Дмитрий Миконов - Отмеченный сигилом [litres]

Полузагнанная строптивица подчиняться никак не желала, и тонкие черты юношеского лица все больше искажала маска неподдельной злости, лишая юнца данной от природы привлекательности.

Немолодой широкоплечий монах с черной окладистой бородой и шрамом, рассекающим левую щеку почти на две равные половины, откинул капюшон робы, продемонстрировав ежик коротко стриженных волос. Проведя по ним пятерней, он жестко, по всей видимости имея на то полное право, возразил юнцу:

– В данный момент костяной левиафан не угрожает нам, Ивар. Я бы посоветовал тебе сосредоточиться на цели. Видишь ту деревню? – указал направление монах.

Молодой человек, которого назвали Иваром, бросил недовольный взгляд на говорившего, но все же покорно повернул голову в сторону лежащего невдалеке поселения.

– Ну и что там интересного, Парва? Да там не живет никто, наверное, уже тысячу лет!

– Не нужно преувеличений. Преподобный Гастон уверен, что посланник двигался именно этим путем, – невозмутимо продолжил его собеседник, с прищуром рассматривая полуразрушенные крестьянские жилища. – Как тебе известно, наш брат является отличным псарем и вряд ли ошибается. Во-он там, храм в центре… видишь? Со сбитой колокольней…

– Да. – Теперь в голосе Ивара звучали нотки заинтересованности. Годы службы интересам Собора Воритара научили его прислушиваться к словам наставника. – Проверим?

Вместо ответа Парва тронул поводья и поскакал в сторону бывшей обители Воритара. За ним, расходясь веером и образуя полукруг, тенью следовала троица монахов, среди которых находился и упомянутый брат Гастон, являющийся одним из лучших поисковиков ордена.

Широкие спины монахов украшали вышитые на робах факелы, а к седлам приторочены сумки с провизией и оружием. Длань Воритара в полном составе, если считать и его самого. Ивару даже на миг показалось, что воздух над монахами переливается, будто над раскаленными камнями.

Молодой человек продолжал жадно рассматривать всадников. Но теперь он представлял себя во главе длани. Он мечтал, что когда-нибудь вот так же, как Парва, поведет за собой лучших бойцов Собора Воритара на бой с тварями Шуйтара, еретиками и врагами патриарха Есиды.

Ивар всеми силами старался приблизить день своего триумфа. Стянув длинные перчатки, он в который раз осмотрел кисти и запястья. Волдыри ожогов почти сошли, а раны покрылись розоватой кожицей. Специализация огневика считалась одной из самых сложных и давалась далеко не каждому. Но юноша обладал достойным уважения упорством и не желал становиться простым факельщиком.

Жаль, что рядом не было детей Мальки – в Соборе Воритара прислужники успешно помогали справляться с болью. Укрощение белого пламени в полевых условиях оказалось непростым занятием, даже с таким именитым учителем, как Парва.

Ну ничего, он справится… Подбодрив себя, юноша пришпорил лошадь.

Спешившись в центре пустующей деревни и подивившись отсутствию даже бродячих собак, Ивар закрепил поводья на кованой оградке и подошел к храму, где возле крыльца, согнувшись в поясе, стоял Парва и внимательно изучал высохшую грязь. Остальные монахи разъехались в стороны, контролируя обстановку.

Пытаясь подражать наставнику, молодой послушник внимательно осмотрел поломанные доски крыльца, истоптанную землю вокруг и даже втянул ноздрями теплый вечерний воздух, но ничего, что могло бы указать на присутствие здесь посланника, не обнаружил.

Не подавая виду, флегматично поинтересовался:

– Ну что? Как думаешь, он проходил здесь?

Парва ответил не сразу. Подняв с земли острую щепку, которая, скорее всего, раньше являлась частью перил крыльца, монах приблизил ее к лицу. Глазастый Ивар заметил, что конец деревяшки измазан чем-то бурым.

– Да, он точно поднимался в храм, но не один. Нужно пройти внутрь.

…Уже половина часа миновала, как они обнаружили труп посланника, а раздосадованный Парва все метался среди раскуроченного убранства церкви, бормоча проклятия. Шрам на щеке наставника приобрел пунцовый оттенок – Ивар видел его в таком состоянии лишь однажды, когда сын старика покинул длань, которой командовал его отец, и отправился в мир, где никогда не бывает теней.

Именно после того случая монах Парва, являющийся членом совета экзархов Собора, наконец внял настойчивым просьбам патриарха взять его, Ивара, к себе в обучение.

Осмотрев храм, юноша пришел к собственным выводам, что их брата по какой-то непонятной причине убили химеры. А вот гибель бойцов, владеющих иллюзией, оставалась для него загадкой. Но зачем они вообще напали на посланника?

Ивар давно подозревал, что и среди зеркальных князей, поддержавших императора на момент восстания, завелись предатели трона, но действовать вот так, нагло и неприкрыто… По его мнению, следовало немедленно отыскать хозяина этих химер и с пристрастием выяснить мотивы, побудившие его пойти на столь гнусное преступление!

Не выдержав, Ивар выложил наставнику все свои мысли.

– Не это сейчас главное, – огорошил парня экзарх. – Бумаги пропали.

Подойдя почти вплотную, Парва внимательно посмотрел юноше в лицо и строго спросил:

– Твой отец, его святейшество патриарх Есида, ничего тебе не рассказывал?

– О чем, наставник?

– Про… Ритуал. И роль Единой Церкви в сем богомерзком действе.

Ивар разинул рот. Во-первых, обсуждение Ритуала находилось под негласным табу, так как действо было инициировано самим графом Арским, главой белого алхимического совета. А во-вторых, он просто не знал, что ответить, поразившись ноткам ненависти, которыми оказался пронизан голос экзарха.

Видя смятение юноши, Парва удовлетворенно кивнул:

– Вижу, что не рассказывал. Тогда знай: если наши подозрения подтвердятся, твой отец как верховный патриарх Собора Воритара объявит о низложении кардинала Винзетто и предаст анафеме всех, кто с ним связан.

Это могло означать лишь одно: раскол Единой Церкви и… очередную войну. Осознав, что уложить в голове подобную информацию сию минуту не удастся, Ивар тем не менее сумел вычленить главное:

– Подозрения… Ты говоришь о бумагах, которые переправлял наш брат?

– Именно. – Старый монах устало потер пальцем шрам. – Без доказательств обвинить архиепископа Единой Церкви не позволит император: насколько я знаю, он сейчас занял выжидательную позицию и не вмешивается. Тем не менее, – продолжил Парва, указав подбородком на тела химер, – все соглашения уже нарушены, а значит, скоро все слишком… усложнится.

– Еще усложнится?.. Но как же так?! – взорвался Ивар, потрясая кулаками, над которыми без его воли взметнулось белое пламя. – Твари, варвары и мятежники разоряют наши земли, убивают наших людей, а мы, вместо того, чтобы отправить их всех в вечную обитель, должны сражаться друг с другом?!