Ник Перумов - Война ангелов. Игнис [litres]

И тут ловец вторично хлопнул себя по лбу: ну, конечно, ответ-то очевиден!

Только он, голодный, уставший и растерянный, не сразу понял, где его искать.

Но теперь он точно поможет Хаэльдис. Если повезёт…

Эварха отпустил безвольную руку девушки – сейчас или никогда!

– Кардинал!

Де Карраско, уже готовый уйти, остановился.

– Я знаю, отчего ангелы не идут в ваши ловушки. Знаю, отчего они медлят. Снимите заклятие с Хаэльдис, тогда расскажу.

Кардинал медленно обернулся. Взгляд его, из-под плотных тяжёлых век, кажется, прожигал насквозь.

– Ты что-то сказал, Эварха-ловец? Знаешь то, чего даже я не знаю? Ты?! Да ты в уме ли, червь?

– Поумнее многих. – Ловец скрестил руки на груди. – Я знаю, что они ищут. Освободите Хаэльдис – всё узнаете.

Кардинал прищурился. Сейчас он ничуть не походил на доброго пастыря стада Спасителева – нет, охотник, такой же, как и сам Эварха, только куда более умелый и жестокий.

«Если б Карраско знал о происходящем немного больше, чем сейчас, – с ужасом подумал ловец, – живыми бы он их не отпустил и слушать не стал бы тоже».

– Рассказывай, – свистяще бросил кардинал. – Рассказывай, и я решу, стоит ли это потраченного на вас времени.

Выхода не было, и Эварха заговорил.

Пол время от времени вздрагивал – ангелы делали новые шаги по Идиллии, и мир прогибался под их тяжестью. Свита кардинала – все эти служки, охранники, монахи, битком набившиеся в тесный и тёмный покой, – притихла, слушая эти жуткие шаги и речи Эвархи. А он старался не обращать внимания – говорил о том, что ангелы накинули на мир мощное, сложнейшее заклятие, отсекшее всю магию извне и даже небесные светила; говорил, что собравшиеся вместе маги (Эварха решил не уточнять, откуда они явились; о князе он тоже умолчал) сумели найти особые точки, где заклятие крылатых прикрепилось к миру; придумали, как заложить под те якоря особые противодействующие чары, и Эварха был одним из тех, кто им помогал.

– Ангелы хотят убрать то, что им мешает. Вот почему, ваше преосвященство, не пошли они сразу к храмам – ищут те амулеты с чарами, что не дают им полностью завершить… э-э… их собственное заклятие. Где амулеты, я знаю – то есть знаю, где будут и ангелы, всё просто. Ну как, стоит это моей ничтожной жизни?

– И где они? – Глаза у де Карраско разгорелись, как у ребёнка при виде ярмарочного шатра.

Уго извлёк откуда-то потрёпанную карту города, исчёрканную мелками и угольными карандашами – и ловец, как мог, объяснил, где искать все пять амулетов. «Прости меня, Клара Хюммель. Не могу я сейчас лгать, слишком уж многое на кон поставил; и не только себя, но Хаэльдис. Её я вытащить обязан – а потом помогу тебе, клянусь всеми силами земными и небесными, всеми богами, бывшими и нынешними!»

Де Карраско дослушал, бросил быстрый взгляд на своего викария:

– Уго, что скажешь?

Старик задумался, потом кивнул:

– Похоже на правду, ваше преосвященство. Спросите Маурицио, он лучше меня разберётся, но… похоже.

– Маурицио! – рыкнул кардинал. Рядом тут же возник смуглый худой человечек в тёмной сутане, опоясанной расшитым рунами и знаками поясом – должно быть, церковный маг, и не из рядовых.

– Я уже проверил, ваше преосвященство, – подобострастно закивал он. – Сила, конечно, не благоприятствует, но, коль сквозь рунное зерцало зрить… – В руке его сверкал серебряный диск, с бегущими по краю вереницами чёрных рун. Серебро часто переливалось, вспыхивало, должно быть, отражая меняющуюся вокруг силу. – Только я ощущаю четыре э-э… странности. Четыре, а не пять.

Кардинал обратил горящий взор на Эварху, ловец как можно более независимо пожал плечами.

– Я говорю только то, что знаю. Ставили пять амулетов, а что случилось потом…

«А ведь, скорей всего, это мы не доделали работу, – холодея, подумал он. – Хаэльдис, наверное, не успела по-настоящему запустить фигуру, свалилась с удавкой этой, а я не посмотрел…»

Кардинал ещё раз переглянулся с Уго, потом недовольно скривился:

– Что ж, Эварха-ловец, будем считать, ты стоишь потраченного времени. Я отпускаю вас… только одного не пойму – если эти маги такие сильные, то почему они не пришли сюда? Где они вообще? Ты – здесь, а они?..

– Они сражаются, – твёрдо ответил Эварха. – Сражаются за этот мир. Отпустите нас, мы тоже хотим сражаться. Только не забудьте ошейник с Хаэльдис снять.

Кардинал усмехнулся и шагнул к лавке, где в забытьи лежала его уже бывшая подопечная.

– Золотенький! Эварха!.. Ну не беги таково, туточки ноги переломать можно!..

Эварха и впрямь бежал, а улицу, некогда широкую, вымощенную светло-серыми каменными плитами, сейчас словно плугом вспахали. Вероятно, здесь прошёл один из ангелов – плиты выворочены то слева, то справа.

– Как ты через Межреальность ходила, хилая такая? – ловец схватил ковыляющую позади Хаэльдис, потащил за собой.

– Золотенький, я в последний раз ела ведаешь когда?.. Не ведаешь, и я не помню. Небось, когда ещё с тобой по подземельям шастали… И у кардинала не дал мне краюху стырить…

Что верно, то верно. Едва де Карраско снял с Хаэльдис ошейник и удалился, окружённый свитой, едва Хаэ открыла глаза – ловец стащил её с лавки и поволок прочь. Потому что, если так рассудить, кардиналу де Карраско не было никакого резона отпускать их на все четыре стороны, и если сейчас он не сообразил отдать соответствующий приказ – то может отдать его в любое время.

Нет, убивать, наверное, их тоже бы не стали, но вот придержать где-нибудь за крепким засовом, пока дело б не прояснилось, – вполне могли. А Эварха сейчас нужен был Кларе Хюммель. Очень нужен.

И всей Идиллии тоже.

Потому он тащил за собой совершенно обессилевшую Хаэльдис, тащил через все завалы, залитые мраком проулки, мимо мечущихся людей и деловитых теней в развалинах. Мрак покрыл Идиллию – такой мрак, какого мир не видал от века, свет исходил лишь от предводителя ангельского воинства, что по-прежнему склонял над городом скорбный лик, да от пожаров. Да ещё кое-где над крышами разливалось призрачное белёсое сияние – там, где по улицам ступали сошедшие с небес ангелы; белёсые эти отсветы мешались с тревожным, красно-золотым отблеском горевших тут и там домов.

Через этот мрак, и вопль, и дым ловец тащил подругу, доверившись всё тому же ловецкому чутью. Если догадка его верна, Клары Хюммель в княжеском замке нет – она где-то здесь, ищет пятый амулет. Боевая чародейка не из тех, кто быстро сдаётся, – нет, она выжмет из своего заклятия всё, и из своих людей тоже, и бороться будет до последнего.

Эварха невольно предал её, купил за её заклятие жизнь Хаэльдис – но он же ей и поможет, а там – пусть Клара судит о нём, как захочет.

Чутьё не подвело, довольно скоро Эварха увидел впереди очертания полуобрушившегося дома в три этажа и магическую фигуру Хаэльдис, мерцавшую бледно-сиреневым светом. Амулет – бронзовая спираль – горел в центре яростно-золотым огнём, но фигура не преобразовывала его силу, не запускала каскад волшбы так, как должно. Магия здесь бурлила, вихрилась, крепящие чары ангелов сталкивались со слабым, искажённым заклятием амулета, но вполсилы – работали. Ни та, ни другая магия не могли одолеть друг друга.