Вадим Панов - Самый главный приз [litres]

– Возможно, оно нас даже изумит. – Берегиня отказывалась сбавлять тон, но Франц прекрасно понял намек нава и перестал обращать внимание на вызывающее поведение Всеведы.

И сухо произнес:

– Сегодня ночью из Замка была похищена Дагни.

Его слова не произвели эффекта разорвавшейся бомбы, но несколько секунд и комиссар, и Берегиня молчали, обдумывая сообщение великого магистра, после чего Сантьяга прищурился:

– Если не ошибаюсь, ваша дочь находилась под охраной?

– И сегодня ночью мастер войны де Лаэрт распорядился эту охрану усилить, – ответил Франц.

– С чем было связано подобное решение?

– У мастера войны появились плохие предчувствия.

– Жаль, что они оправдались, – обронила Всеведа.

– Мы старались этого не допустить.

– Возможно…

– У Темного Двора нет никаких оснований не доверять словам великого магистра, – громко произнес Сантьяга, и его голос вновь заставил де Гира взять себя в руки. – Франц, скажите, что показало расследование?

– Мы внимательно изучили улики и в целом представляем картину преступления, – ответил де Гир, откидываясь на спинку кресла. Было видно, что неожиданная поддержка нава позволила ему слегка расслабился. – Злоумышленник проник в Замок, использовав «Майского жука», уменьшив себя и его с помощью «Плаща кобольда» до такого размера, который позволил просочиться сквозь охранное «Кольцо саламандры»…

– Стражники должны были почувствовать столь сильный аркан, – заметил комиссар.

– Мы предполагаем, что злоумышленник использовал мощное маскировочное заклинание, скрывшее его от внутренней стражи, – ответил великий магистр. – Он проник в апартаменты Дагни, вернул себе нормальный размер…

– Ваша дочь – Заклинатель, – напомнил Сантьяга. Комиссар говорил с де Гиром тоном начальника, опрашивающего нерадивого подчиненного, но лидер Великого Дома Чудь не возражал и спокойно отвечал на вопросы:

– Девушка спала.

– А как же видеокамеры?

– Каким-то образом злоумышленнику удалось их обмануть.

– Каким?

– Проводится расследование.

Берегиня шумно выдохнула, но промолчала.

– Затем преступник лишил Дагни сознания с помощью «Пыльцы Морфея», уменьшил ее и ушел тем же способом, каким пришел.

– Очень интересно, – не сдержалась Всеведа.

– Был использован сложный, но действенный способ проникновения, – нахмурился де Гир. – Что тут интересного?

– Я удивляюсь тому, что в Тайном Городе нашелся никому не известный преступник, способный использовать и «Майского жука», и «Плащ кобольда», – ответила Берегиня, жестко разглядывая собеседников. – Магов такого уровня можно пересчитать по пальцам.

– Возможно, преступник использовал артефакты, – буркнул чуд.

– Мастеров, способных изготовить артефакты такого уровня, можно пересчитать по пальцам одной руки.

– На что вы намекаете? – возмутился великий магистр.

– На то, что ваша история выглядит подозрительно, – в тон Францу ответила Всеведа. – Особенно учитывая тот факт, что Дагни не убили, а похитили.

– Может, ее спасли из плена? – резанул де Гир.

– Что вы имеете в виду?

– Самый очевидный вывод, который приходит в голову: девушку вытащил из Замка Ярга, – ответил за великого магистра Сантьяга. – Это логично, поскольку она служит первому князю.

– Но… – Берегиня сумела остановиться в самый последний момент. Не ляпнула, как собиралась: «Ярге Дагни нужна в Замке», не выдала себя. Остановилась, перевела дух и улыбнулась.

– Вы что-то хотели сказать? – вежливо осведомился нав.

– Нет-нет, все в порядке.

– Значит, мне показалось.

– Именно.

– Позволите закончить? – поинтересовался Франц.

– Извините, – спохватился Сантьяга.

А Всеведа милостиво кивнула, показывая, что не против.

– В завершение хочу сказать, что на месте преступления мы обнаружили следы темной энергии.

– Это подтверждает предположение, что девушку похитил Ярга, – заявила Всеведа.

– Не обязательно, – возразил чуд, пристально глядя на комиссара. – Дагни добровольно явилась в Замок, а значит, это было частью плана первого князя. Он хотел нас поссорить…

– И теперь мы захлебываемся в дружеских чувствах? – саркастически поинтересовался нав.

– Теперь вы убеждаете меня, что за похищением стоит Ярга, но все понимают, что вы не успокоитесь, пока не отомстите за Баррагу, – резанул великий магистр.

Берегине очень хотелось принять участие в беседе, но она сдерживалась, чувствуя, что изменить ничего не может, а значит, нужно молчать.

– Это обвинение? – тихо спросил Сантьяга.

– Пока – замечание, – жестко ответил Франц. – Расследование продолжается, и, если вы не сможете объясниться, я предъявлю Темному Двору официальные обвинения в похищении Дагни.

Всеведа закусила губу, но вновь промолчала.

– На каком основании? – не менее жестко, в тон великому магистру, спросил нав.

– Как я уже сказал, на месте преступления найдены следы темной энергии.

– Франц, вы прекрасно понимаете, что это смешно.

– Верните мою дочь!

– Давайте не будем горячиться…

– Я все сказал, Сантьяга! – прогрохотал де Гир. – Я считаю, что за похищением стоите вы, и требую возвращения Дагни. Если это не произойдет до восемнадцати часов, я выступлю с официальным заявлением.

– Вы понимаете, что это значит?

– Нас ждут потрясения, – ответил де Гир, избегая произносить слово «война». – Увидимся.

И отключил трансляцию.

Несколько секунд комиссар Темного Двора смотрел на погасший экран, после чего перевел взгляд на Всеведу:

– Надеюсь, вы поверите мне на слово, что Великий Дом Навь не имеет отношения к похищению?

– Хотелось бы верить, – холодно ответила Берегиня, – однако Франц привел довольно убедительные доказательства…

– Он не привел никаких доказательств. – Сантьяга редко перебивал женщин, но сейчас не сдержался.

– Не нужно расстраиваться, – улыбнулась зеленая ведьма. – Уверена, чуды во всем разберутся.

И тоже прервала связь.

Закончив разговор, де Гир откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, потер виски, словно пытаясь избавиться от противной боли, которая вцепилась в него еще ночью и отказывалась уходить, затем посмотрел на подошедшего к столу Гуго и тихо приказал:

– Найди ее.

– Я делаю все, что в моих силах, – угрюмо ответил де Лаэрт.

– Значит, делаешь мало, – выдохнул великий магистр. Но тут же чертыхнулся и примирительно произнес: – Извини, брат, я…

– Я все понимаю, – мягко отозвался Гуго.

– Я сам не свой с той минуты, когда она явилась в Замок, – неожиданно признался Франц и сжал кулак. И угрюмо посмотрел на него: крепкий, сильный… бесполезный. Сейчас – бесполезный кулак, потому что он не знал, что делать, кого бить. – Я растерян.