Синда Чайма - Король демонов [litres]

– Может, кто-то пытался найти у них заначку? – Юноша старался говорить непринужденно, что у него получалось с трудом, поскольку во рту пересохло.

– Может, и так, – мужчина нацелил нож на Хана. На лице Матье читалось любопытство, смешанное с настороженностью. – Думал, может, ты что-то знаешь.

– Я? – Алистер проверил застежку на суме. – Почему?

– Ты ж главарь «тряпичников». У нас тут все болтают, что «южане» потревожили тебя на днях. Выглядит как расплата.

– Люди часто ошибаются, – ответил Хан. – Я к этому не причастен.

– Хо-ро-шо, – отчеканил Матье. – Только заруби себе на носу, мне не нужны проблемы.

Алистер перекинул суму через плечо.

– Поверь, мне тоже.

Правда, проблемы так или иначе его находили. Покинув «Бочонок и Корону», парень только успел заметить, что снова начался дождь, как вдруг кто-то схватил его за ворот рубахи и ударил о каменную стену таверны.

«Чертовы «южане»!» – подумал Хан. Он ждал, что сейчас ему воткнут нож между ребер, и начал отчаянно сопротивляться, чтобы не быть неподвижной мишенью. Но нападавший держал его одной рукой, притиснув к стене, а другой разорвал суму и принялся изучать ее содержимое. Противник отбросил суму в сторону, раздался звон лежавших в ней бутылок. Бандит начал грубо обыскивать парня. Он обнаружил несколько ножей и кошелек. В конце концов злоумышленник развернул Хана лицом к себе и опять вжал в каменную кладку. Алистер понял, что смотрит на знакомое лицо – нездоровое, с желтизной и узкими огрубевшими губами, за которыми виднелись гнилые зубы. Дыхание оказалось на редкость отвратительным.

Это был заклятый враг Хана, МакГиллен – сержант королевской стражи. А позади него маячили полдюжины «синих мундиров».

– Эй! Верни мой кошелек! – выкрикнул юноша, полагая, что лучше начать этот разговор как можно раньше.

МакГиллен сильно пнул парня в живот: из легких Хана тотчас выбило воздух.

– Ну, все, теперь тебе конец, Кандальник, – процедил МакГиллен, пользуясь тем, что Алистер не мог говорить. – Я сразу понял, кто ответственен за это, и сообразил, где тебя искать. Стоило лишь немного подождать.

– Я… Не знаю… О чем ты говоришь, – прохрипел Хан, сгорбившись. Он обхватил руками живот, чтобы защититься.

Сержант схватил парня за волосы и дернул его голову так, чтобы их глаза встретились. МакГиллен набрал в весе с тех пор, как Хан видел его в последний раз: пуговицы его грязного форменного мундира еле застегивались. Алистер подумал, что, по крайней мере, хоть кто-то на Южном мосту хорошо питался.

– Нет, – произнес Хан, поддаваясь старой привычке усугублять и без того плохую ситуацию. – Это… стража натворила. Я не стану… отдавать деньги.

Все знали, что «синие мундиры» оставят тебя в покое, если ты заплатишь за безопасность нужному человеку. И МакГиллен являлся тем самым нужным человеком.

Сержант обрушил на голову Хана дубину, и тот, прикусив язык, рухнул на колени. Из глаз юноши посыпались искры. Парень закрыл голову руками.

– Прекрати! – Хан не видел того, кто это прокричал.

Возможно, кто-то из «синих мундиров», или Матье пришел к нему на помощь.

Но МакГиллен настолько разъярился, что полностью сосредоточился на свой жертве.

– Ты прикончил тех «южан»? Да, Алистер? Ты и твои дружки!

Бац! Очередной удар с сокрушительной силой обрушился на предплечье Хана, и он не смог сдержать крик.

– Сейчас ты у меня во всем признаешься, а потом тебя вздернут на виселице. Я приду на это посмотреть.

– Я сказал: прекрати! – прогремел тот же голос, но теперь прямо над ними.

Пораженный Хан вытер кровь, заливавшую глаза, и посмотрел вверх. Он снова увидел опускающуюся дубину. Но что-то пошло не так. Дубина пролетела мимо, и МакГиллен завопил от боли. Алистер прислонился к стене, зажмурился и наклонил голову в сторону, а ноги спрятал под себя.

– Ударишь его еще раз – и я сломаю твой череп! – воскликнул спаситель. – Оставь его в покое.

– Какого черта ты тут вытворяешь? – взревел МакГиллен. – Я здесь отдаю приказы. Я – сержант. Ты – всего лишь капрал.

– Отойдите, сэр сержант МакГиллен, – язвительно произнес капрал. – Мы в королевской страже, сэр, не выбиваем признания из арестантов на улице.

– Ну да! – другой «синий мундир» прыснул от смеха. – Обычно мы их сперва отводим в караульное помещение.

– Ты в порядке? – солдат присел на корточки рядом с Ханом и с тревогой заглянул ему в глаза.

Щурясь сквозь ресницы, Хан с удивлением отметил, что его спаситель оказался совсем юным – не старше, чем он сам. По-детски гладкое лицо «синего мундира» побелело от гнева, а прядь прямых черных волос упала ему на лоб.

У Алистера двоилось в глазах. Он моргнул и ничего не ответил.

– Ты мог убить его! – сказал капрал и с презрением глянул на МакГиллена.

«Ха, – подумал Хан. – А солдат вроде бы забыл, что служит в гвардии».

Зато ему хватило отваги, чтобы остановить МакГиллена.

– Эй, ты, Бирн, послушай меня! – гневался сержант. – Может, ты и сын командира и учишься в военной школе. Но это ничего не значит. Ты – еще мальчишка. Ты не знаешь улиц Феллсмарча так, как мы! Алистер – хладнокровный убийца и вор. Просто не был еще пойман с поличным.

Бирн поднялся и посмотрел на МакГиллена в упор.

– У тебя есть доказательства? Его избили? Это все?

«Славный парень», – мысленно охарактеризовал Хан капрала из знати. Он не был настолько глуп, чтобы произносить что-то вслух.

Сержант пихнул Алистера ногой. Получилось довольно грубо.

– Его называют Кандальником, – заговорил МакГиллен. – Он – главарь банды «тряпичников». Те враждуют с «южанами» уже долгие годы. Пару дней назад «южане» напали на Кандальника в Переулке кирпичников. Если бы не стража, он был бы давно мертв, – «синий мундир» оскалился и провел бледным языком по растрескавшимся губам. – Мы бы оказали услугу обществу, если бы позволили бандитам завершить начатое. Тех отбросов и нашли вчера – ты ж сам видел, что с ними стало. Наверняка дело рук «тряпичников». Никто другой не отважится связываться с «южанами». Это была месть, я уверен. А он, Алистер, ответственен за происшедшее.

Капрал Бирн посмотрел на Хана, тяжело сглотнув.

– Хорошо. Мы отведем его на допрос. Он либо признается, либо нет. И никаких побоев. Признания, которые вы выбиваете из задержанных, ничего не значат. Они скажут что угодно, лишь бы пытка закончилась.

МакГиллен сплюнул себе под ноги.

– Ты еще поймешь, капрал. Нельзя нежничать с уличными крысами. Они ведь и на тебя набросятся: у них-то есть зубы. Поверь мне, – сержант развернулся к подчиненным: – Отведите его. Займемся им в караульном помещении, – то, как он это произнес, заставило Хана задрожать.

Великодушный капрал не сможет быть рядом с ним круглые сутки.