Тесса Греттон - Королевы Иннис Лира [litres]

– В любом случае твой путь, – успокоил его Кайо, – оставаться правдивым и осторожным. Ты сделал себя сам как Лис. Помоги Элии, как ты и обещал, преодолей разрыв между Коннли и Астором, пока ты слышишь, что говорит Коннли, и узнай больше о чувствах по поводу правления Элии, которое может начаться, если Моримарос поддержит ее заявление. Я признаю это как дядя Элии, а также как граф Дуб, что я предпочел бы, чтобы Ареморец оставался только союзником, а не мужем и завоевателем. Но до этого может дойти. Будь осторожен – род Коннли опасен, как змея. Первым делом я пойду утром к Астору, поскольку из моей последней беседы с Астором и Гэлой я выяснил, что они оба жаждут войны, хотя и по другой причине. Астор хочет раздавить Коннли за их противоречивую историю, а Гэла по любой причине испытать себя в битве.

– Их не волнует, что магия острова угасает?

Брона удивленно уставилась на Бана, а потом улыбнулась со всей печалью десятилетия.

– Оно выживет до того момента, когда остров снова объединится под короной звезд и корней. Я делаю все, чтобы сохранить жизнь. Все.

Бан посмотрел на мать и понял – она имела в виду свои материнские предпочтения. Он знал об этом, но было не так больно.

– Риган Лир любит корни.

– Она не сплетает звезду и корень вместе. Риган не знает баланса ни в страсти, ни в магии. Элия знает язык деревьев так же, как небо. Ты научил ее, сын мой, любить корни, и она тоже любит звезды. Видишь?

Кайо кивнул:

– Она – то, что нужно Иннис Лиру.

Бан снова вспомнил об их уверенности, когда постучал в дверь комнаты Коннли с письмом от одной сестры к другой, холодящим его разбитое сердце. Служанка из свиты Риган быстро ответила, и как только Бан назвал свое имя, его проводили к узкому очагу. Он был уже готов заявить о своих намерениях, но горничная исчезла лишь на минуту и вернулась: Бан должен был присоединиться к герцогу и леди в их спальне.

Бана оттолкнула такая интимность, но он вошел со служанкой. Девушка выскользнула и закрыла тяжелую дверь.

– Бан Эрригал, – нетерпеливо произнес Коннли с широкой высокой кровати. Тканые одеяла окружали его в беспорядке. Герцог был раздет. Потрясенный, Бан бросил взгляд на леди Риган, которая стояла у древнего каменного очага в свободно завязанном халате и держала кубок. Ее волосы развевались по плечам.

Бан натянуто поклонился.

Леди словно плыла. Она подошла к круглому столу и налила третий бокал красного вина.

– Добрый вечер, Бан, – поздоровалась Риган прохладным, прекрасным, всезнающим голосом.

– Ваше высочество, – пробормотал Лис, когда герцог тоже встал с кровати и натянул халат на свои плечи. Коннли не стал запахивать его, а позволил халату висеть шелковистыми фалдами, обрамляющими его наготу и похожими на темно-синие колонны. Коннли спокойно стоял. Затем потянулся к Риган, которая вложила ближайший бокал вина в его руки. Коннли подошел к Бану. Тот с трудом сдерживался, но не отступал. Он и раньше бывал рядом с раздетыми мужчинами, но никогда не использовавшими свою наготу вот так, в качестве оружия. Это было послание: Ты не представляешь для меня угрозы; даже обнаженный, я неуязвим для любой опасности, которую ты только можешь представить.

Лис выпрямился и принял предложенное Риган вино.

– Господин, – тихо сказал он.

– Присоединяйся к нам, Бан. Мы очень хотели поговорить с тобой вне дома твоего общительного отца, особенно после новости, которую мне сообщила жена – о твоей работе магом.

Коннли элегантно разместился в резном кресле справа от очага. Лорд небрежно перекинул край своего халата через плечо, и бедра Риган опустились на подлокотник кресла. Ее спина выпрямилась, под стать роскошной мебели.

Бан потягивал легкое вино напротив очага, контролируя свои движения и выражение лица. Он бы лучше сразу опрокинул полный бокал, чтобы расслабиться в этом знойном, неожиданном пространстве. Последние лучи заката высекали отблески в глазах Бана. Мерцал огонь, свечи стояли на подоконниках, и укромные уголки были встроены в старые каменные стены. Эта комната была частью старой крепости, сделанной из руин Эрригала и нужной для Коннли, первым разрушившим это место многих поколений.

Риган сказала:

– Мы сегодня по тебе скучали.

– Я навещал свою мать, – хрипло ответил Бан.

– Как там Брона? – улыбка Риган чуть потеплела.

– Хорошо. – Бан не мог перестать искать во всем двойной смысл и игнорировать щедрость, застывшую перед ним: голые изгибы грудей Риган, сильные линии живота Коннели. Бан сделал еще глоток.

– Я помню, как она провожала тебя в Дондубхан. Вы познакомились с Элией, когда еще были крохотными, до того как родились, – пробормотала Риган и ее рука поплыла вниз, к животу. Бан почувствовал грусть по поводу этой милой и опасной леди. Проблема в ее утробе явно не вызывала желания между мужем и женой.

Риган отбросила свою меланхолию легким движением пальцев.

– Моей матери и мне нравилась Брона и ее зелья.

Коннли допил вино.

– Мы хотим, чтобы ты был только нашим, – сказал он прямо.

Пальцы Бана крепко сжали бокал. По коже побежали мурашки, а шипящее хихиканье огня заставило его задуматься об остатках магии в комнате.

Герцог продолжал:

– Ты обещал магию и червечары для моей жены, но это не все, чего мы от тебя хотим.

– Милорд, – произнес Бан.

– Нам нужен ты, Бан Эрригал, а не твой грубиян-отец. Ты нам больше подходишь. Хитрый и жизнерадостный. У тебя стабильная и сильная репутация, и она доказывает, что ты можешь быть прекрасным лидером среди мужчин.

Облегчение и удивление иссушили его язык. Бан снова отпил вино и уставился на Коннли.

– Ну, Бан? – предложил Коннли.

– Я… Я никогда не хотел быть Эрригалом или лидером среди мужчин, – сказал Лис, оттягивая ситуацию.

И Риган, и герцог улыбнулись одинаковыми глянцевыми улыбками.

Кровь хлынула к ушам Бана, словно разъяренный лесной шепот. Он хотел бы точно так же улыбаться. Они были объединены, в то время как Бан – никогда в жизни и ни с кем. Ни с его родителями, ни с его братом, ни с Моримаросом. Возможно, только с Элией, да и то до того, как она была увезена.

– Насколько мы можем судить, – сказал Коннли, – ты уже Эрригал. Твой отец замкнулся в своем горе, держится в своей крепости и не может посмотреть из-за своих личных интересов в сторону великого Иннис Лира. Пройдет минута, прежде чем этот граф шагнет мимо своих принципов, и мы как Коннли и как наследник короны Лира возьмем тебя в свое государство. Нас не заботит твоя незаконнорожденность. Твои действия говорят больше, чем твои звезды.

– Мой господин, – промолвил Бан, не в силах дальше подобрать слов. Только Марс когда-то исключал обстоятельства рождения Бана.