Анатолий Сарычев - Неприступный Севастополь. Стержень обороны

Но несмотря на подкрепление, гитлеровцы все же прорвались по южному краю долины реки Бельбек. Утром 22 декабря полк немцев с фронта и группы автоматчиков с флангов повели наступление и заняли одну из безымянных высот.

Наша 388-я стрелковая дивизия не выдержала натиска и стала беспорядочно отходить по направлению к посту Мекензиевы горы.

Возникла серьезная угроза прорыва гитлеровцев к морю в районе деревни Любимовка. Более того, под ударом оказалась и Тридцатая береговая батарея майора Александера. Отдельные группы вражеских автоматчиков уже успели проникнуть в район Братского кладбища.

Майору Александеру удалось связаться с Тридцать пятой батареей. В самый напряженный момент боя Алексей приказал батарее открыть огонь.

После чего командование Севастопольского оборонительного района бросило в контратаку прибывшую 21 декабря в Севастополь 79-ю особую стрелковую бригаду. Эффект контратаки был подавляющий! Морская пехота нанесла сокрушительный удар и почти полностью восстановила позиции, оставленные побежавшей 388-й стрелковой дивизией. К исходу дня наши части вновь овладели господствующими высотами.

На конец декабря пришлись самые ожесточенные атаки гитлеровцев. Так, рано утром 28 декабря и немецкие части перешли в наступление частью сил в направлении совхоза им. Софьи Перовской и частью – на пост Мекензиевы горы. Эта атака упредила наступление советской 79-й бригады морской пехоты.

Вначале ударили немецкие 150-миллиметровые гаубицы и шестиствольные минометы. Адская артподготовка длилась полтора часа! Потом в атаку поднялось до трех батальонов противника при поддержке дюжины танков и штурмовых самоходок. С воздуха их прикрывали стервятники Люфтваффе.

Одновременно другой немецкий батальон с пятью танками потеснил левофланговые части нашей обороны и подошел почти на пятьсот метров к Любимовке. Расстояние между противоборствующими сторонами исчислялось уже не километрами, а метрами выжженной севастопольской земли. Непосредственная угроза захвата и уничтожения нависла над Тридцатой батареей береговой обороны майора Георгия Александера. Береговую крепость уже обстреливали немецкие автоматчики.

– Стрельба прямой наводкой затруднена складками местности, батарею атакуют, – доложил майор Александер.

– Жора, передавай координаты! Сейчас я вломлю по фашистской сволочи – прикрою тебя! – орал в массивную трубку Алексей на Центральном посту управления артиллерийской стрельбой. – Координаты?!!

Командир Тридцатой батареи майор Александер прямым текстом, торопясь, пока гитлеровские автоматчики не успели перерезать телефонные кабели, диктовал данные для стрельбы.

Офицеры боевого управления Центрального поста Тридцать пятой батареи записывали столбики цифр. Щелкал механический вычислитель, за броневой переборкой в выгородке гудел электронными лампами-диодами первый советский компьютер. Логарифмические линейки в руках артиллеристов подтверждали полученные результаты.

– Осредненные данные для стрельбы – утверждаю. Снаряд – шрапнельный, взрыватель дистанционный с замедлением. По фашистской сволочи беглым – огонь!!! – скомандовал Алексей.

Массивные броневые башни развернулись на вычисленные офицерами-артиллеристами углы азимута. Огромные стволы двенадцатидюймовых орудий поднялись к горизонту. Боевая тригонометрия точных вычислений трансформировалась в неотразимый артиллерийский удар.

На лотках досылания командиры башен специальными ключами выставляют время замедления дистанционных взрывателей.

– Шрапнели поданы, дистанционные трубки установлены!

– Досылай! – Стальные штанги вдвинули снаряды и заряды, закрылись и провернулись массивные затворы.

– Выстрел! – Оглушительный звук ревуна, мигание красной сигнальной лампы. Массивные тела орудий чудовищная отдача бросает назад, но противооткатные устройства гасят инерцию.

Чудовищный грохот четырех стволов слился в пульсирующий гул – русские «боги войны» в очередной раз явили свой праведный гнев! Тихий шелест летящих по пологой дуге снарядов, потонувший в какофонии боя, стал шелестом крыльев ангелов смерти. Над серой массой гитлеровской пехоты, над приземистыми штурмовыми самоходками и угловатыми танками вспухли черные облака разрывов шрапнельных снарядов.

Каждый из них нес несколько тысяч увесистых свинцовых пуль весом от шести до девяти граммов. Когда прогорела дистанционная трубка, взорвались заряды, разбросав свинцовые семена смерти по полю боя. К мощи взрывчатки присоединилась и центробежная сила бешено вращающихся снарядов. Мгновенно – будто гигантская коса прошла.

Каждый 305-миллиметровый шрапнельный снаряд поражал участок шириной 250 метров и протяженностью в километр! Только что серая масса немецкой пехоты с яростным азартом атаковала позиции русского форта «Максим Горький I». А уже через несколько мгновений поле оказалось усеяно мертвыми телами и вопящими ранеными. Тысячи свинцовых шариков, разогнанных до скорости около километра в секунды, прошивали не только человеческие тела, отрывали ноги и руки, сносили головы. Шрапнель оказалась эффективной и против немецких самоходок и танков. Эра тяжелых «Тигров» и «Пантер» пока не наступила, а более легкие машины весили до двадцати тонн и бронирование имели в лучшем случае против осколков. Тем более русская шрапнель била сверху – в крышу башни и в моторно-трансмиссионный отсек. Несколько угловатых «панцеров» уже дымили. Приземистая самоходка задрала кургузый ствол, будто выполнила команду «Хенде хох!», сдаваясь.

В решительную атаку поднялись два полка 345-й стрелковой дивизии – они остановили очередное гитлеровское наступление. В результате ожесточенных встречных боев важнейший участок обороны – Мекензиевы горы – остался за советской пехотой.

Алексей, попавший в мясорубку обороны Севастополя из Донецка 2014 года, знал, что в его «прошлом-будущем» Мекензиевы горы были все же захвачены гитлеровскими войсками. Но здесь и сейчас он создавал новую реальность. Именно двенадцатидюймовые орудия его батареи переломили не только ход этого жесточайшего встречного сражения, но и смогли изменить хоть немного ход всей истории героической обороны.

В ночь на 29 декабря в Севастополь из Поти пришел флагман Черноморского флота – линкор «Парижская Коммуна». Двенадцать 305-миллиметровых орудий на борту – подавляющая мощь! Вместе с крейсером «Молотов», эсминцами «Безупречный» и «Смышленый» линкор вел огонь из Северной бухты по войскам фон Манштейна на подступах к городу. Линкор обрушил на гитлеровцев 135 залпов главного калибра, противоминные универсальные орудия «Парижской Коммуны» выпустили 184 снаряда. Крейсер «Молотов» обрушил 204 снаряда. Эсминцы «Безупречный» и «Смышленый» выпустили – 58 и 158 снарядов, соответственно. Тральщик ТЩ-22 совершил 75 выстрелов. Поздним вечером стрельба повторилась.