Тесса Греттон - Королевы Иннис Лира [litres]

– Почему ты так сильно ненавидишь своего отца? Не может быть, чтобы из-за смерти Далат. Лир не виноват, – настаивал Кайо.

– Он никогда не отрицал своей вины, а тебя не было здесь, чтобы доказать, что все было иначе.

Молодая женщина перевела горячие карие глаза на дядю:

– Ты был не здесь, и не смог никого спасти.

Его рот стал твердым.

– Я необычайно сожалею, и не откажусь от него.

– А как насчет нас ? – Гэла придвинулась к нему, впиваясь взглядом в темно-серые глаза графа Дуба. – Не бросай нас, дядя. Оставь этого старика.

– Ему нужна моя преданность.

– Ты должен повиноваться новому, лучшему королю!

– Но ты не такая, Гэла Лир. И, возможно, никогда не будешь таковой.

Ярость затмила взгляд Гэлы багровыми шипами. Она схватилась за его воротник, вытащила нож и полоснула им по его лицу.

Кайо вскрикнул, вырываясь на свободу из ее хватки. Мужчина споткнулся, поднял руки вверх и потом прижал их к щеке и глазу. Полилась кровь, красная, как гнев Гэлы.

«Королю не нужны ни братья, ни дяди», – злобно подумала старшая дочь Лира и заплакала.

– Графа Дуба больше нет. Как предыдущий король лишил его всех титулов, так делаю и я. Если Кайо вновь увидят на моих землях, то это будет означать его смерть. Теперь вышвырните его из Асторы.

Гэла повернулась и помчалась в другие залы замка, смертельно уязвленная, с именем своей матери на языке и проклятием в сердце.

Кайо из королевства Тария не знал, что такое быть земледельцем. Его люди были ханами и знатными правителями, хотя Кайо предполагал, что, возможно, пятьсот лет назад его предки и пасли коз в сухой степи Второго королевства.

Этот остров-волнолом хлюпал под сапогами; яркий зеленый мох и пышная короткая трава окружали его в этой долине, отмеченной россыпями крошечных желтых и фиолетовых цветов, названий которых Кайо еще не знал. Он думал, что распознал горный чертополох – он мог понять потребность другого существа в таком защитном слое. Кайо натянул покрепче свой ярко-фиолетовый плащ, глядя за луг, туда, где на изгибе мелкого ручья прятался дом. Из трубы поднимался дым; его ждали. Кайо поморщил нос, проходя мимо длинношерстной коровы, жующей большой клок сена, и побрел к холму позади дома. Там отсутствовали деревья, но было светло и зелено, и маленькие белые овцы проложили пастбищные тропы. Несмотря на роскошную зелень, пахло дождем и грязью. Сырость цеплялась за нос Кайо, а его короткие черные кудри казались втрое толще.

– Я сделал тебя графом, мой Кайо, – сказал король Иннис Лира четыре дня назад в Летней резиденции. – Нашел тебе управляющего и хорошую каменную усадьбу. Ты будешь контролировать несколько деревень, и их управляющие будут тебе докладывать. Земля принадлежит тебе.

Они гуляли вместе по двору, в перерыве между дождями тем утром, в поисках места, где спряталась Элия.

– Спасибо, Лир, – осторожно произнес Кайо, потирая руки на промозглом океанском ветру. Была поздняя весна, но он еще не оттаял от долгой зимы. Еще несколько месяцев назад мужчина стал одеваться по-лирски – в шерсть и темную кожу, в меховое пальто с капюшоном. Его платок был обернут вокруг шеи; Кайо терпеть не мог, когда тот болтался сзади.

Ему дали выбор: остаться графом Дубом и разорвать семейные узы в Третьем королевстве, навсегда укореняясь на этом острове и в судьбе династии Лир. Или уйти. Быть караванщиком, бродить и путешествовать, служить императрице, но потерять семейные привилегии на этом острове, стать не более чем почетным гостем.

Традиции и обучение тянули его в Третье королевство, где он прожил полжизни и потратил годы на создание репутации переговорщика, который однажды будет управлять собственным караваном от имени императрицы. Часть же Кайо принадлежала Иннис Лиру с тех пор, как его в детстве отправили на воспитание к Далат. Она была ему больше молодой матерью, чем сестрой, и ее муж-иностранец принял Кайо без вопросов. Этот остров был и ее домом. Ей очень нравилось здесь: пушистые овцы и суровый ветер, морепродукты и сердечные, страстные люди. Корни женщины были так глубоки и таинственны, что Далат говорила – она чувствовала, будто бог поместил ее сюда, в место, где ее любопытный дух никогда не удовлетворится.

Кайо чувствовал ту же самую тайну, хотя, если Далат это интриговало, его это лишь нервировало.

Кайо, дуб Лирский . Ведьма Белого леса назвала его так в ночь первой годовщины смерти Далат.

Мой граф Дуб , называл его Лир.

Они не общались, ведьма и король – Кайо это точно знал. Так как же они называли его одним и тем же лирским именем? Какая тайна корней этого острова объясняла это? Разве деревья шепчут имена в королевских снах?

Лир положил руку на плечо Кайо, стоя в переднем дворе Летней резиденции. Король был на тридцать лет старше Кайо, и это было видно по серебру в распущенных каштановых волосах и морщинам, удлинявшим его лицо.

– Кайо, я знаю, это трудное решение, – произнес король. Серьезность в голубых глазах была непривычна для Лира; обычно король пребывал в мечтаниях, смотрел мимо людей и стен. – Нужно выбрать одну преданность относительно другой, обменивая семью и имя для семьи и имени, но я должен настаивать так же, как я должен закрепить то, что могу сейчас. На этом острове существуют те, кто может бросить мне вызов. И мои девочки. Ты мог бы остаться хотя бы для этого? Быть моим.

Кайо нахмурился, достаточно зная о тех, кто мог бросить вызов королю, но Лир улыбнулся и продолжил:

– Я прочитал пророчество для тебя, и твои звезды довольно интересны, Кайо. В одной вещи я уверен: мы будем большими друзьями, пока я король. Итак, – Лир подмигнул, как озорной ребенок, – скажи мне, что останешься и будешь моим братом.

На Иннис Лире говорили, что их король родился под двумя созвездиями: звездой Близнеца и звездой Корон. Одна обещала тянуть его во многие стороны, а другая – что он будет правителем, но, поскольку Лир являлся третьим сыном, существовала малая вероятность его правления, маловероятно, что он будет править, если только не произойдет некая трагедия, которая обрушит корону. Так он верил, так все верили, но последний великий король, его отец, доверился пророчеству и назвал Лира своим наследником, хотя Лир был мальчиком, полным преданности звездам. Вместо этого он покинул остров, чтобы изучать в величайших континентальных соборах звезды в течение многих лет. Его брат остался изучать законы и народ. Когда король заболел, послали за Лиром, и он вернулся, взяв на себя наблюдение за небом в часовнях и башнях Иннис Лира. Великий король умер, и его последним желанием было, чтобы Лир взял корону при его первом и втором сыновьях, при его слугах и графах, при герцогах и целителях, но Лир отказался. Звезды были его призванием: он был коронован для звезд, а не ими. Кто лучше послужит людям, чем королевская звезда – самая одаренная и точная из них?