Александра Бракен - Последняя жизнь принца Аластора [litres]

После слова «ужин» можно было уже ничего не говорить. Жители города рекой полились в дом, огибая дворецкого, как камень, который стоял в ее устье с начала времен. Мы с Барби дождались, когда поток людей иссякнет, и тоже зашли.

Наступала ночь, насыщенная синева неба потемнела. Над входом висел массивный фонарь, который замигал, когда мы проходили под ним. Барби обошла дворецкого, и когда пришла моя очередь, Рейберн встал у меня на пути. Я пытался обойти его, но он двигался вместе со мной. Он подошел так близко, что я мог рассмотреть пучки седых волос у него в ушах и в носу.

– Привет, Рейберн, – сказал я. – Давно не виделись.

Он не помнил нашей последней встречи в школе в Салеме, когда Нелл бросила ему в лицо пригоршню одурманивающей пыли, но кто-то ему явно об этом рассказал.

Обычно он смотрел на меня, как на муху, которую нужно отогнать. Но, кажется, сегодня я в его глазах был пауком, которого необходимо было любой ценой раздавить.

– Проспер!

Я увернулся от Рейберна, пролез под его вытянутой рукой и вбежал в теплый дом, полный знакомых запахов: легкой плесени, отполированного дерева, старого ковра.

Нелл бежала ко мне через большой холл, не обращая внимания на горожан: кто-то снимал верхнюю одежду, кто-то получал еду.

Жаба, размером с обычную кошку, несся, пытаясь не отстать от девочки. Я ничего не успел понять, а она уже повисла у меня на шее. У Нелл были мокрые холодные волосы. Видимо, она успела принять душ. На ней была одежда моей сестры.

– А Прю здесь? – спросил я.

– Да! Где ты был? Было страшно потерять Флору и Захария, но мы чуть с ума не сошли, когда и ты куда-то подевался! Жаба заставил нас прилететь сюда, а потом не давал никуда выйти. Где же ты пропадал?

Я решил, что лучше уклониться от ответа, чем откровенно врать.

– Ты связалась с Мисси?

– Магия вывела из строя все телефоны, – сказала Нелл. – Нам велели поесть и идти спать.

Я с недоумением посмотрел на нее.

– Ну да. Возможно, так и стоит поступить.

Нелл вздохнула.

– Прю съела сэндвич и заснула в библиотеке в тот самый момент, когда объясняла, почему ей не следует спать. А мне нужно подождать еще хотя бы пару часов, пока ко мне не вернутся силы. А еще… – она так больно ущипнула меня за руку, я тихонько вскрикнул. – Как ты мог не сказать мне, что твоя бабушка принадлежит к прославленному ковену «Перо Ворона»? И почему я сама не поняла?

– Как же ты догадалась? – спросил я.

– Узнала остальных. И Риббит. Серьезно? Я вообще не ожидала такого поворота!

– Я тоже, – признался я. – А чем знаменито «Перо Ворона»?

– Эта линия восходит к основателям Массачусетса! Я думала, что они давно ушли на запад, но, видимо, нет. Мисси обзавидуется! Она так любит сочинения Агаты Деннард…

Разговаривая, мы не заметили, как обошли особняк и снова оказались на подъездной дорожке. Барби залезла в кабину грузовика за корзинкой и уже закрывала дверь, когда увидела нас. Нелл замерла как вкопанная.

– Это же… – прошептала она.

– Я знаю, – сказал я.

– Да ты не понимаешь. Это…

– Я знаю.

Нелл выглядела так, словно сейчас упадет в обморок или расцарапает себе лицо.

– Привет-привет, – сказала Барби, подходя к нам. – А это твоя подружка?

Нелл прикрыла рот руками, чтобы не ляпнуть лишнего. Так что мы услышали только тихий писк.

– Это Нелл Бишоп, – представил я Нелл. – Ее мама состояла в Салемском ковене, а другая мама все еще там состоит.

– О, ты, должно быть, дочка Табиты, – сказала Барби, перекладывая корзинку из одной руки в другую. – Слышала, твоя мама покинула нас. Мне ужасно жаль, маленькая ведьма. Я тоже рано осталась без мамы, она не дожила до моего выпускного.

Нелл медленно отняла руки от лица. Ее губы плотно сжались. Барби положила руку ей на плечо, прижала к себе.

– Поможешь мне проверить запасы и понять, чего не хватает? – предложила она. – Буду рада, если ты расскажешь мне о маме и о том, что случилось.

Нелл кивнула, но потом замерла и обернулась ко мне.

– Я найду Прю и проверю, как она, – сказал я. – А тебе, наверное, хочется рассказать Барби, что изменилось в Нижнем Королевстве, чтобы она смогла написать третье издание.

Барби подмигнула мне из-за кудряшек Нелл. Мы зашли в дом вместе и разбрелись в разные стороны. Барби с Нелл пошли в малую гостиную, где обычно принимали гостей, которых не хотела видеть бабушка. А я пошел дальше, мимо комнат, в которых у каминов расположились семьями наши соседи, укрытые пледами.

Мне вспомнилось, как семьи демонов ютились в тюрьме. В Салеме Прю сказала, что Реддинги разделились и отправились искать меня. Судя по всему, почти никто не успел вернуться в Редхуд до нашествия демонов.

Здесь я увидел парочку троюродных родственников, которые посмотрели на меня с ужасом, но ни сестер и братьев родителей, ни моих кузин и кузенов нигде видно не было.

Я шел по лестнице и смотрел вперед, не обращая внимания на внимательные взгляды со всех сторон. Боковым зрением я заметил, как дрожит пламя свечей на стенах.

«Здесь нет никаких свечей».

Я посмотрел назад, но мерцающий свет исчез. По моей спине пошел холодок, с каждой следующей ступенькой он усиливался. Снизу доносился шепот десятков разговоров, подобный легкому ветерку. Но я так и не мог понять, живые это говорят или призраки Дома.

Даже учитывая, что в доме было полно ведьм, и вся прилегающая земля была защищена заклинанием, я не мог решиться лечь спать. Я сходил в душ, переоделся и стал просто бродить. По этажам – вверх и вниз; и по комнатам – туда-сюда. От подвала до чердака. Прошло уже несколько часов с того момента, как после деликатных пояснений о нашествии демонов сытые люди отправились спать. Поэтому я удивился, когда нашел в большом холле еще одного бодрствующего.

Нелл сидела на пушистом ковре в центре комнаты в лунном свете. Мягкие серебристые лучи падали на девочку, которая рассматривала портреты множества Реддингов, висевшие на стенах.

Она взглянула на меня, когда я подошел к ней, по выражению ее лица нельзя было ничего понять.

– Ого, твоя семья… – тихо сказала она, – такая… большая.

– Можно и так сказать, – сухо ответил я.

Нелл не улыбнулась. Она запустила пальцы в теплый ковер.

– А нас было только трое: я, мама и Мисси. И их ковен. Генри говорил, что он последний из рода Белгрейвов, но видимо, теперь это я?

Несмотря на то что род Белгрейвов восходит к основателям штата, никогда не будет стен, увешанных их портретами. Не будет картин, которые написали знаменитые художники, гордо носящие их фамилию. У них не будет родового поместья, в которое родственники каждый год съезжаются на праздники.

Аластор и Онор сделали все, чтобы этого не было. Вместо того чтобы сесть, я подошел к портрету в массивной золотой раме. Железный браслет соскользнул с моей правой руки, когда я тянулся за ручкой. Она лежала на гостевой книге, которую моя бабушка заставляла вести. Я открыл ручку и постучал ею по губам. И до того, как я успел подумать, я уже стоял на носочках и подрисовывал рога и завитые усы к недовольному лицу Онора Реддинга.