Алёна Реброва - Цветные Стаи

Узнав, что один из его людей подозревается в краже, связанной с грибами, он пришел в ярость. Зеленых он держал в железном кулаке, запрещал им пить и курить, заставляя наркоманов возвращаться к нормальной жизни.

Я рассказал подрывнику все, как есть, и дальше мог просто наслаждаться представлением: вместе с желтым Карпуша лично взялся обыскать каждый дом и проверить на вменяемости каждого из пятнадцати зеленых.

Выяснилось, никто из них не был причастен к краже, и то, как они оживлялись, слыша про пропажу, говорило нам больше всех их слов.

После этой проверки желтый, наконец, успокоился и ушел, обещая прийти завтра для дальнейших разбирательств.

Я, наконец-то, мог пойти ужинать.

Обычно я проводил вечера в стае голубых, сидя у костра и наполняя миску из общего котла. Но сегодня мне захотелось побыть среди желтых. Давно я у них не был… и вообще.

Найти костер известной троицы было не трудно: громкий хохот Яшмы и хихиканье мастеров разносились по всей стае.

Никакие невзгоды не могли смирить веселья выпивох: что бы ни творилось у остальных, желтые имели железный иммунитет к любым несчастьям.

– О, кто пожаловал! – воскликнул Борода. – Давненько тебя тут не было!

– Я тоже так подумал, – кивнул я, усаживаясь на предложенное место у костра. Мне тут же вручили тарелку с рыбной похлебкой.

– Яшма готовила, – заметил Вадик, и на лице его появилась легкая улыбка. – На Остове ее научили добавлять в еду травы и грибы… это что-то невероятное, попробуй!

Яшма жила у желтых уже месяц. Она отлично освоилась, свободно разгуливала по острову, общалась с друзьями и дралась с теми, кто пытался доказать ей, что убийцам не место на Огузка. Несколько раз мне на нее жаловались за драки, я приговаривал ее к часам особо тяжелых общественных работ, и все оставались довольны.

Первое время Яшма провела в хижине у Вадика, но потом, к неудовольствию химика и к крайнему моему облегчению, переехала в отдельную хижину, построенную специально для нее.

Большую часть времени она гребла миналию вместе со мной у Карпуши, но говорили мы редко: работы было слишком много. Возвращаясь же вечером к желтым, она могла окунуться в привычную для нее среду обитания и говорить о чем-то, что не было связано с эпидемией… Мне же не хватало времени даже на то, чтобы добыть себе рыбу на ужин, и зачастую я не мог позволить себе идти на другой конец Огузка. Мы с ней почти не общались… я едва ли знал, что происходит у нее в жизни. До сих пор я даже не узнал о том, что происходило с ней на Остове.

Вадик не мог не напомнить мне об этом.

– Пф, невероятное! После твоей стряпни и сырая рыба за засолку сойдет! – хмыкнула Яшма, чем вызвала взрыв смеха у Бороды и Шляпы.

Вадик только еще шире улыбнулся.

Я попробовал. Вкус был весьма необычен… но мне понравилось. Говорить об этом я, правда, не стал.

– Эй, а что ты делал после работы? Я не видела тебя среди могильщиков, а мужики, которые хотели судью, выискивали тебя по всем стаям почти сразу после того, как ты ушел, – Яшма не сводила с меня внимательного взгляда.

– Луна попросил меня отыскать Погодника.

– О, колдун опять учудил! – воскликнул Шляпа, предвкушая свежие сплетни.

– На этот раз все обошлось, – я не смог не улыбнуться тому разочарованию, которое вызвал у любителя поболтать своими словами. – Похоже, он постепенно приходит в себя. Но есть новости.

– Да ну? – хмыкнул Шляпа. Остальные внимательно слушали.

Я рассказал им об открытии Барракуды, о том, что синие и фиолетовые могут говорить через мариний на расстоянии. Это было похоже на то, как общаются киты и дельфины: неслышными простому уху волнами. Хотя, конечно, мариний явно ловил и передавал нечто большее, чем просто высокочастотные колебания.

– А ты сам слышал? – спросила Яшма.

– Да… и, похоже, у меня получилось даже говорить, – я улыбнулся.

– Вот это да!.. – выдохнул Борода. – Если ваша затея удастся, это будет огромный прорыв… я слышал, у древних людей были машины, которые позволяли переносить голос в пространстве. Может, теперь будущее за телепатией?.. Странная вещь этот мариний! Еще исследовать и исследовать…

Меня ждал получасов рассказ о том, как кузнецы желтых продолжают изучать мариний, как находят все новые и новые техники обработки, дающие совершенно разные результаты.

Потом новостями стали делиться остальные. Шляпа умудрился выдать сестру замуж за одного из желтых – но это я знал уже давно. Недавно бедолага приходил к нему и просил взять чудо на время домой: бедный мужик, видимо, только теперь разглядел тяжелый характер Орки, и немного устал.

Вадик предпочел отмолчаться: он и так был не слишком разговорчив, а сейчас, видимо, выполнял какое-то особое поручение Василия. Химия в стае желтых всегда была отчасти закрытой темой.

Когда пришло время расходиться, и я поднялся, чтобы идти к голубым, Яшма предложила проводить. Я не отказался.

– Ты неважно выглядишь в последнее время, – сказала она скорее с укором, чем с заботой.

– А ты, кажется, вся цветешь, – я усмехнулся.

Яшма выглядела как никогда лучше. Да, заметно похудела, но все равно работала за четверых и, кажется, была счастлива. Проблемы миналии ее почти не трогали: она редко видела кого-то, кроме зеленых и желтых. По крайней мере, я так думал.

– Что? Пф! От меня прежней не осталось и следа! Ты посмотри на это! – она напряла руку, указывая на бицепс, потом повернулась спиной. Кожа обтянула тугие узловатые мышцы, словно они были продолжением скелета. Но чтобы различить их тени сквозь полосы, требовалось усилие. – На арене на меня не поставил бы даже самый отчаянный! Хотя сил у меня не убавилось, форму мне поддерживать некогда, я вся сдулась… – она тряхнула головой. – Работа с миналией – не то что на арене, да и есть правильно я не успеваю. Но я рада, что занимаюсь этим.

– Я слышал, ты подружилась с Барракудой.

– Она пристала ко мне после суда и с тех пор приходит иногда, – она пожала плечами. – Похоже, что подружились.

– Ясно…

– А вот ты забыл про всех своих друзей за этот месяц, – сказала она. – Ты ни с кем не общаешься и ходишь мрачнее смерти. Это неправильно. Я не считаю себя вправе лезть к тебе в душу после всего… но ведь раньше мы часто говорили.

– Раньше люди не вымирали из-за того, что наш остров сгнивает заживо, – процедил я. – Вы… вы все как будто не видите этого.

– Ты сам взвалил на себя это, – Яшма нахмурилась. – Об этом я и пытаюсь сказать. Не слишком ли много ты тянешь на свои тощие плечи? Ты изводишь себя с миналией, потом идешь забирать трупы, возишься с пьяницами, сидишь в шатре совета… Эта работа для четверых. С чего ты взял, что необходим везде?

– Что?.. – я остановился. – По-твоему, мне стоит пожалеть себя и начать побольше выпивать у костра, пока люди вокруг роют могилы!?