Алёна Реброва - Цветные Стаи

По ее взгляду я понял, что, что бы с ней ни происходило все это время, теперь ей стало хуже. В разы хуже.

– Бежим! – выдохнула она.

И мы рванули вперед по тоннелю.

Мы пронеслись мимо темной луж крови: места, где я дрался с упырями. Недалеко обнаружились обглоданные останки одного из них.

Когда мы добрались до дыры в стене, мутантка ухватилась за ее края и подтянулась. Упершись ногами в стену и проталкивая себя руками, она забралась внутрь.

Я подсадил Мидию, затем Пену. Краб вскарабкался сам, хотя чуть не застрял, и Яшме пришлось втягивать его внутрь.

Новый толчок, уже гораздо сильнее, застал меня висящим наполовину в проходе. Яшма рванула меня вперед, и позади послышался какой-то грохот.

Было неясно, далеко он или близко, завалило что-то или это были звуки вне тоннелей. Думать об этом было некогда.

Мы оказались в очень узком проходе, прорытом в земле. Свет проникал сюда, но был очень тусклым, как через час после заката солнца.

– Здесь есть неговорящие, – прошептал Пена упавшим голосом. – Они были здесь совсем недавно. Скорее всего, они до сих пор здесь.

– Пошли, – сказала Яшма, и двинулась вперед.

Мы пошли за ней, пробираясь через узкие ходы, но вскоре я заметил на стенах тонкие белые стрелы. Их нарисовали краской.

– Не сюда! – крикнул я, когда Яшма повернула на развилку, где стрел не было. – Сюда.

– Уверен!?

– Да!

Я следовал за указателями на стенах, мы бежали по ним около десяти минут, и вдруг оказались в большой пещере, внутри которой стояла толпа людей.

Их голые бледные тела напоминали неровные заросли глубинных грибов.

– Почему мы встали!? – взвизгнула Мидия.

Обернувшись к ней, я увидел, что она слепо таращится по сторонам, словно не видит, что в нескольких метрах от нее стоят людоеды.

Образ стражницы вдруг начал расплываться у меня перед глазами, вокруг потемнело. Я потер глаза руками, поморгал, и все прошло.

– Там упыри, – сказала Яшма. Она стояла, закрыв глаза и наклонив голову вперед. – Много.

Людоеды услышали наш разговор, несколько из них обернулось, но никто не пошел в нашу сторону. Судя по движению в центре толпы, там что-то происходило.

Я взглянул на одного людоеда, который, казалось, смотрел мне в глаза. Он был так близко, что я мог разглядеть его лицо. Это был темноволосый мужчина, рослый и сильный. Быстро потеряв к нам интерес, он отвернулся и стал прорываться вперед, сквозь толпу.

– Им не до нас. Что-то происходит, – сказал я. – Попробуем подойти.

Когда мы вошли в пещеру, я увидел у стены останки человека. У наполовину сожранного трупа была черная кожа. Таких трупов было несколько. Кое-где в грязи валялись цветные бусы.

Приблизившись к толпе людоедов, я понял, что их тут собрало: ход наверх был завален. Они старались раскопать его, хотели выбраться наружу, как и мы.

– Они раскапывают выход, хотят выбраться наверх, – сказал я.

– Оранжевые не могли завалить весь ход наверх, там подъем на полчаса, – сказала Яшма. – Они подорвали только свод. Земля должна быть мягкой…

– И что будем делать? – спросил Краб, нервно теребя рукоять своего серпа.

– Если мы выберемся, упыри тоже попадут наверх… – сказала Мидия.

– Люди будут в опасности, – я всмотрелся в толпу людоедов, пытаясь представить, сколько их. Около сотни, не меньше.

– Неговорящие – тоже люди, – заметил Пена. – К тому же, оранжевым будет полезно отвлечься от баррикад. Дельфин, опиши мне подробно, что происходит.

– Мы в большой пещере, перед нами несколько десятков упырей. Возможно, пара сотен. Все толпятся у заваленного прохода.

– Яшма, ты знаешь, куда ведет выход?

– Я была с завязанными глазами и ничего не видела. Помню траву, и что меня привезли туда на лодке.

– Хорошо. Возьмитесь за руки и держитесь вместе, попробуем пробраться к выходу первыми.

– Мы что, пойдем к ним!? – испуганно воскликнула Мидия.

– Им сейчас не до охоты, они нам ничего не сделают, – сказал Пена. – Идем!

Мы взялись за руки и стали двигаться вперед, прижимаясь друг к другу как можно теснее. Впереди шла Яшма. Когда мы подошли к людоедам, они сами расступились перед ней, не желая связываться, и мы стали протискиваться к завалу.

Сильный запах немытых тел кружил голову, я старался не смотреть на людоедов, но то и дело натыкался взглядом на их блестящие животные глаза. Такой же взгляд был у некоторых отсталых из стаи Погодника. Их всегда побаивались даже сами фиолетовые: неизвестно, что придет в их худые головы. Неговорящие были лишены разума, но сохранили ум, и поэтому были куда опаснее.

Пена оказался прав, нас не трогали. Однако, когда мы приблизились к тем, кто копал, на нас стали шипеть, не пуская к проходу. Роющие не хотели, чтобы им мешали.

Яшма угрожающе зарычала, звук шел у нее из груди и отдавался в костях. Перед ней тут же расступились, тогда она полезла по кучам земли наверх, к потолку и стала рыть. Мы стали помогать ей, разгребая завал руками.

Это было непросто, в земле находилось много мелких камней, которые ранили пальцы даже сквозь перчатки. Земля была мягкой, но ее было слишком много, и она сыпалась сверху снова и снова. Свод был неустойчивым и в любую минуту из-за наших раскопок пещера могла обвалиться.

Несколько раз толчки повторялись, тогда земля валилась сверху целыми кучами, засыпая людоедов. Краба тоже присыпало, но мы быстро его вытащили.

Наш проход стремительно рос, людоеды заметили это и стали пытаться оттолкнуть нас, чтобы выбраться первыми. Тогда мы с Крабом прекратили копать и стали отгонять их от остальных при помощи оружия.

Когда Яшма смогла пролезть в своей ход по пояс, началось землетрясение.

– Нас засыплет, если мы туда полезем! – крикнула Мидия, стараясь вытянуть Яшму из лаза.

– Здесь нас засыплет в любом случае! – ответила мутантка, отпихивая ее.

Среди людоедов началась паника, они ринулись к стене, сталкивая копающих сородичей. Сверху посыпалась земля, она обваливалась целыми пластами, не переставая.

– Лезьте сюда! – крикнула Яшма. – Быстро!

Ход, в котором она еле-еле помещалась одна, было не забраться. Но нам пришлось попробовать.

Первой протиснулась Мидия, она была самой маленькой и смогла уместиться там вместе с Яшмой. Дальше полез Пена. Мы с Крабом ждали своей очереди, продолжая отбиваться от людоедов.

Один из них попробовал повалить меня на землю, но я ранил его серпом и тогда он завопил. Его вопль напугал остальных, все они принялись кричать от страха. Так же кричали стаи во время землетрясения, которое подняло Огузок над водой.

Краб стряхивал с себя землю, свалившуюся сверху, я пытался вытащить ноги из рыхлой грязи и протоптать насыпь, чтобы стоять на ровной поверхности.

Тем временем зад Пены, торчащий из лаза, не продвигался вперед ни на сантиметр.