Антони Комбрексель - Почти полночь [litres]

– Дымовые шашки! – воскликнул изобретатель. – Они же у вас с собой! Кидайте скорее, чтобы он перестал нас видеть и ловить своими щупальцами!

Ноль слышал, о чем они говорят. Даже лучше: он понимал, что происходит. Его провода и вены вздулись от прилива эфирной энергии: кто-то активировал Кадран. Чувство дежавю [29] От французского выражения déjà vu, «уже виденное». Необъяснимое психологическое явление, когда человек, сталкиваясь с чем-то объективно новым и незнакомым, чувствует, что уже видел это. было неприятным – Ноль относил его к человеческим слабостям, которые презирал, – зато теперь он предвидел, что произойдет…

Дымовые шашки брошены. На какое-то время он будет видеть не так хорошо, как хотелось бы. Сейчас страж пронзит мечом мантикору и появится в дверях. На плече у него будет болтаться ружье, стреляющее спиртом…

– Думаю, это ваше, – проговорил солдат…

И рухнул на пол с перерезанным горлом, открывая дорогу лезущим в комнату мантикорам. На этот раз Ноль метнул в него не кабелем, а лезвием. Дети и старик застыли, пораженные внезапностью случившегося. Механическим паукам оставалось лишь завершить начатое.

– ХРОМОЙ! БЕРИ РУЖЬЕ! – проорал изобретатель.

Мальчик бросился к оружию, приподнял тело стража, силясь вытащить из-под него придавленный резервуар. Старик тем временем пытался пинками отогнать от него мантикор. Им не успеть.

– Пригнитесь! – крикнула Спичка.

Провод просвистел у них над головами, целясь в ружье, всё еще висевшее на плече стража. Хромой отскочил, выпустив из рук ремень. Мантикоры приближались, урча и подпрыгивая. Первая уже бросилась на изобретателя, нанося ему один удар за другим. Жорж дрался, Хромой снова тянул на себя ружье, уворачиваясь от хлеставшего воздух кабеля. Девочки по-прежнему лежали не двигаясь, из страха попасть под одно из метавшихся по комнате щупалец. Спичка чувствовала себя совершенно бесполезной. Но что она могла – одна, без оружия? Наконец она подползла к Ратигану и оттащила его тело подальше от того места, где Хромой и Жорж Убри отчаянно бились с мантикорами. Когда она обернулась к двери, он как раз входил внутрь.

Робот давил механических пауков, как ореховые скорлупки. Он двигался медленно, с трудом, но сила его намного превосходила возможности смертоносных насекомых. Тот, кто когда-то был Жаком де Рок Лартигом, горел жаждой мести. Увидев истекавшего кровью Жоржа Убри, он разъярился еще сильнее и бросился ему на выручку.

– Я не мог допустить, чтобы вы погибли, друг мой, – пророкотал металлический голос.

Вместе им быстро удалось оттеснить мантикор в коридор и захлопнуть дверь, которую те принялись тут же яростно грызть. Щупальца со свистом летали по всей комнате, одно из них вспороло руку автомата, но железный Жак даже не заметил этого.

Ноль был в ярости. Что происходит? Почему он не слышит, как эти жалкие людишки вопят в руках его механических солдат? Кто-то швырнул в него еще одну дымовую шашку, и он на минуту перестал видеть. А когда дым рассеялся, Ноль всё понял.

Хромой, обогнув его слева, подполз к трубам и проводам Машины, к которым был присоединен чудовищный ребенок, и тихонько поливал их спиртом, стараясь действовать как можно более незаметно. Девушка с коробком наготове тоже была там. Увидев, что Ноль их засек, она тут же швырнула горящую спичку в переплетение кабелей. Мгновение – и механическая пуповина, соединявшая Ноля с Машиной, вспыхнула.

Ноль не успел ничего сказать, только заскрежетал зубами, почувствовав, как к горлу подступает внутренний огонь. Он уже не мог двигаться, поскольку провода, тянувшиеся из его тела, лопнули и скрутились от жара. Волна высвободившегося электричества сотрясла корабль, и стрелки в глазах монстра остановились. Он еще ощущал вибрации и движения поблизости, но уже потерял контакт с миром. Несколько минут Ноль ждал – вдруг что-то изменится. Хоть что-нибудь…

Хромой схватил его сзади за плечи и без труда повалил на пол. Потом прыгнул сверху и растоптал батарейку, служившую сердцем. Ноля больше не было.

В эту секунду в углу кто-то закашлялся.

– Ратиган! – Спичка метнулась к стражнику, приподняла его.

Он не умер. Пока не умер.

– Не волнуйтесь! Мы поспешим… мы вернем вас к жизни…

Солдат плевался кровью.

– Нет… Не смейте возвращать время, чтобы меня спасти! Если вы это сделаете, монстр тоже оживет. И придется всё начинать сначала. Кто знает, может, жертв будет еще больше… Не надо…

Он опять закашлялся, захлебнувшись кровью, и перестал дышать.

– СМЕРТЬ ПАРАЗИТАМ! УНИЧТОЖЬТЕ ИХ ВСЕХ!

Пятый разъяренно выкрикнул этот приказ, увидев вбежавших стражей с обнаженными мечами. Одиннадцатый, Восьмой и Второй устремились им навстречу.

На мальчишек тем временем надвигался Третий.

– Выколи этому безголовому глаз, – посоветовал Сопля.

– Хорошая идея, шеф, – усмехнулся Заика, собиравшийся нацелиться на коленный сустав робота.

Он принялся широко размахивать своим пылающим зонтиком, заставив ворклокса попятиться.

– Осторожнее! – крикнул Сопля командиру стражей. – С потолка сейчас начнут падать стеклянные глыбы!

Немо и Заика переглянулись, одновременно поняв, откуда мальчик всё знает. Он воспользовался Кадраном! Полицейский отшвырнул пистолет, в котором уже не было пуль. Шестой со своими хоботами наступал на безоружного инспектора. Увидев это, Немо бросил тому свой меч, и Жозеф Деланкр ловко поймал его в воздухе.

– Берегите его! Он мне дорог! Это меч моего предшественника!

– Не беспокойтесь! Сегодня его не обагрит кровь – только машинное масло и пар! Но как же будете сражаться вы?

Немо, подобно Заике, решил воспользоваться пламенем. Он выдернул из стены флаг Великобритании, обмотал ткань вокруг древка и сунул в огонь. Через секунду в руках у стража было пылающее копье.

Заика тем временем тщетно пытался ослепить Третьего. Но кровь из ссадины на лбу слепила его самого, не давая как следует прицелиться. На Немо напали сразу двое ворклоксов – Второй и Восьмой, – и командиру пришлось перехватить древко посередине, чтобы орудовать одновременно обоими его концами. Гедеон пытался помочь начальнику, при этом бормоча под нос какие-то странные слова, но не успевал атаковать, а лишь отбивался. Роботы пытались взять Немо в тиски, и тому приходилось крутиться, как волчок, чтобы его не сцапали. Жорис за спиной командира отражал удары единственной руки Одиннадцатого. Эта непропорционально огромная конечность двигалась быстро и била сильно, словно компенсируя отсутствие второй. Каждый такой удар мог стать для человека последним. Лишай тоже сражался с яростью обреченного. Тем более он проживал этот бой уже второй раз и знал, как ужасно всё может обернуться. Он несколько раз нападал на Шестого, но тот, несмотря на свои многочисленные хоботы, двигался с обескураживающей быстротой.