Владимир Ильин - Напряжение сходится [litres]

– Какая именно?

– Наверное, любая, – явно с удивлением для самого себя, определил он после некоторой паузы.

– Завтра сватов к Нике отправлю, – признался я наконец.

Хотя, казалось бы, было время сказать об этом раньше, без спешки и куда изящнее.

– Хорошая девушка, – пожал дед плечами.

Как и все, которые сводят в могилу.

– Да, наверное, – отозвался я без энтузиазма, а потом добавил искренне: – Иногда я поражаюсь, зачем люди берут несколько жен. Тут с одной-то – хоть на стену лезь… Хотя я определенно знаю, зачем это мне нужно, и не откажусь от своего решения.

Главное, побольше уверенности в голосе, когда это произносишь, и самому не начинать сомневаться в сказанном.

– Понимаешь, – задумчиво начал Михаэль, – иногда бывают такие дни, когда надо брать собаку, ружье и идти в лес, охотиться на бешеных лис. Находишь нору, травишь лису собакой. И как эта рыжая сволочь показывается, пристреливаешь ее в упор безо всякой жалости. А затем успокоенным возвращаешься домой, к любимой супруге… Хочешь, выправлю тебе охотничий билет?

– Пока, наверное, не надо, – осторожно произнес я.

– Не затягивай с этим, – похлопал он меня по колену. – А выбор – одобряю. Чем рыжее волос – тем сильнее ведьма.

– Это у кого такое поверье? – заинтересовался я.

– У инквизиторов, – посмотрели на меня холодные глаза.

В которых для меня и Федора все-таки было немного теплоты.

К моему приходу вертолет уже начал неспешное вращение лопастей, а пассажиры расположились на своих местах, выглядя миролюбивыми и безобидными, будучи крепко пристегнутыми к сиденьям.

Я занял свое место, дал отмашку на взлет и взглядом нашел деда, который стоял подле адъютанта, заложив руки за спину, и наблюдал за взлетом. Помахал им рукой, а они сурово смотрели на меня, призывая выпрямиться и думать о грандиозных свершениях… Хотя нет, это они шампанское с бокалами за спинами прятали – с легким разочарованием отметил я начало празднования нашего отлета…

Стоило вертолету покинуть стены крепости и забрать на несколько километров внутрь окружающего города, как все чувства вновь дернуло ощущение обращения к моей Силе и Небу. Как тогда, на полигоне, я еле успел перехватить призыв и с укором посмотрел на Аймара. А та отчего-то удивленно посмотрела в направлении, которое мы уже покинули, и словно что-то сообразив – с изумлением перевела взгляд на меня.

– Не надо, – одними губами произнес я, глядя равнодушно – как на ту, что может случайно упасть из вертолета с большой высоты.

Инка категорично замотала головой и поглубже уселась в кресло, вроде и отвернувшись, но продолжая искоса поглядывать в мою сторону.

«Значит, это не Сила в стандартном понимании, – сделал я вывод, вспоминая клятву не обращаться к ней, данную девушкой. – Стоило учесть, что защита полигона ее также не отключала, так что Инка могла посчитать это вне буквы соглашения. Осечка».

Посчитала невозможность обратиться к Небу – особенностью крепости? Властью и силой Михаэля? Быть может.

Тем не менее первым делом после завершения часового перелета в столицу стало уточнение клятвы. На удивление, Аймара принесла ее безропотно, выражая показной интерес к обстановке частного взлетного поля Долгоруких вокруг. Есть у меня возможность им пользоваться – как и у многих, кто с ними так или иначе связан. Местечко находилось на краю Москвы, в северо-западной ее части, и не входило в родовой домен старой семьи, оттого было чем-то вроде гостевой гавани для самолетов и иной летающей техники. Особых достопримечательностей тут нет – плоскость, покрытая полосами, прямоугольниками и овалами бетона с разметкой поверх, да линия ангаров для обслуживания и ремонта в добрых два километра длиной.

Но главное – место это куда удобнее императорских площадок, и без всякого досмотра с камерами наблюдения. Плюс возможность подъехать к взлетно-посадочной полосе и местам приземления вертолетов на частном автотранспорте. Вон и две машины, они же черные БМВ-седаны, которые были направлены за Никой, торопятся к нам навстречу.

Прибыв, девушка деловито вышагнула из задней двери первого автомобиля и с объемистой косметичкой наперевес направилась к нам. Следом за ней из второй машины выбрались два брата-близнеца из свиты Федора, и чуть ли не обрадованно – несмотря на внешнюю безэмоциональность – заторопились к брату.

– Я же говорил, вас не узнают, – обратился я к Инке, заглянув в уже расстегнутый кофр с необъятным количеством тонирующей и иной маскирующей косметики.

– Даже родители, – поддакнула Ника, до того старательно пытавшаяся не смотреть на меня, забираясь в вертолет. – А в городе мы еще волосы сделаем красивыми-красивыми! И белыми.

– Меня устраивает природный цвет, – отозвалась Инка, послушно снимая шлемофон и подставляя щеки под высокотехнологичную косметическую шпатлевку.

– Природный – не выйдет, – прошептала ей Еремеева, занимаясь пространством вокруг глаз. – Черные я выдрать хочу с корнем. А к белым у меня пока претензий нет.

Я сделал вид, что ничего не услышал, и решил прогуляться поодаль. Федор, как разумный человек, последовал моему примеру. Го Дейю посадили на плечо одного из охранников Федора, чтобы не мельтешила, и она тоже последовала за нами, пусть и невольно. Командир вертолета отправился выправлять полетный лист к ближнему ангару – словом, все при деле.

Звонок сотового телефона раздался, когда мы делали шестой неспешный круг мимо вертолета, забирая на десяток метров в сторону.

– Добрый вечер, – поприветствовал я Артема.

«Добрый, – отозвался он весело. – Слушай, у тебя какие планы на сегодняшний вечер?»

Сгрузить девушек в торговый центр, дать денег, забрать, когда осознают тщетность попыток тащить за собой дополнительный груз.

– В общем-то никаких, – пожал я плечами.

«Отлично, – обрадовался Шуйский, вновь отражая жизнерадостность – только какую-то… напускную, что ли? – Тогда сможешь быть на Нежинской, дом два, примерно через три часа?»

– Это пансионат? – попытался припомнить я адрес.

«Это лес возле пансионата, точнее, поляна внутри его, – хохотнул Артем, но тут же продолжил без намека на шутку прежним, хорошо знакомым серьезным голосом: – Максим, мне нужен секундант».

Иногда неприятности бывают настолько галантны, что предупреждают о своем появлении за три часа. Оставшееся до них время можно провести с толком и интересом, но уже стало стандартным, что все оно уходит на какую-то полную ерунду. Например, надо рассадить без истерик и конфликтов из-за места семерых человек по двум машинам с водителями. Казалось бы, итоговое число девять кое-как, но ложится на допустимые десять посадочных мест, если позабыть тот момент, что один седан под шумок оккупировало охранение Федора с ним самим.