Елена Первушина - Невидимый город [сборник litres]

Карстен кашлянул и выразительно посмотрел на лошадь, сгребавшую губами магические корешки с витрины антиквара. Радка отталкивала морду глупой животины и уговаривала ее потихоньку: «Прими! Прими!»

Лаинес замялся. В глубине души Карстен восхитился им: нет сомнений, старый плут больше всего на свете хотел вскочить на свою новую лошадку и убраться из города подобру-поздорову, и все же он не мог себе позволить выйти из образа, не мог упустить такую чудесную возможность покрасоваться и всласть поморочить голову слушателям. Наконец он, видимо, сумел найти компромисс между требованиями тщеславия и доводами рассудка и зачастил, умудрившись не потерять при этом важного и загадочного выражения на лице:

– Каждый раз, когда я открывал книгу, в ней появлялись все новые и новые знаки и письмена. И вскоре я уже сумел прочесть историю Невидимого Города, которую сейчас поведаю вам. Итак, это был славный и великий город, окруженный несколькими рядами стен. Жители его слыли искушеными в волшебстве, но не меньше времени отдавали торговле и сумели скопить невиданные богатства. Пользуясь своей магической силой, они прорыли порон – судоходный канал от моря до стен города, заканчивающийся широкой гаванью, и так смогли выходить в море и торговать со всеми приморскими городами и государствами.

– Что? – в один голос спросили Радка и Карстен.

– Именно так и было написано в моей волшебной книге, – подтвердил Лаинес.

– Но тогда… тогда… получается, что… – Карстен тряхнул головой. – Впрочем, ладно, продолжай, времени у нас совсем немного.

– Мой рассказ тоже будет коротким, – пообещал Лаинес. – Далее в книге говорилось, что, найдя выход к морю, жители города дали обет отвозить на родину всякого чужестранца, который попросит их о помощи. Этот обет они свято чтили и исполняли многие годы. И вот однажды накануне Колдовской Ночи в город явился незнакомец и просил доставить его домой, на остров в море. Когда же у него спросили название острова, он ответил, что имени у этого острова нет, но он сам покажет, куда плыть кораблю, едва корабль выйдет из порона. И хотя на дворе уже была темная ночь, моряки одного из кораблей согласились помочь незнакомцу во исполнение своего обета. Но когда корабль шел по порону, из воды внезапно поднялся Повелитель Морей и приказал морякам немедленно вернуться, иначе он жестоко покарает и моряков, и прочих горожан. Моряки стали совещаться о том, как им поступить, и решили, что не должны нарушать своего слова, иначе, даже если город и уцелеет, имя его будет покрыто несмываемым позором. Итак, они решили продолжать путь, а Повелителя Моря по возвращении задобрить богатой жертвой. И они продолжали путь, хотя по обоим берегам порона, преследуя корабль, бежали огромные стаи волков и грозно выли. Когда же корабль вышел в море, из воды неожиданно поднялся огромный камень, Страж Года, а незнакомец, стоявший на палубе, внезапно превратился в оленя, одним прыжком соскочил на камень и исчез в нем. Тогда все волки завыли от горя и досады, а Повелитель Морей стукнул в днище корабля кулаком, и корабль сам превратился в скалу. И в тот же миг из моря в порон хлынула волна грязи и погребла под собой город. Но, так говорилось в конце, благодаря тому, что моряки все же не решились нарушить обет, имя города сохранилось в памяти людей, а его сокровища когда-нибудь выйдут на свет и снова будут обретены. Поэтому, когда мне принесли на продажу этот меч, я понял, что судьба указует мне путь к сокровищам Невидимого Города. Правда, я до сих пор не знаю, каким образом этот меч может указать на расположение сокровищ, и теперь, видно, не узнаю никогда. Попробуйте вы, возможно, удача улыбнется вам.

– А кто вам продал меч? – спросила Радка.

Лаинес сердито на нее уставился – нечего, мол, девчонке лезть в разговоры серьезных людей, но Карстен кивнул, и Лаинес ответил:

– Один из моих соседей. Не припомню точно имени… то ли Марк… то ли Марс… Говорил, что нашел меч у себя в подвале дома, когда яму под очаг копал. Врал, наверное. Зачем ему в подвале очаг?

У Радки сердце так и оборвалось. Она прекрасно знала, кто и зачем обустраивает очаг в подвале. У самого окошка, чтобы дым наружу тянуло. Хотя все равно глаза щипало так, что хоть плачь. Но зато хоть какое-то тепло по ночам. Марк или Марс, говорите? Неужели батюшка Март этот меч и нашел?! Вот бы его порасспросить… Так ведь опять куда-то сбежал, не доищешься!

Она так расстроилась, что даже не стала ничего рассказывать Карстену: о чем говорить, когда не о чем говорить?! Только спросила, когда они, уже безлошадные, но одаренные волшебной пирамидкой с кристаллами, вышли из антикварной лавки:

– Ну что, теперь куда?

– Теперь в замок, и поскорей! – ответил граф. – Хочу убедиться, что все живы, здоровы и благополучны, а дальше думать будем.

– Как пойдем-то? На дороге, неровен час, на сюдмаркскую армию как раз и нарвемся.

– Ясное дело, – пожал плечами Карстен. – Лесом пойдем. Скоро уже стемнеет, так что проскочим.

– А не заблудимся?

– Постараемся, – улыбнулся граф. – Небо ясное, будем держать на Ржаной Колос и к Паве-реке точно выйдем, а оттуда повернем на Клинок, дойдем до Павинки, там узнаем, какие новости.

– Что еще за колос? – не поняла Радка.

– Созвездие такое, вроде веника или ветки разлапистой. Как раз после захода Солнца должно взойти вон в той стороне. Я тебе покажу. И Клинок покажу, когда к Паве подойдем, он около полуночи поднимется. Ты что, правда, никогда их не видела? Они ведь каждую ночь всходят.

– Да нет. – Радка смутилась, сама не зная почему. – Звезды и звезды, что на них смотреть, вроде все одинаковые.

– Угу, это вы все одинаковые! – усмехнулся Карстен. – Что Рейн, что Аэллис, все в одно слово с тобой твердят: «Звезды и звезды». Ну ничего, ты их один раз увидишь, в другой уже не забудешь. Они красивые.

Радка заметила, что в своей обвинительной речи Карстен не упомянул Бергу, и тут же подумала: «Интересно, а ей он тоже звезды показывал?» На мгновение она рассердилась на Карстена, но, поняв, отчего сердится, смутилась еще больше.

Поток людей, спешивших в город и из города, изрядно поредел, Карстен с Радкой вышли за городскую стену одними из последних. Пройдя немного меж пригородных огородов, полей и опустевших домов, они свернули в рощу, пересекли по тропинке еще одно поле, а потом уже углубились в лес. Продрались через кустарник и чернолесье, потом попали в сухой сосняк, где идти стало легко. Радка поначалу спотыкалась о корни, но потом, к своему удивлению, быстро приноровилась. Солнце стремительно стекало вниз, к земле, и они шли в золотых закатных лучах, потом земля погрузилась в тень, и лишь кроны деревьев еще долго купались в вечернем свете.