Элизабет Рудник - Красавица и Чудовище. Сила любви [litres]

– И вообще… – продолжало Чудовище, явно вознамерившись оставить за собой последнее слово, – тебе не следовало ходить в западное крыло.

Белль не сдавалась.

– Ну а тебе… следует научиться держать себя в руках.

Чудовище открыло рот, потом закрыло. Снова открыло и снова закрыло. Наконец оно слегка вздохнуло. Ничего не попишешь: девушка права.

Белль улыбнулась и снова принялась промывать рану. Тут ее улыбка померкла. Несмотря на эту почти дружескую перепалку, она искренне волновалась за Чудовище.

Рана оказалась серьезнее, чем она думала.

– Постарайся отдохнуть, – мягко сказала она, в последний раз промокая рану полотенцем. Поднявшись, она смотрела, как глаза Чудовища медленно закрываются, а дыхание замедляется. Убедившись, что хозяин замка заснул и на какое-то время избавлен от боли, она повернулась, чтобы уйти. К ее изумлению, у двери стояли миссис Поттс, Люмьер, Когсворт и Плюметт. Белль совсем забыла, что они тоже здесь.

– Спасибо вам, мадемуазель, – сказала миссис Поттс с благодарной улыбкой.

Люмьер поклонился.

– Мы бесконечно вам благодарны, – добавил он.

Белль кивнула, потрясенная тем, насколько обеспокоенный и встревоженный у слуг вид. Чудовище не производило впечатления очень доброго хозяина, однако и Люмьер, и миссис Поттс выглядели почти такими же обессиленными, как Чудовище.

– Почему вы так за него переживаете? – спросила девушка, не подумав.

– Мы заботимся о нем всю его жизнь, – ответила миссис Поттс так, словно это очевидно.

– Но ведь из-за него вы все прокляты, насколько я поняла, – сказала Белль. Она очень хотела узнать причину такой… странной преданности. Ни чайник, ни канделябр не ответили, но девушка не отставала. – Почему? Вы же ни в чем не виноваты.

Девушка вспомнила, как закричало Чудовище, увидев, что она едва не коснулась розы: «Ты могла всех нас погубить!» Над замком определенно тяготеет какое-то проклятие, и Белль сильно сомневалась, что его наслал кто-то из замковых слуг.

– Тут вы совершенно правы, дорогая, – вздохнула миссис Поттс. – Видите ли, когда хозяин остался без матери, его жестокий отец превратил этого милого, невинного мальчика в… то, чем он является сейчас… и мы этому не помешали. – Домоправительница говорила торопливо, так, словно уже давно хотела поделиться с кем-то наболевшим. Она поведала Белль историю мальчика, всем сердцем любившего свою мать. Миссис Поттс рассказала, что раньше замок был совсем другим: прежде здесь господствовали смех и любовь, солнечный свет и невинность.

А потом мать мальчика – мать Чудовища, осознала вдруг Белль – тяжело заболела. Миссис Поттс рассказала, что мальчик день и ночь сидел у постели матери, наблюдая, как та угасает. Принц умолял докторов спасти ее, но они лишь качали головами, обещали вылечить королеву – и ничем не помогли.

«Бедняга, – подумала Белль. – Я выросла без матери, никогда даже не видела ее и все равно до сих пор чувствую боль утраты». Как же, наверное, горько было Чудовищу – ведь он всю жизнь был окружен такой любовью, а потом в один миг ее лишился.

Словно почувствовав, о чем думает девушка, миссис Поттс продолжала свой грустный рассказ. После кончины королевы жизнь принца круто изменилась. Отец его, человек холодный и жестокий, лишил сына всякой радости и сердечного тепла. Постепенно из замка исчезли все следы былого счастья, а на смену им пришли тьма и безжалостность – и случилось это еще до проклятия.

Чудовище застонало от боли, и миссис Поттс умолкла. Вся троица с тревогой наблюдала за хозяином, пока наконец его дыхание не выровнялось и он не затих. Девушка снова повернулась к миссис Поттс и Люмьеру, и ее взгляд упал на стеклянный колпак, парящую под ним розу и опавшие лепестки на столешнице.

– Что случится, когда упадет последний лепесток? – спросила она, боясь, что уже знает ответ.

– Хозяин навечно останется чудовищем, – ответил Люмьер. – А мы все станем…

– Антикварными вещицами, – закончила за него миссис Поттс.

– Безделушками, – добавил Люмьер.

Когсворт, зашедший проведать пациента и уже какое-то время стоявший рядышком, кашлянул.

– Мусор, – резко возразил он. – Мы станем мусором.

Белль выгнула бровь: никогда еще мажордом не говорил так сурово.

Вокруг собрались остальные слуги и тоже принялись подсказывать, во что они превратятся. Белль слушала их, и сердце ее болезненно сжималось. Она знала, каково это, оказаться в ловушке. Примерно так она чувствовала себя, живя в Вилльнёве, где каждый день похож на предыдущий, а жители косо смотрят на тебя, если ты чем-то выделяешься из толпы. Вот только Белль могла бы выбраться оттуда, если бы захотела. А миссис Поттс? Люмьер? Когсворт? У них такой возможности нет. Они обречены вечно оставаться за замковыми стенами и вдобавок заколдованными. Девушка повернула голову и посмотрела на спящего хозяина замка. Он, как и его слуги, тоже заперт в ловушке. Сначала он долгое, очень долгое время был вынужден мириться с жестоким отцом, а потом его прокляли.

– Я хочу вам помочь, – сказала Белль и сама удивилась этому заявлению не меньше остальных. – Должен быть какой-то способ разрушить проклятие.

Последовала мучительная пауза, слуги нервно переглядывались. Наконец заговорил Когсворт:

– Вообще-то, есть один способ…

– Вам не нужно тревожиться об этом, деточка, – перебила его миссис Поттс. – Мы подготовили для вас кровать, так что вы можете ложиться. – Сказав это, миссис Поттс выгнала всех остальных слуг из комнаты.

Белль посмотрела им в след, потом подошла к кровати Чудовища. Каково же было ее изумление, когда она увидела, что глаза хозяина замка открыты: он все слышал. Их глаза встретились, и девушку потрясли боль и стыд, сквозившие во взгляде Чудовища. Прежде чем Белль успела что-то сказать, Чудовище закрыло глаза и отвернулось от нее.

Вздохнув, Белль вышла из комнаты, чтобы дать хозяину замка отдохнуть. Однако, закрывая дверь, она в последний раз посмотрела на розу. У нее на глазах медленно опал еще один лепесток. «Пусть миссис Поттс и все остальные не хотят рассказывать мне, как снять проклятие, – подумала Белль, уходя, – но я все равно это выясню».

Белль хотела помочь, вот только не знала с чего начать. Миссис Поттс ясно дала понять, что слугам ее помощь не требуется, и Чудовище, очевидно, тоже не собиралось в ближайшее время ничего объяснять. Оставалось надеяться только на себя. Так размышляла Белль, присаживаясь на стул рядом с кроватью Чудовища, и вдруг ей пришла в голову забавная мысль: раз уж она не знает, как снять проклятие, то можно попытаться выяснить это самостоятельно и тем самым провести время с пользой.

Для начала нужно помочь хозяину замка поправиться.