Кристи Голден - Военные преступления [litres]

– Конечно! – ответила Джайна из прошлого и начала создавать портал.

Джайна из настоящего точно помнила – в Штормград. Она планировала отправить туда своих спутников. Но теперь и Джайна, и все остальные могли заметить, что на самом деле он вел на небольшой скалистый остров в Великом море.

– Зачем ты перенаправил мой портал?

– Требует… меньше… энергии, – выдавил Ронин. Сдерживание барьера буквально высасывало из него силы. Джайна попыталась возразить, но маг прервал ее. – Не спорь… Уходите все, живо!

Спутники Джайны подчинились, она же не сдвинулась с места. Волшебница с ужасом смотрела на Ронина.

– Ты не можешь ее обезвредить! Ты задумал погибнуть здесь!

– Зат… кнись. Ступай! Чтобы спасти Верису… Шандрису… и всех, кого удастся… я должен втянуть бомбу сюда, прямо сюда! Стены башни насквозь пронизаны магией. Думаю, этого хватит, чтоб локализовать взрыв. Не будь дурой, Джайна. Уходи!

– Нет! Я этого не допущу! У тебя же семья! Ты глава Кирин-Тора!

– А ты – его будущее! – рявкнул Ронин. Казалось, он готов был вот-вот упасть и лишь силой воли держался на ногах.

– Нет! Вовсе нет! – возразила Джайна из прошлого. – Терамор – мой город, я должна остаться здесь и защищать его!

– Джайна, если ты не поспешишь, мы оба погибнем, и все мои старания затащить эту треклятую бомбу сюда, чтоб не позволить ей ударить в центр города, пойдут прахом. Ты этого хочешь? Этого добиваешься?

Гул приближавшегося воздушного судна нарастал.

– Я тебя не оставлю! – крикнула Джайна. – Может быть, вместе мы сможем обезвредить ее.

Джайна обернулась и посмотрела на приближающееся судно, увидела падение Калесгоса и момент, когда мана-бомбу сбросили на город. Видение изменилось. Теперь все присутствующие как будто видели мир ее глазами. Многие на трибунах задыхались.

От этих событий остались лишь спутанные воспоминания, но теперь Джайна все видела ясно. Ронин на мгновение прервался, чтобы схватить ее и бросить в портал. Она сопротивлялась, но поделать ничего не могла – заклинание уже начало действовать.

Джайна смотрела на Ронина не отрываясь.

Глава Кирин-Тора повернулся к окну, вытянув руки в стороны. На его лице застыло непокорное выражение.

А потом… ослепительная белая вспышка. Тело Ронина стало фиолетовым, цвета чистейшей тайной магии, а затем взорвалось, оставив после себя лишь облако лавандовой пыли.

Джайна вдруг очнулась и поняла, что ее горло саднит от крика. В этом она была не одинока. Кричали здесь, в зале суда, и кричали в видении – жители города, беспомощно наблюдавшие за приближением мана-бомбы. Джайна едва расслышала громоподобный голос Тажаня Чжу, объявившего перерыв. Она радовалась, что мучения Верисы наконец-то кончились, в то время как ее пытка только началась.

Андуин не обсуждал с Джайной события, свидетельницей которым она стала. Он слышал о разрушении Терамора и был уверен, что представляет, через какие ужасы пришлось пройти волшебнице. Теперь же принц понял, что осознал лишь самую малость. Он и вообразить не мог, что еще хочет показать Тиранда, но после вчерашнего готовился к худшему. Жрица продемонстрировала присяжным и всем собравшимся ужасающую сцену, в которой Ронин жертвует собой, и, как предполагал Андуин, не собиралась отступать.

Стоило признать, что бескомпромиссное поведение Тиранды, которая не щадила ничьи чувства и использовала самые жестокие методы, работало. Андуин зло взглянул на Гарроша, искалеченного, покрытого шрамами, оставленными ша, закованного в кандалы, висящего на волоске от смерти, а потом перевел взгляд на Бейна, уронившего голову на руки. Андуин знал, что разъяренную толпу удерживает от восстания вовсе не угроза оказаться в тюрьме. Нет, скорее страх, что они не смогут посмотреть очередное видение, услышать показания свидетелей или, пусть и через чужой опыт, ощутить на себе весь ужас злодеяний Гарроша.

Перерыв длился всего двадцать минут. Вериса сразу поднялась с места и ушла, не произнеся ни слова. Андуин сомневался, что она вернется, и прекрасно понимал почему. Джайна тоже покинула храм, как только объявили перерыв. Она вышла вместе с Тирандой, но, судя по жестам, между ними царила натянутая атмосфера. Андуин думал, что к ним присоединится Калесгос, однако тот остался на месте.

– Ты не пойдешь к Джайне? – спросил Андуин. – Перерыв короткий, но, я уверен, она будет тебе рада.

Кейлек устало покачал головой:

– А я не уверен.

Андуин неловко поерзал на сиденье. Вариан не обращал на них никакого внимания. Он сидел, откинувшись назад, сложив на груди руки и глядя только на Гарроша.

– Мне жаль, – тихо произнес Андуин. – Джайне пришлось многое пережить. Со стороны казалось, что вы отлично друг другу подходите.

– Я тоже так думал, – откликнулся дракон. Затем, как будто решив, что сказал слишком много, он хлопнул Андуина по плечу и с преувеличенной живостью продолжил: – Пойду, разомну крылья.

– И мне тоже стоит, – проговорил Андуин.

– Что? Крылья размять?

Шутка была не слишком удачной, но Андуин против воли улыбнулся:

– Ах, если бы. Но у меня только ноги. До скорого, Кейлек.

Проглотив три булочки с лотосовой начинкой и выпив кружку чая с молоком яка, Андуин задался вопросом: зачем он вообще связался с Адским Криком? Если догадки верны и Тиранда покажет то, чего он ожидает, продолжать помогать Гаррошу будет невозможно.

Джайна, хоть и выглядела бледной, была гораздо спокойнее, чем до перерыва. В зал суда она вернулась в компании Тиранды (судя по всему, им удалось оставить разногласия позади), затем каждая заняла свое место. Тажань Чжу объявил начало заседания и попросил Тиранду продолжить.

– Мы видели, что Ронин успешно телепортировал вас в безопасное место и перенес эпицентр взрыва мана-бомбы в башню, – сказала обвинительница. – Что произошло дальше?

Джайна села прямо и сложила руки на коленях. Ее глаза покраснели, но голос звучал спокойно:

– Я пришла в сознание на острове. Меня нашел Калесгос. Я сказала, что должна вернуться в Терамор, ведь, возможно, кому-то из находившихся в городе нужна помощь. Он предлагал пойти со мной, но я настояла на том, чтобы отправиться одной.

Андуин краем глаза взглянул на Калесгоса. Тот сидел, сжав губы в тонкую линию, и не смотрел на Джайну. Андуин предположил, что разговор, о котором только что шла речь, был не таким спокойным, как описывала волшебница.

– И вы отправились в Терамор?

– Да.

– Мне хотелось бы продемонстрировать суду, что увидела Джайна Праудмур, вернувшись в созданный ею город, который она любила и за который была готова умереть. – Тиранда кивнула Хроми.

С трибун послышались испуганные возгласы, и даже всегда спокойные Августейшие небожители казались огорченными. Мана-бомба оставила огромную воронку, зиявшую перед развалинами, в которые превратилась высокая башня. Небеса пестрели невиданными цветами – Андуин слышал, что такое часто бывало в Нордсколе.