Джеймс Мур - Мстители. Бесконечность [litres]

Гладиатор, Гиперион и Тор летели рядом, прорывая своими телами космические корабли и разрушая их. Из глаз Гладиатора струился жаркий огонь, Гиперион поливал врага такой же энергией. Два корабля противника взорвались, окутанные пламенем. Сокол и Капитан Америка вместе вступили в бой с Алефом.

– У нас теперь новые боги, – произнес Наставник.

У шлюза в скафандре Императорской Гвардии показался Халк и тут же бросился к бой. Подлетев к вражескому кораблю, зеленый великан разорвал руками его обшивку и отшвырнул пластины в открытый космос. Смэшер влетела в образовавшееся отверстие, а Халк поспешил к следующей цели, пробираясь сквозь обломки взорвавшегося корабля.

Один за другим все корабли Строителей были уничтожены.

– Слава Шарре и К’итри, – выдохнул солдат Ши’ара. – Мы победили!

– Возможно. – Экс Нихило указал в на тень, которую отбрасывала планета. – Взгляните туда. Сегодня вы боретесь не только с Алефами, но и с моими сородичами – носителями самой жизни.

ПОКАв космосе гремела битва, Алеф и Джерран Ко – Садовник, которого вырастил этот Алеф, – опустились на планету. Ваан Прайм был плодородным садом. Джерран Ко никогда не встречал мира, покрытого столь разнообразными зелеными растениями.

– Ты только взгляни – какая красота! – воскликнул Садовник. – Настоящий сад! Скажи, Алеф, ты веришь в жизнь после смерти?

– ЗАЯВЛЯЮ: МОЙ ЦИФРОВОЙ КОД ЖИВЕТ В ДРУГИХ АЛЕФАХ. НАШ КОД ВЕЧЕН.

– А когда умру я, то исчезну навсегда, – сказал Джерран Ко. – И мне кажется, что моя смерть – это насмешка, издевательство надо всем, чего я достиг. Разрушение моей сути.

Робот взглянул на Садовника.

– ЗАЯВЛЯЮ: ПОБЕДА ПРЕВЫШЕ ВСЕГО, ДЖЕРРАН КО. ВЫПОЛНИ ПРИКАЗ СВОЕГО СОЗДАТЕЛЯ. СМЕРТЬЮ МЫ РАНИМ ВРАГОВ.

Садовник печально вздохнул.

– А ведь были времена, когда знак на моей груди означал «жизнь». – Он сорвал несколько золотистых колосьев, среди которых они стояли. – Запомни мои слова, Алеф. Сохрани их в своем цифровом коде. Расскажи всем, что Джерран Ко оплакивал лучшие дни. Жаль, что они давно прошли.

Садовник говорил, а его тело менялось. На золотистой коже вздулись черные волдыри, из них потекла тьма, поднимаясь в воздух, окутывая грозным облаком всю планету.

Алеф остался с Садовником до конца. Он стоял молча, неподвижно и просто наблюдал, как умирает целый мир.

– НЕТ! Он… он не мог…

Экс Нихило, по-прежнему рядом с Наставником и ши’арцем, в ужасе приник к иллюминатору.

Он различил дымный путь обломков упавшего на планету корабля. Его охватило странное ощущение, и он вдруг почувствовал, что происходит нечто страшное.

– Пусть все возвращаются, – сказал он Наставнику. – Прикажите им отступить. Случилось немыслимое.

Наставник взглянул на собеседника и нахмурился.

– Что именно?

– Я Садовник, – попробовал объяснить Экс Нихило. – Во мне заключены и жизнь, и смерть. Строители бьют вас непобедимым оружием, один из Садовников убил себя и отравил планету, на которую мы смотрим. Этот мир мертв, и даже я не в силах ничего изменить.

Наставник подошел к панели управления и взглянул на экран.

– Поясни. Что происходит на поверхности?

– Смерть, – тихо сказал Экс Нихило. – Хаос. Гниение. Заберите с планеты как можно больше жителей. Скоро там не останется ни единого живого организма.

– Я вижу темное пятно… оно растет… очень быстро, – произнес Наставник.

– Не пройдет и двух часов, как планета погибнет. Выводите людей… или они умрут от темной чумы.

ЭВАКУАЦИЮразвернули немедленно. Раненных в недавней битве вернули на корабли. Жителей планеты вывозили как можно быстрее. Даже те, кто хотел остаться, передумали, увидев видеозаписи сгнивших полей на некогда цветущей планете. Всюду, где проходило облако тьмы, гибли и растения, и животные. На планете царила смерть.

Военным удалось спасти менее десятой части населения планеты. Сотни тысяч выжили, но миллионы погибли.

Корабли Строителей были уничтожены. Однако привкус первой победы союзных сил оказался горьким.

ВСЕ ЧЛЕНЫ ОРДЕНАИллюминатов пробирались к Аттилану тайно, изо всех сил стараясь остаться незамеченными. Космический корабль Таноса по-прежнему парил высоко над городом.

Прибывших встречали члены королевской семьи и провожали в особую комнату, где Черный Гром говорил с ними, не боясь ранить или убить их силой своего голоса. Иллюминаты оказывались в странном, пустом помещении, внутри полой сферы, в голографической картине, где в воздухе парили валуны, а из стен и пола вздымались острые рифы. Голос короля искажался, однако произнесенные монархом слова всем были понятны. Ответы гостей казались безжизненным эхом, едва напоминавшим привычные голоса их владельцев.

– Что ты творишь, Черный Гром? – прямо спросил Черная Пантера, отказываясь ходить вокруг да около. – Зачем ты вызвал нас, когда весь мир стонет под пятой пришельцев?

– Потерпи, Т’Чалла, – одернул его доктор Стрэндж. – Просто так иллюминатов не собирают. Должна быть причина – и веская. – Его голос звучал на редкость устало.

– Полагаю, вам уже все известно, – ответил Черный Гром. – Каждый из вас уже повстречался с Таносом.

– Мы с ним пока не закончили, – сказал Железный Человек, поднимая забрало на шлеме. – Так что давай, говори скорее. У нас с Ридом еще дел невпроворот.

– Сегодня посланец Таноса доставил сообщение.

– Для всех нелюдей? – уточнил Рид.

– Или только для тебя? – добавил Старк.

– Только для меня, – ответил Черный Гром. – Безумный Титан требует дани. Он приказал доставить ему головы всех нелюдей в возрасте от шестнадцати до двадцати двух лет. – Король посмотрел в глаза каждому из присутствующих, чтобы убедиться – его услышали и поняли правильно. Помолчав, он добавил: – Поскольку ответ я сообщу Таносу лично, то решил отдать нечто важное и вам.

– Что это? – Рид Ричардс нахмурился, приняв из рук короля узкий чехол девяти дюймов в длину.

– Записи. Тайные архивы королей и королев нелюдей. Там вы найдете то, что ищет Танос.

– Но ты же сказал, что он требует дани… – начал было Т’Чалла.

– Это отговорки. Отвлекающий маневр. Танос пытается скрыть свои истинные мотивы. Конечно, злобный титан только обрадуется смерти моих подданных, однако ему вовсе не нужно, чтобы мы погубили всех юношей и девушек определенного возраста. Он жаждет смерти одного, особенного нелюдя.