Ольга Гусейнова - Крылья для попаданки [litres]

В этот момент к нам подлетел, причем в буквальном смысле, серокрылый леар с папкой в руках, подобострастно закрыл лицо и распахнул двери. Как оказалось, в кабинет, вполне уютный, даже, можно сказать, милый, мягкий и не белый – глаза отдыхают. Я сразу присела в ближайшее кресло, не спрашивая разрешения, предположив, что возиться будут долго, ведь привычной оргтехники здесь не видно. Леары прошли к столу и занялись «выкупом за жену», как выразился поверенный шаэра.

Однако не прошло и пяти минут, как Арэнк замер у моего кресла. Я устало подняла глаза, пропутешествовала взглядом от мягких коричневых сандалий на его стопах, по длинным мускулистым ногам в узких кожаных штанах, зацепилась за широкий пояс, лишенный местного декора, и жилетку, красиво облегающую сильный торс, плечи и руки жениха. Он приподнял кисть, показав, что и пальцы у него красивые, длинные, с аккуратными ногтями, но тут же разрушил хорошее впечатление коротким, показавшимся мне невежливым жестом, фактически приказав встать и следовать за ним.

На выходе из кабинета я обернулась, чувствуя спиной взгляд, и заметила в глазах шаэра подозрение или сомнение. Жаль, не понять, чем он обеспокоен: поведением Арэнка или размером выкупа? В коридоре нас ждали трое серокрылых незнакомцев. И когда они с суровыми лицами направились к нам, я испугалась, ожидая очередных происков судьбы.

– Твоя охрана, – походя «представил» их Арэнк.

Я вяло кивнула, поторапливаясь за быстро шагавшим женихом.

Охранники при этом выглядели если не потрясенными, то озадаченными точно. Изумленные глаза одного из них сверкнули злобой. Хотя могла и ошибаться.

– Скорее! – скомандовал Арэнк, не поворачивая головы.

– Ав-ав! – не сдержалась я.

– На каком это языке и что значит? – замедлился Арэнк.

– А есть разница?

Он смерил меня непроницаемым взглядом и устремился к террасе, опять вынуждая меня бежать. Следом парили три серые тени. На «летном поле» я заартачилась, потому что дальше – бездна.

– Что опять? – сухо спросил жених.

– Дальше мы полетим?

В ледяных глазах недовольного мной мужчины застыл немой вопрос.

– Я не умею летать! – объявила я, бесстрашно глядя ему в лицо, а в душе обмирая.

Зачем? Зачем я выбрала его? Резко повернула голову и поймала взгляд одного из серых. Я не обманулась: на дне синих глаз охранника помимо злости мелькнула тень презрения. Ко мне? За что? Потому что не умею летать? А ведь до этого ко мне, белокрылой, ша и шаа проявляли уважение, были неизменно вежливы. Ситуация не нравилась мне все больше, вернее, откровенно пугала.

Дальше Арэнк удивил, и очень сильно, и не только меня. Он стремительно пощелкал у меня над головой пальцами, обсыпав снегом, подхватил на руки – и камнем ухнул вниз. Мелькнули дружно вытянувшиеся лица охранников. Взвизгнув от ужаса и как клещами обхватив шею Арэнка, я уткнулась в него лицом. Легкий аромат кожаной одежды и сильнейший запах мороза и вьюги окутали меня, успокаивая, обещая, ну прямо как экипаж самолета, приятного полета и мягкого приземления. Толчок – «самолет» раскрыл крылья, пропало ощущение бесконтрольного падения. «Борт» выровнял положение, и я рискнула выглянуть из-за его плеча, судорожно выдохнув от облегчения: не умрем! Йелли нес меня на прекрасных белоснежных крыльях, светящихся в темноте.

– Вы напугали меня до смерти! – хотела гневно прошипеть, но из перехватившего от страха горла выдавила измученный лепет.

– Ко мне можно обращаться по имени, до высокого ранга ларов и духов еще рановато.

Ядовитая ирония моего жениха задела настолько, что я взглядом бесстрашно выразила все, что думаю о нем. Так мне казалось, пока он не заглянул мне в лицо. Смотреть в холодные, бесстрастные глаза смертельно опасному хищнику выдержала недолго. Внутренне содрогнувшись, отвела взгляд и уткнулась носом в мужское плечо. Широкое, сильное, на котором, кажется, мог бы держаться весь мир. Огромные крылья мерно взмывали и опускались. Неужели и я так когда-нибудь смогу?!

А если переиграть неудачный выбор? Эх, зря я сына Керука не выбрала! Но уже совсем скоро мои черные мысли отступили перед новым впечатлением: мы летели прямо к зефирно-воздушному «диснеевскому» замку. Точно-точно, Ювел же говорил, что этот чудесный дворец принадлежит второму шаазату. Теперь мне жить в нем? Это моя личная сказка? Про кого? Про Золушку? Про Спящую красавицу? Что-то я сильно сомневаюсь встретить там принца и любовь!

– Йелли, а как давно построен этот дворец? – как ни в чем не бывало спросила я, сгорая от любопытства: кто такое светло-сахарное чудо придумал? Вопреки мрачному и хищному хозяину.

– Четыре тысячи восемьсот шесть лет назад от года Торжества ларов и независимости Леарата.

– А над чем они восторжествовали? – поинтересовалась я.

Йелли смерил меня насмешливо-ироничным взглядом:

– Хорошо, учителя по истории я тоже в список необходимого включу!

– Твоя забота и щедрость не знают границ, – съязвила я ангельским голоском.

– Надеюсь, как и твои уважение к супругу и послушание.

– Ой, не переживай! Конечно, надейся. В долгу не останусь, ровно столько же верну обратно.

– Ты еще не получила желанный официальный статус жены, а уже угрожаешь? – делано округлил глаза Йелли.

– Кому, желанный? – я тоже округлила глаза, но искренне. Впрочем, ненадолго. – Какие угрозы? Я всего лишь обещала щедро отблагодарить тебя за заботу, которую ты проявишь ко мне.

Нет, такая язва в семейной вечности мне не нужна. Нужно найти способ переиграть выбор, только одно «но»: кто еще захочет отдать за меня изумрудные шахты? И все же, пока есть время, есть и возможность выбора!

Арэнк не ответил. По-моему, он торопился домой или вообще не привык баловать дам светской беседой. На миг замер у дворца, как будто определялся с террасой для посадки. Наверное, шум крыльев известил обитателей дворца, что их эрат вернулся домой. Началось движение: зажглись огоньки-светлячки, зашевелились тени, послышались шаги и стук дверей. Охрана не приземлилась, а полетела дальше. Навстречу нам на площадку вышли красивые беловолосые леары, мужчина и женщина. Ан нет, с серыми отметинами. Скорее всего, близкие родственники, вполне возможно, родители. Особенно похож мужчина, лицом почти копия Йелли. Или наоборот. Возраст леаров по внешности определить практически невозможно.

Супружеская пара, если судить по идентичным кристальным браслетам на руках, молча вытаращилась на меня, я – на них, отмечая красивый серебристый наряд на женщине. Ее сложную прическу: густые белые волосы с серыми прядками собраны наверху несколькими «иглами», кончики которых украшены неприлично большими изумрудами. Впрочем, на поясе и манжетах шаровар тоже мерцают зеленые камешки, даже ленточки на сандалиях в тон украшениям. Утонченная, нереальной красоты женщина. Как и мужчина рядом с ней в белой рубашке и штанах, таких, как на Лане и Одэко. И седина – признак силы – бобра, то есть леара, не портит, наоборот, подчеркивает природную безупречность черт и совершенство.