Джордж Мартин - Пламя и кровь

Легенда гласит, будто в одной деревушке здоровенный межевой рыцарь, бывший Честный Бедняк, спросил Балдрика: «Ну а мне ты позволишь с сестрицей лечь?» «Попробуй сперва сесть на дракона, сир, – ответил ему хитроумный септон. – Если получится, я сам поженю вас с сестрой».

Здесь налицо противоречие, с которым сталкивается каждый историк. Оглядываясь на то, что случилось в прошлом, мы можем сказать: это произошло потому-то и потому-то. Рассматривая же то, чего не случилось, мы можем только предполагать. Мы знаем, что в 50 и 51 годах восстания против Джейехериса с Алисанной не было в отличие от девятилетней давности восстания против Эйегона с Рейеной. Почему же оно не вспыхнуло? На это с уверенностью ответить нельзя. Молчание верховного септона, разумеется, сделало свое дело, а от войны устали равно лорды и простолюдины… но если слова, ветер они или нет, имеют какую-то силу, то Семь Глашатаев тоже внесли свой вклад.

Итак, король был счастлив со своей королевой, а королевство не оспаривало их брак, но Джейехерис не ошибался, предвидя впереди испытания. Переустроив свой малый совет, помирив лорда Робара с королевой Алиссой и успешно введя налоги на роскошь, он столкнулся с новой загвоздкой в лице старшей сестры Рейены.

Покинув Бобровый Утес, она совершала своего рода королевский объезд. Вместе со своим странствующим двором Рейена посетила Марбрандов в Эшмарке, Рейнов в Кастамере, Леффордов в Золотом Зубе, Венсов в Отдыхе Странника и Пайперов в Розовой Деве. Всюду ее ожидало одно и то же. «Поначалу они все радушны, – говорила Рейена брату, приехав к нему на свадьбу, – но длится это недолго. Хозяева сетуют на то, что наше пребывание обходится им слишком дорого, но больше всего их волнует Огненная Мечта. Одни боятся ее, другие, что еще хуже, желают заполучить. Дракона я не отдам никому, но куда мне податься?»

«Сюда. Вернись ко двору», – предложил Джейехерис.

«Вернуться и стать твоей приживалкой? Мне нужен собственный дом, откуда ни один лорд не сможет меня прогнать, где никто не причинит зла моим приближенным. Мне нужны земли, люди и замок».

«Хорошо. Мы найдем тебе земли и выстроим замок».

«Свободных земель не найти во всем Вестеросе, но на один замок у меня, братец, прав побольше, чем у тебя. Я, как и ты, происхожу от крови дракона. Отдай мне поместье наших предков, где я родилась и выросла. Отдай мне Драконий Камень».

Король не нашелся с ответом и обещал подумать. Весь совет высказался против передачи вдовствующей королеве родового поместья Таргариенов, но лучшего выбора никто не смог предложить.

Поразмыслив, его величество сказал сестре так: «Я жалую тебе Драконий Камень, ибо для женщины с кровью дракона более подходящего места нет. Это, однако, не значит, что ты занимаешь его по праву. Наш дед спаял семь королевств воедино кровью и пламенем; я не позволю тебе отколоться и завести свое королевство. Тебя называют королевой лишь из учтивости, я же полноправный король, и права мои простираются от Стены до Староместа, включая Драконий Камень. Согласна ли ты с этим, сестра?»

«Твой железный стул такой шаткий, что ты заставляешь родных склоняться перед тобой? Что ж, будь по твоему. Отдай мне, кроме Драконьего Камня, еще кое-что, и больше я не стану тебя беспокоить».

«Чего же еще ты хочешь?»

«Эйерею. Верни мне дочь».

«Хорошо», – ответил король… быть может, слишком поспешно, ведь восьмилетняя Эйерея Таргариен была признанной наследницей Железного Трона. Последствия этого решения еще скажутся в будущем; тем не менее оно было принято, и королева Запада в одно мгновение сделалась королевой Востока.

Остаток года, отмечающего середину столетия, прошел без дальнейших тревог. Лорды малого совета немного опешили, когда их заседания стала посещать королева, но недоумением своим делились только друг с другом, а вскоре и совсем перестали, ибо нашли для себя полезными ум и начитанность молодой государыни.

Детство Алисанны до того, как ее дядя Мейегор захватил трон, было веселым и радостным. Мать, королева Алисса, приглашала ко двору музыкантов, бардов и лицедеев, состязавшихся в своем искусстве перед нею и королем. Борские вина рекой текли на пирах, в чертогах и во дворах звенел смех, придворные дамы щеголяли в жемчугах и алмазах. При Мейегоре двор стал мрачен, да и в пору регентства мало что изменилось. Королева Алисса не желала веселиться, скорбя о своих утратах, а лорд Робар, муж военного склада, заявлял, что лицедеи ничем не лучше обезьян. «И скачут, и визжат, и кривляются, а толку от них? Обезьяну, коль голод подопрет, хоть съесть можно».

С нежностью вспоминая счастливые, хотя и недолгие времена своего отца, Алисанна принялась украшать Красный Замок. Она накупила в Вольных Городах ковров и гобеленов, велела покрыть полы красивыми плитами, расставила статуи. Городская стража, прочесав по ее приказу Блошиный Конец, отыскала Тома-Бренчалу, чьи песенки во время Войны за Белые плащи забавляли и короля, и народ. Алисанна сделала его придворным певцом, первым из многих, кто занимал потом эту должность. Из Староместа выписали арфиста, из Браавоса – труппу лицедеев, из Лисса – танцовщиц. Скоро в Красном Замке появился и первый шут, толстяк по прозвищу Женушка; он ходил в женском платье и не расставался со своими «детками», двумя деревянными куклами, которые отпускали такие словечки, что уши вяли.

Королю это нравилось, но больше всех порадовала его сама королева, сказав в конце года, что ждет дитя. 50 год завершился, как и начался, празднично.

Джейехерис показал себя самым непоседливым из всех королей, занимавших Железный Трон. Эйегон Завоеватель сказал в свое время, что простые люди должны иногда видеть своего короля и знать, что они всегда могут обратиться к нему с челобитной. «Вот пусть и увидят», – говорил Джейехерис, намечая свое первое королевское путешествие в 51 году. Оно положило начало многим другим; за свое долгое царствование король провел у лордов и поселян больше времени, чем в Красном Замке вкупе с Драконьим Камнем. Алисанна сопровождала короля очень часто, и ее серебристый дракон парил в небесах рядом с бронзовым Вермитором.

Эйегон Завоеватель брал с собой около тысячи рыцарей, латников, конюхов, поваров и слуг. Грандиозный сей поезд чинил немало трудностей лордам, которых удостаивал визитом король: легко ли прокормить такую ораву и напастись дичи для королевской охоты? Даже у богатейших хозяев винные погреба после отъезда короля бывали осушены, кладовые пусты, а половина служанок ходила с бастардами в животах.

Джейехерис постановил, что его будут сопровождать не больше ста человек: двадцать рыцарей, латники и прислуга. «На что окружать себя мечами, когда Вермитор есть», – сказал он. Кроме того, ме́ньшая свита позволяла ему посещать меньших лордов, чьи замки попросту не вмещали кортеж Эйегона. Король собирался увидеть как можно больше мест и нигде не хотел задерживаться надолго, чтобы не стать нежеланным гостем.