Сара Холланд - Эвермор. Время истины [litres]

Лиам моргает, опуская протянутую ко мне руку. Замечаю обиду в его глазах, но все равно разворачиваюсь и бегу вниз по лестнице.

На улице жадно вдыхаю холодный весенний воздух, но это едва ли помогает прояснить сознание. В носу остается запах дыма, а в ушах – шум криков.

Сколько столетий назад произошла та ночь, когда пламя сожгло форт Вора и развеяло младших алхимиков по ветру? Сколько людей тогда погибло из-за меня? Их потеря – потому что они сгинули, я чувствую это – все еще разрывает меня. Они последовали за мной, шепчет совесть, потому что доверяли.

Увиденное отличалось от моих предыдущих видений, в Эверлессе и на дороге. Я не убегала, не сидела беспомощно прикованной в темницах, а находилась в форте Вора с младшими алхимиками, чувствуя ужас и панику, как и они. В воспоминании я чувствовала себя живой, могла двигаться, говорить и ощущать запахи. Рука до сих пор помнит тяжесть кинжала в ладони, такую же реальную, как боль сломанных ногтей или жар прикосновения Лиама.

Встав на колени и вдыхая свежий запах прохладной травы, я отчаянно желала почувствовать настоящую твердую землю под ногами. Картинки воспоминаний понемногу гаснут, уступая место влажному запаху почвы, звукам ветра в кронах деревьев. Воспоминания, накрывшие меня в той маленькой комнате, как саван, постепенно отпускают меня.

Я поднимаю голову и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на форт Вора. Лиам все еще там, с зажженными лампами, но отсюда, с улицы, как и прежде, видны лишь красивые пустые руины.

В мой разум закрадывается подозрение. Это может оказаться каким-то жестоким трюком Каро: еще одной частью ее извращенной игры, подобно тому, как она манипулировала предыдущей Королевой, запуская щупальца своей магии ей в голову…

Или это вовсе не Каро, а моя собственная слабость? Распадаюсь ли я на части, схожу ли с ума, не имея возможности удержать столетия воспоминаний?

Нет, форма глифа всплывает перед глазами, написанная горящим золотом моей крови. Глиф и форт Вора вместе затянули меня в воспоминание, формы и линии переплетаются надо мной словно сетка.

Оставленное послание – для меня.

Кинжал. Он был в моей руке, я все еще чувствую его тепло, его свет – значимый привет из прошлого. Его рукоять была в форме змеи – это что-то да значит. Я сжимаю и разжимаю пальцы, словно одним лишь усилием воли могу заставить его появиться передо мной. Зажмуриваюсь и пытаюсь представить, как вырезаю эти странные формы, увидеть еще хоть что-то из того, что силюсь так отчаянно вспомнить.

Но это бесполезно. Воспоминания скрыты где-то на задворках сознания, их смысл ускользает, как светлячки перед рассветом.

Шум голосов вдалеке заставляет меня открыть глаза. Неприятное ощущение рождается в животе, когда понимаю, как далеко ушла от форта. Вокруг меня сосны, под ногами ковер из иголок. Вдалеке еле различим шум города. Это небезопасно , предупредил Лиам.

Меня охватывает страх. Не стоит убегать от Лиама, когда воспоминания вот так затуманивают мой разум.

А потом впереди, на тропинке, ведущей, как мне кажется, к воротам, замечаю фигуру. У меня уходит какое-то время, чтобы понять, что человек – это девушка в одеждах ученого – не двигается. Она сидит на траве спиной ко мне, склонившись над чем-то на земле. По ее застывшей позе понятно, что она поглощена тем, что делает.

Знаю, что нужно бежать, но любопытство толкает меня вперед. В тени деревьев – сумрак, и надеюсь, что она не сможет разобрать черты моего лица.

Пока раздумываю, стоит ли окликнуть ее, под ногой раздается хруст. Не успеваю подумать, как девушка подпрыгивает и разворачивается, разбрасывая вещи, выложенные на земле вокруг нее: вижу блеск металла, белизну кости.

Вещи ведуньи.

– Кто там? – спрашивает девушка.

Узнаю в ней одну из пьяных прохожих – девушку, Стеф, которая, по словам Лиама, происходит из семьи ведуний. Именно она тогда насмешливо кричала: «Долгих лет жизни Королеве». В любом случае сейчас девушка трезва. Она обшаривает лес своими темными глазами, а ее тело заметно напряжено, словно Стеф готова в любой момент атаковать.

Я могла бы стоять неподвижно или ускользнуть. Но воспоминание все еще царапается во мне, рычит мне в ухо. В голове рождается мысль, опасная, отчаянная.

Прежде чем узнать, что я – Алхимик, а Каро – Колдунья, мы с Каро и Иной навестили ведунью в Лаисте. Это было в ту ночь, когда все изменилось раз и навсегда: Ина хотела провести регрессию крови, деревенский ритуал, при котором возможно повернуть собственное время вспять и позволить потерянным воспоминаниям всплыть на поверхность, пролистать моменты, словно страницы в книге. Как и многие населяющие изолированные города Семперы ведуньи, ведунья из Лаисты тоже была мошенницей, но ее полная дыма лавка вызвала во мне воспоминания, яркие детали, погребенные в глубине сознания. После того похода я направилась в Брайарсмур, где мне открылась правда о моем рождении.

Если Стеф – действительно ведьма, возможно, она сможет помочь мне в том, в чем я сама не способна.

Так что выхожу в прямоугольник света между нами и обращаюсь к ней.

– Стеф.

У меня перехватывает дыхание, когда Стеф поворачивает голову, чтобы взглянуть на меня, и я понимаю, как необдуманно только что поступила. Чересчур поздно поворачивать назад. Ее острый, немигающий взгляд разжигает во мне страх, словно кремень, бьющий о камень. Возможно, ее легкомысленные слова о Королеве ранее были лишь для вида. Если это так и она узнает во мне Джулс Эмбер из Крофтона, разыскиваемую за убийство Королевы, то, может, я только что обрекла себя на смерть из-за отчаянного желания получить помощь.

Но, к счастью, она меня не узнает или, по крайней мере, не показывает этого. Она вглядывается в мое лицо, подозрительно поджав губы.

– Слышала, что ты ведунья, – я пытаюсь говорить спокойно, заставляя собственный голос звучать уверенно.

Она сердито смотрит на меня.

– От кого ты это услышала?

– От Лиама Герлинга, – говорю, вспоминая урок папы, закрепленный Эверлессом: говорить столько правды, сколько возможно, чтобы ложь было сложнее заметить. Произнося это, стараюсь незаметно рассмотреть вещи, разбросанные у ее ног, и мое сердцебиение начинает ускоряться при виде всего этого. Кусочки металла разных искаженных странных форм, резные безделушки, маленькая медная миска с порошком.

Девушка округляет глаза от удивления, потом снова щурится.

– Высокородная компания. Никогда тебя раньше не видела.

Я пожимаю плечами.

– Так слухи правдивы?

Стеф быстро и уверенно собирает свои вещи в бархатный отрез рубинового цвета, на котором они разложены. Подняв кожаный шнурок с травы, завязывает ткань, чтобы получился мешочек, и пристраивает на поясе.