Анна Гурова - Земля оборотней [litres]

– Он говорит, что недалеко отсюда гнездовье их семьи, – перевел Йокахайнен. – И приглашает нас в гости.

– Ты же сказал, что в этих горах гнездовий нет, – поддел его Ахти.

Мальчик-тун махнул рукой-крылом, указывая куда-то в сторону озера.

– О! – воскликнул саами. – В горах – в самом деле нет. Они поселились на том странном холме у озера, на мысу. Ну что, мы пойдем?

– Подожди, – остановил его Ильмо. – Объясни-ка мне вот что. Помнится, ты сам говорил, что похъёльцы людей считают рабами, если не кем-то вроде домашнего скота. А рабов в гости не приглашают. Ты верно его понял? И не кроется ли тут ловушка?

– Видишь ли, Ильмо… тут странное дело. Из слов этого птенца я понял, что они здесь вообще ни разу не видели людей. Он спросил, не из народа Карху ли мы. Я ответил – нет. А он: тогда из какого вы клана и где ваши крылья?

– О крыльях-то мы и не подумали, – ухмыльнулся Аке. – Разве поймать какую-нибудь сову и ощипать…

Ильмо оглянулся. Дети-туны стояли как столбики и терпеливо ждали.

– Ну пойдемте, птенцы, – сказал он. – Йо, переведи – мы идем к ним в гости.

Гнездовье клана Сюэтар было расположено, на первый взгляд, так нелепо, что хуже не придумаешь. Одинокий, беззащитный холм, торчащий посреди скалистой тундры.

– Видно, здешние туны отличаются особенной беспечностью, – посмеиваясь, сказал Йокахайнен.

Однако, приблизившись к холму, вынужден был мнение переменить. То, что издалека казалось стаями кружащих над озером птиц, оказалось вовсе не птицами. Десятки, если не сотни тунов, раскинув крылья, парили в вышине. Время от времени один из них камнем падал вниз и взлетал, держа в лапах или клюве трепещущую жертву. Те, что над озером, ловили рыбу, но большинство кружили над тундрой. Йокахайнен заинтересовался, кого они там выслеживают. «Мышей», – предположил Ахти. Его подняли было на смех, но он оказался прав – туны мышковали.

Холм вблизи оказался просто огромным. Когда-то это была обычная сопка, но многие поколения тунов основательно перерыли ее, приспособив для безопасного и удобного жилья. Нижняя часть сопки была изрыта норами, а склоны тесно усажены серыми кособокими шарами. Вблизи выяснилось, что это круглые гнезда, сплетенные из ерника и облепленные грязью и глиной вперемешку с соломой. На вершине холма была навалена пирамида из камней. На ее верхушке, на длинном шесте, развевалось знамя – пестрая хоругвь, сплетенная из перьев какой-то пегой птицы.

– Ну и вонь тут! – поморщилась Асгерд, прыгая с кочки на кочку вслед за детьми тунов.

В самом деле, чем ближе они подходили к холму, тем сильнее становился запах гнили. У его подножия в ямах белели груды мелких костей – птичьих, рыбьих, звериных – вперемешку с обрывками шерсти, перьями и чешуей. Впрочем, как только тропинка пошла вверх, ветер развеял запахи.

Между тем их заметили. Всё больше крылатых силуэтов носилось у них над головами, но спускаться на землю пока никто не спешил.

– Какой большой клан! – удивился Аке.

– Ты не видел клан Ловьятар, – возразил Йокахайнен. – Их гнездовья занимают береговые утесы залива Луотолы на два дня пути в обе стороны. Но этот род Сюэтар и в самом деле удивительный клан. Сколько детей! За все время, что я прожил во владениях Лоухи, я не встретил и десятка. Как они тут могут прокормить их всех?

На холм от озера вела широкая утоптанная тропа. У ее обочин уже стояли туны, с любопытством поджидая гостей. В человеческом обличье взрослые туны сильно отличались от тех, к которым привык Йокахайнен. Они совершенно не напоминали Рауни и его сородичей. Рауни был высокий, худой, черноволосый – а эти были ростом малы, почти как саами. Узкими прищуренными глазами, плоскими скулами, маленькими крючковатыми носами они сильно напоминали своих северных соседей-оленеводов. Крылья у всех были пестрые, с белой или голубоватой полосой наискось.

– Это и есть туны? Выглядят они не слишком-то впечатляюще, – тихо отметил Аке. – По вашим рассказам я ожидал увидеть демонов, а тут какие-то оборванцы.

– Кстати, вы заметили? – спросил Ахти. – Мужчин почти нет. Одни старики и дети.

– Думаю, взрослые туны на более серьезной охоте, – предположил Йокахайнен.

Словно в ответ на его слова прямо над их головами мелькнула стремительная тень. Миг – и на краю дороги возникла высокая женщина.

– Обедать! – крикнула она на похъёльском наречии и швырнула на землю окровавленную тушку зайца.

Дети, только что скакавшие по дороге перед ними, завидев зайца, дружно кинулись к нему с радостными воплями, прямо на бегу превращаясь в птиц. Вскоре тушка исчезла под шевелящимся и истошно кричащим пуховым клубком. Ильмо поглядел, как птенцы наперегонки терзают мясо, разрывая зайца на части, и отвернулся, подавляя тошноту.

– И куда нам дальше идти? – спросил не столь чувствительный Аке. – Нашим проводникам теперь, похоже, не до нас.

– Да мы уже пришли, – ответил Йокахайнен. – Видите – вон там нас ждут.

Дорога привела к небольшой утоптанной поляне у подножия холма. Вход на нее обозначали символические каменные ворота – два поставленных на дыбы огромных мегалита. За ними кучкой столпились несколько приземистых старух и стариков. Навстречу гостям вышел дряхлый тун. Он был, должно быть, вдвое старше всех местных стариков и едва передвигал ноги. Лысым морщинистым черепом и тонкой шеей, торчащей над седыми перьями крыльев, он напоминал древнего ворона. Старец стоял и молчал; взгляд его блеклых голубых глаз перебегал с одного незнакомца на другого.

– Он ждет твоего приветствия, чтобы понять наш статус, – догадался Аке. – Что ты скрючился, нойда? Ты еще ниц пади! Давай-ка, приветствуй его, как благородный воин! Как… настоящий тун!

Йокахайнен на миг задумался, и на губах у него промелькнула недобрая усмешка. Он вспомнил Рауни – как тот обращался с его отцом и старейшинами рода Железного Ворона. С надменным видом нойда выпрямился, положил руки на пояс и устремил ледяной взгляд поверх голов старых тунов.

– Эй, ты не увлекайся, – прошептал Ильмо. – Не надо обращаться с ними словно с отбросами. Их тут сотни, а нас пятеро. Скажи ему лучше пару слов, поприветствуй…

Ровно столько слов Йокахайнен и сказал – как выплюнул.

Но на тунов такое приветствие произвело сильное впечатление. Лысый старик явно растерялся. Потом довольно низко поклонился – саами ответил небрежным кивком – и прокаркал длинную фразу.

– Дед говорит, что он старейшина рода Сюэтар, зовут его Пухури. Спрашивает, кто мы, из какого клана и что нам надо в их землях. Что говорить-то?

– Ох, не знаю. Соври что-нибудь.

Йокахайнен пожал плечами и соврал.

Лысый Пухури выпучил глаза. Старухи у него за спиной разволновались, закудахтали.