Григорий Шаргородский - Цена жизни [litres]

– Я приб… – В горле першило, так что пришлось прокашляться. – Я прибыл сюда по приказу ордена масонов.

Колдун тут же порадовал меня тупой миной на своей злобной роже:

– Какого ордена? Ты что несешь?!

– Ордена каменщиков.

– Хватит врать!

– Я не вру.

Наш разговор превратился в спор двух воспитанников детского сада «Солнышко».

Похоже, до мага это тоже дошло, потому что меня опять выгнуло от боли.

– Врешь, – зло прошипел он, поднося к моему лицу кулак с перстнем, в камне которого медленно гасла красная искра.

Это уже хуже, потому что магический детектор лжи сильно снижал мои и без того мизерные шансы на выживание. Как только камень в перстне зажжется зеленым огоньком, меня тут же грохнут. Или сделают со мной что-то намного хуже смерти. Если вспомнить моего неоднозначного друга Нартова, сразу понимаешь, что у колдунов с фантазией все ой как непросто.

– Ладно, давай попробуем по-другому, – неожиданно добрым тоном предложил Дубин, и меня тут же затрясло от боли.

А вот это уже серьезнее, но нужно терпеть и ждать.

Кикимору ему в жены и вечные доноры, где носит этого упыря?!

– Еще раз – кто тебя послал?

Тут бы плюнуть ему в морду, но, как оказалось, я не настолько смел. От одной мыли о наказании за наглость противно затряслись поджилки. Так что ограничимся лишь кривоватой улыбкой.

Увы, она тут же сползла с меня, когда в подвал спустились еще два помощника колдуна в этих проклятых косоворотках. Я сначала не понял, что именно они несли, а когда рассмотрел – едва не взвыл от отчаяния.

Человеческим телом эту ношу уже не назовешь. Прихватив с двух сторон за плечи изодранного кителя, юнцы тащили моего напарника Мыколу, причем в сильно некомплектном состоянии. У вампира отсутствовали и руки, и ноги.

А вот теперь точно финиш.

– Ну и кто тут у нас? – с любопытством спросил Дубин. – Игнашка, ты снова удивил меня. Откуда у тебя вампир в подручных? Вопросов у меня становится все больше, а участь твоя все печальнее. Повесьте его на крюк.

В отличие от меня, Мыколу действительно подцепили за ребро и с помощью лебедки подняли повыше. Я уже напрягся в ожидании мучительного крика, совершенно забыв, что имею дело с вампиром. Стригой лишь злобно вращал глазами и пытался укусить своих обидчиков. Увы, парни в косоворотках были начеку. А когда они сделали свое дело, потуги вампира и вовсе стали выглядеть жалко.

Закончив с Мыколой, юнцы замерли за спиной своего хозяина и уставились на меня, словно на букашку. Мне уже доводилось видеть подобное выражение на лицах убийц, против которых я струсил давать показания в родном мире. Те зарвавшиеся мажоры считали, что бояться им в этой жизни попросту нечего, потому что они – истинные волки, которым закон не писан, а все вокруг, включая судью и прокурора, просто законопослушные бараны.

Я задохнулся от приступа жгучей ненависти и задергался в путах, чем только насмешил сбрендивших от мнимой вседозволенности юнцов. Да уж, тем, кто сумел одолеть не самого слабого вампира, на мою ненависть плевать с высокого баобаба.

Все это время Дубин рассматривал меня с непонятным интересом:

– Даже не знаю, какие вопросы тебе задавать в первую очередь. Честно, Игнат, ты бы не тянул время и начал отвечать. У тебя ведь все равно нет другого выхода.

Нет выхода? А вот насчет этого я не был бы так уж уверен.

Идея озарила меня только после его слов. Раньше подобное даже в голову не приходило. Но теперь, осмысливая открывающиеся предо мной «перспективы», я тут же вспомнил события в подземельях Куртя-Веке. Там я повторно воспользовался «крыльями» с очень коротким интервалом, и профессор Нартов сказал, что этот крайне необдуманный поступок едва не убил меня.

– Выход есть всегда, – прохрипел я, глядя своему мучителю в глаза.

– Ты так думаешь? – с издевкой спросил он.

– Да, – коротко ответил я и запустил «крылья».

Скажи мне кто-нибудь, что я когда-либо захочу покончить с собой, – рассмеялся бы в лицо, а может, и плюнул бы, но поди ж ты, как оно в жизни бывает…

Время замедлилось лишь на мгновение, а затем я выпал из этого мира, приготовившись к очень далекому путешествию.

– Да вы издеваетесь, – прохрипел я, выплывая из мрака забытья и осознавая, что с поезда, уходящего в мир иной, меня грубо ссадили прямо на перроне станции отправления.

Один из этих отмороженных юнцов держал мою голову в ладонях, словно намеревался поцеловать, что тоже не делало мою жизнь лучше.

К счастью, никаких нестандартных поползновений он не планировал. Судя по ощущениям, парень перекачивал в меня некую энергию. В голове тут же сложилась еще одна мозаика. Вот, оказывается, чем занимался миньон Дубина в Москве. Он выкачивал из жертв энергию, чтобы затем…

– Ты что там бормочешь? – с раздражением спросил колдун и для разнообразия ударил меня не магией, а ладонью.

Я не любитель получать пощечины, но уж лучше так, чем опять магический шокер.

Разговаривать с ним мне все равно не о чем, поэтому сразу перейдем к попытке номер два. Не зря же мне постоянно твердят, что я упрямый, как баран.

Увы, повторный запуск «крыльев» ничего не дал. То есть совсем ничего. Казалось, что никаких крыльев Семаргла у меня и в помине нет.

На фоне общего хренового состояния боль на предплечьях терялась, и ощутил я ее только сейчас.

– Что, не получается? – с издевкой спросил колдун и ударил меня еще раз. – Не возжелай поговорить с тобой очень важный человек, я прямо сейчас вывернул бы тебя наизнанку, как старый кожух. Так что покуда повиси тут и не смей дергаться, иначе я разозлюсь еще больше. Знаешь, сколько стоит потраченная на тебя живица?

Если честно, я не понял, что он там лопочет, потому что впал в какую-то странную апатию. Даже не знаю, что меня удручало больше – собственная готовность пойти на самоубийство или тщетность предпринятых попыток.

Дубин вышел из подвала, а в нашей с Мыколой компании остался один из юнцов. Он пристально следил за мной недобрым тяжелым взглядом.

Не берусь сказать, сколько отсутствовал колдун. Может, час, а может, и больше. Время плыло мимо меня мутным обескураживающим потоком. Мыкола тоже не подавал признаков жизни. Хотя какая там жизнь у вампира?

Возвращение Дубина я пропустил и очнулся, только получив еще одну пощечину:

– Хватит спать, пора исповедоваться!

Очень хотелось послать его подальше, но ни сил, ни запала уже не оставалось.

– Ну же, – заводясь, прорычал колдун, но его тут же оттерли в сторону, и я увидел непонятного субъекта со скрытым лицом.

Из-под белой маски с едва обозначенными чертами и раскосыми вырезами для глаз донесся срывающийся от волнения голос:

– Тебя кто послал? Что знают мои братья?!