Тимур Ермашев - Воскрешающий легенды [publisher: SelfPub]

Второй отличался от первого лишь монгольскими чертами лица. Он вел себя куда скромнее и стоял с опущенной головой. Судя по всему, понимал, перед кем оказался. Ойрат?..

Наконец Жангир заговорил. На всякий случай на ойратском:

– Кто вы и что вам здесь нужно?

Язык, на котором прозвучал ответ, очень напоминал казахскую речь, но ее портил незнакомый сильный акцент:

– Я Максат, сын Маруана. Из кипчаков…

Глава 17. Чужаки

Пожалуй, единственным человеком, который радовался возвращению Максата и Жеки, был Мирас. Не то чтоб другие отнеслись к друзьям враждебно. Просто всем остальным, занятым своими делами, было не до них. Даже старик Кульмагамбет ограничился лишь словами приветствия.

Максат, хотя и был лишь на несколько лет старше Мираса, искренне считал, что имеет право называть себя его отцом. Ведь этот молодой казах – плод его воображения! А вот Жека относился к персонажу еще не оконченной книги вполне по-дружески. Их сближение произошло после памятного поединка с Амантаем.

Надо сказать, накануне, во время разговора с султаном, Максату стоило больших трудов убедить Жангира в том, что они не являются шпионами. В самый последний момент ситуацию спас Кульмагамбет, которого кто-то известил о появлении давешних чужаков. Бий сам явился к правителю, чтобы объяснить ситуацию. Так Макс и Жека были причислены к сотне батыра Аргынтая, куда и отправились, покинув юрту султана.

Увидев своими глазами аргынского батыра, Максат разочаровался. Все свое детство он представлял казахских героев эдакими бесстрашными великанами с мужественными лицами. Но Аргынтай оказался далеко не гигантского роста. Даже на полголовы ниже самого Макса, который на уроках физкультуры стоял ближе к дылдам-девчонкам, а не к рослым пацанам. Именем прославленного батыра назвался маленький кривоногий человек с медвежьей походкой и неприлично высоким для мужчины его лет голосом.

Аргынтай внимательно изучал двух новобранцев. Причем, глядя на Максата, он скривил свои бесформенные губы в скептическую улыбку. Жека, похоже, произвел на него гораздо лучшее впечатление. «Знакомство» продолжалось не больше двух минут, во время которых сотник не проронил ни слова. Исчез он так же быстро, как и появился. Никаких распоряжений и приказов.

Проснулся лагерь с рассветом. В юрту, куда определили Максата и Жеку, вбежал Мирас. Растолкал друзей и объяснил, что их уже ждут. Позавтракали по-походному. На каждого по круглой лепешке и чаше айрана 19 19 Кисломолочный напиток, аналог кефира. . Затем вся сотня выстроилась в два строевых ряда (или, как выразились бы военные двадцать первого века, в две шеренги) и двинулась в сторону ущелья, ведущего в земли казахов. Впереди всех, как и полагалось, шел Аргынтай.

Еще перед самым выходом каждому сарбазу вручили по небольшому топорику. Когда они добрались до подножия одной из гор, стало ясно, для чего. Казахи массово рубили лес. Этим же занялась и сотня Аргынтая. На вырубке работала добрая половина ополченцев, разделенных на сотенные отряды. Другая половина рыла окопы внизу – в ущелье.

С непривычки у Максата уже к полудню заныли руки, что не могло не повлиять на качество работы. Гладкая кожа на ладонях тоже не была готова к подобным нагрузкам и быстро покрылась волдырями. И хотя каждый новый удар отдавался жуткой болью в ладонях, Макс терпеливо продолжал размахивать топором. Не легче приходилось и его другу, тоже избалованному городским комфортом. Жека работал с оголенным торсом, намотав футболку на голову. Получилось что-то среднее между косынкой казахских жигитов и дюрагой чернокожих рэперов. Во время редких передышек он смахивал со лба струйку пота и укоризненно качал головой, глядя на Макса. После того как они удачно бежали из «белого плена», его недовольство сложившейся ситуацией чаще выражалось в немой форме.

Между тем солнце уже подбиралось к зениту, но никто не торопился сворачивать работу для обеденного перерыва. Еду каждый взял с собой из лагеря. Снабдили обедом и Максата с Жекой, однако друзья не хотели выделяться. Им совсем не хотелось выглядеть неженками, а еще хуже – тунеядцами.

Когда казалось, что силы уже на исходе, где-то неподалеку раздался мальчишеский крик. Максат сперва решил, что ребенка послали объявить о перерыве на обед, но он ошибся. Этот детский крик вызвал немало любопытства среди сарбазов. Каждый спрашивал у стоящего рядом, что произошло, так как не все смогли разобрать слова. Хотя работать прекратили, покидать свои места никто не осмеливался. Так продолжалось, пока среди полуголых сарбазов и сваленных в кучу деревьев не показалась маленькая фигура Аргынтая. Сначала Максат подумал, что ему показалось, но потом стало очевидно – батыр направляется в его сторону. Холодок прокатился по вспотевшей спине. Неужели опять что-то не так?

Дойдя до места, где работали три друга: Жека, Макс и Мирас, Аргынтай крикнул:

– Эй, братишка! Да-да, я тебе! – он наставил короткий указательный палец на Максата. – Вижу, от тебя здесь мало пользы. Сходи в лагерь, узнай, что случилось. Этот мальчишка говорит о ссоре между биями. Узнаешь – сразу возвращайся.

Удивительно, как быстро может меняться настроение человека! Испарившееся чувство тревоги сменил убийственный позор. Оказывается, коротконогий батыр не так прост, как кажется на первый взгляд. Во всяком случае, он успевал не только выполнять свою работу, но и следить за тем, как трудятся остальные.

Максату пришлось проглотить обиду и отправляться выполнять поручение. Единственным утешением служило лишь то, что он получил возможность утолить свое любопытство раньше других. В своем будущем шедевре Макс не собирался никого ссорить.

Глава 18. Раздор

Низкорослый толстый казах с раскрасневшимся лицом грубо отпихивал от себя двух биев, пытавшихся его утихомирить. Несмотря на проседь в волосах, вел он себя крайне вызывающе. Несколько раз даже замахивался камчой на своих «добродетелей». При этом из его уст изрыгались самые грязные ругательства, какие чаще в ходу у темной бедноты.

Вся эта неблагопристойная сцена происходила прямо на глазах у Максата, который уже забыл, зачем его сюда послали. Вместе с ним за происходящим наблюдали еще три сотни человек – все, кто остался в лагере. Максату трудно было разглядеть, на кого именно кричит мужчина – мешали головы тех, кто подошел раньше. Сам факт, что человек позволил себе устроить скандал в военном лагере, говорил о том, что скандалист занимает не последнюю ступень в степной иерархии. О том же свидетельствовал его богатый наряд.

Между тем возмутитель спокойствия решил сменить тактику. Накричавшись вдоволь, попробовал силы в риторике. Бойко жестикулируя, он что-то говорил собравшимся. Его речь была настолько эмоциональна, что трудно понять, объясняет он, внушает или просто уговаривает. Будто не замечая ничего вокруг, бий безжалостно топтал свой мурак 20 20 Мурак – головной убор казахской знати, высокая бархатная шляпа на войлочной основе, вышитая золотой канителью, которую надевали поверх конусообразной шапки с меховой опушкой. , слетевший с головы. Вместе с ним в пыли валялся и длинный кожаный пояс. Полы синего парчового чапана 21 21 Чапан (шапан) – верхняя одежда, напоминающая халат. были распахнуты.