – спросил Макс, направляясь к шоссе.

– Пошла прогуляться, – сообщил Крепыш. Макс едва видел своего приятеля – два пса пробирались сквозь высокую траву, которая успела снова вырасти после сенокоса. – Думаю, нашей подруге тоже приснилось что-то нехорошее. А что видел во сне я? Я грезил о том, что окажусь в стране собачьих шариков, верзила. Дороги там были вымощены ими, и росли сосисочные деревья, и… текла река из мясной подливки! Ты когда-нибудь пробовал её? – Язык такса свесился из узкой пасти, с него потекла слюна. – Вожак стаи однажды сбрызнула подливкой мою еду. О, приятель, это было великолепно!

В животе Крепыша громко заурчало, и таксик искоса глянул на Макса.

– Думаю, я немного проголодался, – признался он.

В ответ лабрадор ободряюще лизнул спутника в чёрный лоб:

– Не беспокойся, я уверен, скоро мы доберёмся до другого города. И там найдём себе какую-нибудь еду.