Елена Маврина - Твердыня грёз

– Иди сюда, хитрая! – зазывал Тами лисицу, хромающую позади вереницы странников. Он заметно отставал, надеясь, что зверь ослабит неприязнь. Столько лакомств пожертвовал Тами на приманки, но питомица Мирны упрямо избегала крадуша. – Иди. Ну же. Лапушка, – мурлыкал Тами. Он достал пирожок из сумки. – Ещё теплый. М? – протянул хвостатой.

Лисица остановилась, опасливо повела носом. Жёлто-карие глаза пытливо осматривали улыбчивое лицо благодетеля.

– Липучка! – Горан вернулся взять любопытного мальчишку за руку, словно пятилетнего. – Потеряться решил?

Крадуш перебирал ногами, оглядываясь на изумрудную плутовку.

– Я хотел погладить её. Она ведь ручная совсем. Я уже гладил ушко, когда Мирна лечила ей лапу. Первый зверь, который так близко ко мне приблизился.

– Думаю, она сожалеет.

– Глупости!

Тами озирался, кусая пирожок и бросая его ломтики лисице. Та пренебрежительно обходила их, грациозно прыгая по камням на тонких лапах. Злата шла впереди, за Клювом. Она краем глаза следила за Тами и Гораном, с трудом вникая в рассказ идущего рядом Уца. Клюв выведывал у Хадуга о крылатых рысях:

– И они существуют? Не шутите?

Хадуг кивнул.

– Зух полжизни потратил, чтобы выследить их, – удивлялся охотник, – а они скрывались вблизи чернолесья!

– Здесь они пробыли осень, – повествовал Хадуг. – Теперь отправятся в леса на крайнем востоке провинции Орд. Бегут от змеядов к Спящим скалам. По пути занесут вас в лес Клеты.

Хадуг перекинул арбалет через плечо и начал взбираться по каменным выступам на холм. Лиственные деревья редели в стройном войске хвойных богатырей. Еловые эфиры придавали свежему воздуху смолисто-горьковатый привкус. Под ногами шелестели сухие иголки, палые шишки. Подошвы грузли в сырой песок.

Между елей островками высились плоские камни, в расщелинах которых синевой неба любовались родники. Из воды по камням змеились мшистые ветви кустарника в бусинах-ягодах.

– Ждите за камнями, – предупредил Хадуг, направляясь к роднику. Спустя несколько шагов он остановился, обернулся. – Есея! – позвал с улыбкой. Крадуши удивлённо переглянулись. – Меня они слушать не станут.

Мимо обеспокоенных ребят рысцой пробежала лисица. Она мимолетно взглянула на притихших путников. Ускорив движение, оступилась; справившись с хромотой, вспрыгнула на камень – кувырок – напротив Хадуга шаг продолжила юная девушка в бело-коричневом платье. Она стряхнула с рук капли воды и осерчало оглянулась на колышущиеся лужицы. Ее изумрудное тело напоминало гибкую ветвь, серые волосы на висках пламенели золотисто-красными косами. Уголки удлинённых глаз были опущены вниз, от них до изгибов рта тянулись тонкими узорами чёрно-желтые линии. Изломанные брови сурово нависали над белыми, словно в снежинках, ресницами. При взгляде в безмятежную высь губы распрямила горделивая улыбка. Голова незнакомки запрокинулась.

«А-ла-ты!» – прокричала она звонким голосом к небу. Эхо раскатом покатилось по лесу. Зубы щёлкнули, пальцы девушки сцепились. Горану подумалось, что зов её пролетел сквозь всю Царну и отбился от крепостных стен града. Надкушенный пирожок выпал из рук Тами: «Ничегошеньки!»

Изумление крадушей сменилось беспокойством, когда верхушки сосен качнулись, потревоженные вторжением. В просветах крон мелькнули сизые крылья. Ветер засвистел над лесом бурей, песчаная пыль запорошила глаза. Когда ребята смогли видеть ясно, на каменные плиты опустились огромные, размером с медведя, рыси.

Крылья обрамляли пятнистые тела щитами. Шерсть морд и кисточки на ушах отливали гладким шелком. Густой и высокий мех придавал грозному облику мягкости, но широкие глаза поблескивали оранжево-красными карнеолами, источающими магматический жар.

Хадуг поманил крадушей подойти ближе. Шепоток восхищения могучими существами стелился за шагами.

– Кто она? – спросил Тами охотника, глядя на девушку, которая ласково поглаживала клыкастых хищников.

– Есея – перевертыш – дух скалистых лесов, – пояснил Хадуг. – В провинциях таких лесов – единицы. В них воздух весной расцветает сиянием опалов. Я видел картины, но в её рассказах скалы дремлют под щебет птиц и пение ветра в еловых кронах.

– Почему она хромает?

Хадуг помрачнел:

– От капканов змеядов нигде не скрыться. С алатами она пересекла огромное расстояние от Звёздных гор, мимо снежных пиков Мориона – до заповедников Ловища. Теперь их путь лежит в непроходимые леса древности.

Исмин поравнялась с Тами. Дети почтительно наблюдали за волшебными существами, такими же, как сами они: уникальными, сверхъестественными и… преследуемыми.

Взобраться на крылатых рысей оказалось трудной задачей. Есея поглаживала животных по холке, мелодично напевая песенку на птичьем языке. Хадуг усаживал ребят на спины, объясняя, что к туловищу алата нужно прижаться и обхватить руками шею. «Крылья не позволят упасть», – успокаивал он. Трудности возникли с Исмин. Зверь рычал на девочку, не подпуская строптивыми взмахами лап.

– Они всегда так со мной, – Исмин замерла в двух шагах от огромного существа, боясь шелохнуться. – Все животные.

Огорчение туманило её взгляд. Алаты зашумели крыльями.

– В тебе – дрожь земли, её гнев, – напомнила Есея, маня встревоженного зверя к себе плавными жестами. – Он испуган. Мы полетим вместе.

Рысь удалось успокоить. Хадуг посадил Исмин за спину девушки-перевертыша. Осмотрев густые заросли можжевельника, он торопливо приблизился к Горану:

– Покажешь это Морису. – Его рука вложила в ладонь Горана ястребиное перо, на котором белой краской изображалось дерево без листвы. – Он поймет. Вчера я отправил с ястребом послание.

– В прошлый раз змеяды перехватили записку.

– Нет. Мой Цепуш быстрокрыл и осторожен. – Хадуг сжал ладонь кудесника, с надеждой заглянул в глаза. – Присмотри за Льваном, за всеми ними, – доверчиво произнёс, словно ровеснику. – У них нет защиты. Только мечты…

Горан кивнул. Лицо онемело от противоречивых эмоций, пусть он давно и приказал себе не терзаться сомнениями.

– Держитесь крепче! – громко обратился к крадушам Хадуг, усилием возвращая голосу прежнее спокойствие, движениям – энергичность. – И удачи вам! Каждому вашему шагу!

Крадуши пугливо обняли плотные шеи, встающих на крупные лапы рысей. Они неотрывно смотрели на Хадуга, Клюв едва сдерживал слёзы. Расставание увеличило воспоминания неохватно… Погожие деньки, вечерние посиделки у камина в самоцветах, когда за окнами бушевал ветер, а внутри дома царил уют. Крылья расправились. Алаты вспорхнули ввысь, унося странников прочь из надежного пристанища в смутную даль будущего.

Полёт похищал в шальные вертикали виражей. От резких снижений захватывало дух. Солнце рассеивало утренний туман тетивой лучей. Вихрь эмоций. Свист ветра в ушах заглушал ликующие крики. Земля раскачивалась внизу пёстрым океаном, где – ни единого селения: пустоши, объёмные гряды деревьев. С высоты птичьего полета Ловище выглядело укромной колыбелью спящих лесов, скрывающих от суетливых людей идиллию природы.