Филис Каст - Всадница ветра [litres]

– Не докучай ей вопросами, Тадеус, – сказал Смерть. – Я даю тебе полную свободу, Сказительница. Можешь делать что хочешь.

– Да, Господин.

Ралина бросилась по ступеням, мысленно умоляя Медведя поспешить, пока Он не передумал – снова – и не заставил ее остаться или не поверил Тадеусу больше, чем ей.

Они с Медведем быстро подошли к загону. Свежеватель, охранявший поляну, где Ралина обустроила хлипкий шалаш и лежанку, даже не взглянул на нее, когда она поднырнула под веревку, за которую разрешалось выходить ей одной. Она торопливо собрала свои жалкие пожитки – деревянную кружку, одежду, которую ей удалось вытащить из обгорелых гнезд, миску Медведя и несколько драгоценных листов бумаги, которые Смерть велел доставить ей, как только понял, что она записывает на них свои истории. Она аккуратно скатала все в рулон вместе с лежанкой и покинула загон. Охранник не повел и бровью. Смерть ясно дал понять, что она вольна ходить где пожелает, и никто в лагере не смел ослушаться.

Никто, кроме Ралины, Сказительницы Древесного Племени.

Она прекрасно знала, куда идет, но на всякий случай заготовила оправдание: «Я искала свое новое гнездо, но было темно, и я заблудилась». Ни один свежеватель не усомнился бы в ее словах. Большинство из них слишком одичали и, похоже, могли думать только о битвах, еде и женщинах, но Воины и Охотники, которые пошли за Тадеусом, – те, кто заживо срезал шкуру со своих собак и объединял их плоть со своей, – могли представлять угрозу. Они были злы и пытливы. Ралина всеми силами старалась их избегать.

К счастью, новости о прибытии рысьего проводника быстро облетели лагерь, и теперь свежеватели со сторонниками Тадеуса стекались к дереву Бога, где пили и бесновались в оргиастическом танце. Ралина обходила их, скрываясь в тенях, пока не достигла дерева, которое Бог несколько дней назад велел подготовить к прибытию проводника.

Ралине пришлось подождать и успокоиться перед тем, как окликнуть Дакса с земли. Дерево пострадало в пожаре, а гнездо почернело, но она без труда узнала гнездо, принадлежавшее Сирилу, главному Старейшине Племени, и тоска по утраченному дому нахлынула на нее снова.

– Ты ведь Сказительница Племени?

Голос Дакса напугал ее, и Ралина резко обернулась; Медведь прикрыл ее собой и низко зарычал.

Дакс попятился, подняв вверх открытые ладони. Его рысь стояла рядом – два желтых блюдца, сверкающих в темноте.

– Прости. Я не хотел тебя пугать. Нужно было выгулять Михоса перед сном.

Ралина быстро оправилась от потрясения.

– Я сама виновата. Я на секунду задумалась, но уже пришла в себя. Да, я Ралина, Сказительница Древесного Племени – хотя этот титул и остался в прошлом.

– Да, тут многое изменилось. – Дакс огляделся, словно проверяя, нет ли кого рядом.

– Мне нужно с тобой поговорить. С глазу на глаз.

– Тогда прошу наверх. – Дакс указал на подъемник с дальней стороны дерева, и, когда они вошли, поднял их с помощью системы блоков на высоту пятидесяти футов в объятия старой сосны-великанши.

Гнездо Сирила было полностью выпотрошено – и Ралина испытала одновременно облегчение и печаль. Не вынесли отсюда лишь ведро, оставленное Даксу для ночных нужд, лежанку и маленький светильник.

Ралина не стала терять времени.

– Ты ел что-нибудь с тех пор, как вошел в лес?

Дакс, занятый светильником, бросил на нее удивленный взгляд через плечо.

– Еще нет. Я сказал твоему владыке правду. Мы с Михосом поели перед тем, как входить на территорию Древесного Племени. А что?

– Во-первых, Бог Смерти мне не владыка. Он мой тюремщик. Во-вторых, не ешь мяса животных, пойманных в этом лесу. Никогда . Слишком многие из них заражены.

– Заражены? Тебе придется мне многое объяснить. И еще… он правда бог?

– Да. Я видела достаточно, чтобы понять, что Он действительно Бог Смерти. Он чудовище, которое невозможно вообразить. Он победил нас, отравив лесных животных. Племя наелось порченого мяса и заразилось болезнью свежевателей.

Дакс скривился.

– Жуткой струпной болезнью? Великий громовержец! Так вот что это за вонь! Я-то думал, Племя выделывает шкуры – потому и попросил в награду пару.

– Запах, который ты чувствуешь, – это вонь болезни и смерти. Вот почему Бог хочет покинуть лес. Он отравлен и, скорее всего, необратимо.

– Мы должны предупредить об этом других.

– Мы должны предупредить других не только о болезни. Слушай внимательно: тебе нельзя никуда вести Смерть и Его людей.

Дакс вздохнул.

– Я бы с тобой согласился, но я уже взялся за работу. Если я отступлюсь от обещания, Цепь накажет меня, и тогда не видать нам с Михосом работы.

– А что скажет твоя Цепь, если ты поведешь вверх по Умбрии армию захватчиков? Армию, которая разрастается на пути, отравляет все, чего коснется, – и тебя в том числе. Одна миска рагу, и ты окажешься перед выбором, который был у моего народа: принять Спасение и превратиться в неописуемое чудовище или умереть. А поскольку ты будешь нашим проводником, уверяю тебя: Смерть сделает этот выбор за тебя.

Дакс побледнел.

– Нам запрещено участвовать в войнах. Мой народ никогда не согласится сопровождать куда-либо армию захватчиков.

Напряжение внутри Ралины понемногу начало ослабевать.

– Спасибо. Ты даже не представляешь, как я рада это слышать.

– Подожди. Мне нужно знать больше. – Он испытующе посмотрел на нее. – Ты не выглядишь больной. Ты приняла это «Спасение»?

Ралина покачала головой.

– Нет! И никогда не приму. Это гнусно. Я здорова только потому, что не ем мяса.

– Что такого ужасного в этом Спасении?

– Когда человек заражается, один из симптомов – нарывы, которые образуются на сгибах локтей, запястий и колен.

Дакс кивнул.

– Да, я знаю. Много лет назад я столкнулся со свежевателями, когда сопровождал небольшую группу по Увилке. Я вблизи видел то, о чем ты говоришь. Жуткое зрелище. Так что насчет Спасения?

– Чтобы вылечить болезнь, Смерть срезает с тела живого существа плоть и вкладывает ее в трещины на коже.

Дакс скривился.

– И это помогает?

– Зависит от того, что считать помощью. Болезнь уходит. Но человек меняется до неузнаваемости – и, судя по тому, что я видела, не в лучшую сторону.

– Поэтому Бог так похож на оленя, обращенного в человека?

– Да. Бог часто хвалится тем, как могучий король леса, огромный олень, отдал ради Него жизнь. Тебя не удивило, что рядом с Богом только один свежеватель, а остальные держатся в стороне?

– Тадеус объяснил это по пути в лагерь. Он сказал, что они со Смертью руководят остальными, а свежеватели – их слуги. Потому я и не удивился, что вижу так мало свежевателей – не считая тех, кто прислуживал Богу.

– Ложь. Все, что говорит Тадеус, или ложь, или хитрость. Свежевателей называют Жнецами, и они составляют основу армии Смерти. Если бы ты видел их вблизи, ты бы и шагу не сделал в сторону лагеря – по крайней мере, добровольно. Они превращаются в зверей.