Джон Норман - Приз Гора

Мужчина присел позади неё, и Эллен почувствовала, как он поднял подол туники, потянул его вперёд и вниз, в конечном итоге, накрыв её голову сжатую ладонями.

— Пожалуйста, нет, Господин! — взмолилась она.

— Вот значит как, — усмехнулся Мир, — выглядит наша маленькая феминистка, готовая к проникновению её хозяина.

— Я больше не феминистка! — заплакала Эллен. — Я уже узнала, что я — женщина!

— А может всё-таки девушка? — уточнил он.

— Да, Господин, девушка! Девушка! Это Вы сделали меня такой!

— Итак, значит, здесь мы видим мою бывшую учительницу, — задумчиво проговорил он, — стоящую в соблазнительной позе. Ты хорошо смотришься, бывшая учительница. Ты мне нравишься в таком виде. Интересно, кто-нибудь из твоих бывших студентов отказался бы увидеть тебя в такой позе?

— Пожалуйста, будьте добры ко мне, Господин!

— Ах да, чуть не забыл, это же у нас здесь целая доктор философии, с учёной степенью в гендерных исследованиях, стоит на коленях, покорно ожидая проникновения своего хозяина. Интересно, а они учили тебя этому в своих гендерных исследованиях?

— Нет, Господин, — простонала женщина.

— Значит, эти исследования были неполными, не правда ли?

— Да, Господин, — всхлипнула она.

— Ну и, конечно, — добавил Мир, — здесь у нас наша смазливая малышка рабыня.

Эллен почувствовала, что его руки обхватили её талию. Он был необыкновенно силён, и женщина не сомневалась, что на её теле, в тех местах, где легли его пальцы, останутся синяки.

— Пожалуйста, нет, Господин! — взмолилась она. — Не так, Господин! Я прошу Вас! Не надо так, мой Господин!

— А кто это у нам тут просит? — поинтересовался мужчина.

— Эллен! Рабыня Эллен просит! — прорыдала женщина.

— Чья Ты? — уточнил Мир.

— Ваша, Господин!

— Говорите яснее, — потребовал он.

— Эллен, рабыня, ваша рабыня, рабыня Мира из Ара, просит своего господина, просит вас, своего хозяина, Мира из Ара о милосердии! — выкрикнула она.

— А Ты знаешь, рабская девка, что у тебя соблазнительная задница? — осведомился мужчина.

— Пожалуйста, не говорите так, Господин!

— Между прочим, тебе только что сделали комплимент, — намекнул Мир.

— Спасибо, Господин, — всхлипнула Эллен.

Как ни странно, но она, действительно, никогда не думала о себе с такой стороны. Она была, конечно, рада, и возможно даже очень рада, тому, что её новые формы, оказались столь изящными и соблазнительными. Но каким вульгарным казался ей комплимент мужчины. Безусловно, юные, соблазнительные контуры её стройного тела были прекрасны и гармоничны, начиная от её маленьких стоп и лодыжек, к её икрам и бёдрам, расширению ягодиц переходящему в узость талии и в новое обольстительное расширение груди, и далее к мягким белым плечам и прекрасному горлу. Всё это складывалось в мелодию мягкости, контуров и линий, и конечно ни одна часть её тела не осталась без её роли и участия в новом изящном ансамбле её тела. На мгновение её вспомнились моды прошлых веков, когда одежда разрабатывалась специально, чтобы подчеркнуть и привлечь внимание к таким особенностям. Она вспомнила удовольствие, с которым она рассматривала себя в зеркале, любуясь аккуратностью и наслаждаясь привлекательностью своей фигуры.

Но насколько вульгарен был его комплимент!

И всё же могла ли она отрицать, что ей это доставило удовольствие?

Но в какой позорной позе она при этом стояла!

Эллен вдруг сообразила, что эта оскорбительная поза была самым эффективным положением соитья многих животных. Но было ли это столь важно? Ведь она уже давно поняла, что теперь сама была не больше чем животным, рабыней, и привлекательной к тому же.

Но он же это всё не серьезно! Что он задумал! Конечно, он не мог сделать этого с ней! Только не с ней! Не с ней!

Неужели он не имел к ней ни капли уважения? А как же её достоинство? Он что, забыл, что он с Земли? Разве он не помнил Землю?

— Пожалуйста, Господин! — заплакала Эллен. — Не надо так! Только не так! Пожалуйста, нет! Мы же с вами оба с Земли! Мы оба земляне!

— Больше нет, — отрезал он.

— Пощадите, Господин! — взмолилась она.

— Тебе предстоит переодеться в красный шёлк, девка, — усмехнулся мужчина.

— Не таким способом, Господин, — простонала Эллен. — Пожалуйста, нет! Не-е-ет! Только не так, не надо так! Пожалуйста, Господин, не так! О-о-о!

— Ну вот, теперь Ты — «красный шёлк», — сообщал он ей.

— О-о-ох! — выдохнула рабыня.

— Не вздумай изменить позу, — предупредил её Мир, продолжая удерживать её талию, словно тисками.

Спустя некоторое время, лишившись поддержки его рук, Эллен завалилась на правый бок и, свернувшись калачиком у подножия возвышения, дала волю душившим её рыданиям.

Её господин натянул на себя тунику, и, не став облачаться в остальные одежды, сел в курульное кресло и упёрся в неё взглядом.

— Ты — тугая, холодная, маленькая штучка, — буркнул он, разглядывая трясущееся от рыданий тело.

— Сними одежду, — потребовал Мир.

Не переставая плакать, она с трудом приняла сидячее положение и стянула через голову свою рабскую одежду, крошечную, разрезанную по бокам тунику и, положив её рядом с собой, снова легла на бок и попыталась унять слёзы. Внутренняя поверхность её левого бедра была испачкана кровью.

— Попробуй на вкус свою девственную кровь, — приказал её господин.

Эллен подняла на него свои красные от плача глаза, не в силах постичь того, что он от неё хочет. Вытащив из-за пазухи туники, возможно, из какого-то скрытого кармана, ленту и пару отрезков пенькового шнура дюймов по восемнадцать длиной, мужчина спустился с возвышения и присел подле неё.

Эллен съёжилась ещё сильнее.

— Ой! — всхлипнула она.

— Вот, — сказал Мир, поднеся два пальца к её рту. — Попробуй это, кровь девственной рабыни.

Покорно, не переставая вздрагивать от рыданий, она сделала, как ей было приказано. Его пальцы были покрыты густой, липкой, тёплой от её тела, немного солоноватой жидкостью, нёсшей тонкий намёк на привкус её интимной смазки. Это был акт, которого она никогда не сможет забыть.

— Сядь, — приказал её господин, и Эллен села перед ним.

Мир встал около неё на колени и продемонстрировал ей красную шёлковую ленту около десяти дюймов длиной и примерно дюйм шириной.

— Ты взята, — сказал он, перейдя на английский, а затем добавил уже по-гореански: — Ты только что была открыта для использования мужчин, для удовольствий мужчин. Теперь Ты — девка красного шёлка.

Затем мужчина сложил ленту вдвое, подсунул под её ошейником и, сделав петлю, рывком затянул её на стальной полосе. Было что-то категоричное с том, как он это сделал.

— Бара! — последовала отрывистая команда.

Тело Эллен отреагировало на эту команду именно так, как её тренировали это делать, немедленно и быстро. Она вытянулась на животе, скрестив запястья за спиной. Ноги также были скрещены в лодыжках.