Георгий Герцовский - Владей миром! [litres]

– Невозможно такое забыть, – кивнул тот.

Ведьма вернулась к столу и сделала несколько больших глотков из кубка. Она уже не плакала.

– Глава династии магов Синих плащей, вместе с женой и друзьями, направлялся в деревню. Там какая-то болезнь буйствовала, по всей видимости насланная колдовством. Они шли с ней разделаться. Ночью их перерезал кто-то невидимый. Выжил только один – дополз до своих, успел рассказать. К утру умер.

Я представил эту картину, и стало противно – когда враг видим, это не так страшно. Он него можно сбежать, с ним можно драться. А от невидимки не сбежать, да и драться с ним почти невозможно.

– Потом смерти стали разнообразнее.

– А магия как же? – спросил я.

– Невозможно сутки напролет держать вокруг себя магический щит. Или быть невидимым. Магия требует силы.

– Понятно, – кивнул я.

– А дальше становилось все хуже. Камнепады, штормы на море, нападения тварей, защищенных от нашей магии.

– Ну, хоть задержать удается?

– Удается. Ненадолго, – ответила Пчелиная ведьма. – Можно сбить камнем, выкопать канаву под ногами врага, напустить ветер.

– Нельзя использовать волшебство против тех, кто защищен от магии, – робко глядя на ведьму, заговорил Кинсли. – Ни сломать, ни взорвать, ни превратить их во что-то не получится. Можно с помощью колдовства подчинить что-то другое. Например, камень или копье. Можно пламя разжечь. Я правильно рассуждаю, великая?

– Кинсли, – поморщила носик ведьма, – хватит уже. Все прекрасно знают, что мы – друзья. Зачем эти формальности?

– Но я думал при постороннем… – Кинсли покосился на меня.

– Оставь, – махнула рукой ведьма.

– Хорошо, Литтия, – кивнул тот. – То есть поднять магией камень и бросить его в рыцарей можно. Хоть и мало в том толку – они из очень крепкого стекла.

«Бронированное, наверное», – мысленно съехидничал я.

– А самого рыцаря волшебством оторвать от земли и швырнуть, например, о скалы – не получится. Магия не подействует.

– Хм… Занятно. Этакая кинетическая магия, – сказал я.

– Что?

– Да так… мысли вслух.

– Когда мы поняли, что нас скоро перебьют, то перебрались сюда – на Заморские холмы, – сказала Литтия. – Окружили холмы со всех сторон непроходимой стеной, и много весен нам и правда никто не досаждал.

– А потом? – спросил я.

– А потом этот гад, – показалось, что ведьма скрипнула зубами, – придумал какое-то мерзкое заклятие, которое… В общем, стена для него больше не помеха. И с той поры проклятый Немо стал истреблять нас как… – подыскивая слово, она взглянула на жаркое, – как кроликов.

«Ну, хоть узнал, что мы ели», – подумал я…

Мы вышли на балкон. Из трех лун были видны только две – Марс и Затмение. Одна красная, другая черная. Я бы сказал, что это недобрый знак, да только тут такое не редкость.

Дворецкий принес на подносе три бокала на толстых ножках с чем-то прохладительным. Кинсли достал трубку, набил табаком и закурил.

На вкус напиток оказался очень похожим на ту же зайгу, но будто бы чуть утонченнее.

– И тогда мы объявили гаду войну, – сказала Литтия, опустив глаза. – И проиграли.

Я посчитал за лучшее не перебивать.

– Мы потеряли в той битве, – она осеклась, будто голос ей отказал, – большинство наших магов. Лучших магов. Моих друзей. Это было, – она повела рукой, и мы оказались где-то далеко от замка, среди холмов и полей, – вот здесь.

Следов войны на поле видно не было – не кружили коршуны, не валялись кости. Ни оружие, ни груды битого стекла при свете лун не блеснули. Зато много было разбитых камней, рвов, неестественных изломов почвы, будто в поле какое-то время орудовал взбесившийся экскаватор.

– Мы бились не только за себя. Мы бились за всю Утронию. За память Первого Падшего. Но… Нас хватило ненадолго.

– Да, грустно, – кивнул я. – И много вас осталось?

– Мало. Очень мало, – ответила Литтия, но уточнять не стала.

Помолчали.

– И что же я могу сделать? – сказал я, понимая, что меня пытаются втянуть в какую-то авантюру, из которой не выбраться. Мой будущий соперник – маг, который щелкает как семечки других магов?! Это не под кишками севра лежать – тут нужен кто-то в сто, а лучше в тысячу раз круче, чем я. Да и главное – начистоту – зачем мне все это? Ради спасения Утронии? Хм… А мне-то до нее какое дело? Я здесь всего-то несколько дней. И за эти дни меня столько раз пытались убить, что я не очень уверен, что стоить спасать такой мир. Я лучше выберусь отсюда потихоньку. Могу даже с собой прихватить кого-нибудь. Шайну и Кинсли, например. Уверен, они бы и на Земле не пропали.

– Пока ничего… – оборвала поток моих мыслей Литтия. – Пока я только знакомлюсь с тобой. Присматриваюсь, можно ли тебе доверять.

– Но почему я? Потому что Падший? – вырвалось у меня.

– Сам-то как думаешь? – спросил Кинсли. – Стал бы я с тобой возиться…

– Давай, давай, – подтрунивал я, – расскажи, какой ты молодец. И про то, как призрака болотного спугнул, и про то, как волшебные вещи разыскал… И про то, что в первый день на скале случилось.

– Да что там случилось-то? – ухмыльнулась Литтия. – Вы уже во второй раз про чудесное спасение в первый день намекаете.

– Просто из меня чуть не сделали цыпленка на шпажке – больше ничего.

Кинсли в двух словах описал ей случившееся. Девушка расхохоталась. Я надулся.

– Очень смешно, – проворчал я.

– Глупо и смешно то, что все наши надежды могли быть уничтожены в первый же день слишком горячей девчонкой, – сказала Литтия.

«Девчонкой? Вообще-то она выглядит старше тебя. Или только выглядит?»

– Что скажешь? Готов спасти Утронию? – сверкнув огромными глазами, спросила Пчелиная ведьма, и от этого пристального взгляда уклониться было невозможно.

– Спасти, может, и не спасет, – пробубнил Кинсли, – но попытаться может.

Но Литтия не сводила с меня глаз.

– Это… – Я почесал затылок. Как-то стыдно было при девушке признаваться в трусости. – Ну, это… – начал я, – тут такое дело… – Я наконец поднял глаза и сказал, как на духу: – Как я с ним справиться-то могу? С магом вашим непобедимым? Если вы всей толпой его одолеть не можете уже много лет? А я даже мечом махать не умею. Как я справлюсь? Кулаком нос разобью? Так до носа добраться надо.

– Ты хочешь попасть домой? – спросила Литтия, которую мой приступ малодушия, судя по всему, не удивил.

– Да, – сказал я.

– Тогда подумай вот о чем. Ходят слухи, что в замке Падших, в котором живет Немо, есть дверь в ваш мир. Именно через нее Артурчик и возвращался домой.

– Да?

– Я почему-то искал взглядом подтверждения у Кинсли. Тот пожал плечами и нехотя кивнул.

– Все равно, ребятки… Я не владею никакой магией! А вы тут, – я указал на развороченную землю, – то землетрясения устраиваете, то в пчел превращаетесь! Какие у меня шансы?! Меня ваш Немо в порошок сотрет! И выкурит его вместе с водорослями!