Анатолий Сарычев - Неприступный Севастополь. Стержень обороны

Навстречу пробежали два краснофлотца во главе со старшиной коков-поваров Фирсовым. Работники камбуза разносили горячую еду и чай прямо на боевые посты.

– Смир-рна! Командир в отсеке!

– Вольно, товарищи. – Алексей чувствовал себя комфортно в стальном нутре орудийной башни среди массивных металлоконструкций, переплетения шлангов и электрических кабелей. Металлический лязг и грохот он воспринимал так же естественно, как и шум прибоя. – Товарищи артиллеристы – краснофлотцы, старшины и офицеры… Братцы! Сейчас за семьдесят километров отсюда гибнут, отчаянно сражаясь с жестоким врагом, наши товарищи. Они пошли на смерть ради того, чтобы снизить фашистский натиск на Севастополь. Я знаю – все вы уже выбились из сил, целую ночь на ногах, ворочаете неподъемные стальные болванки вручную, если «накрылся» электропривод, вращаете привода, – с ударением на последний слог привычно произнес Алексей, – механизмов. Мы все здесь чертовски устали! Но можем ли мы предать тех, кто за семьдесят километров сейчас идет на верную смерть, чтобы выстоял Севастополь?

– Никак нет, товарищ командир батареи!!! – гаркнули луженые глотки комендоров. – Товарищ комиссар, вахту стоим – просим считать всех коммунистами!

«Просим считать коммунистами»!.. – фраза, смысл которой для Алексея, уроженца Донецка начала XXI века, была не совсем понятна. Но во времена Великой Отечественной войны коммунисты действительно были на передовой – это был своеобразный ударный отряд, ядро сил, которое являлось носителем той, поистине хтонической внутренней силы человека, которая позволила создать из отсталой аграрной страны, где практически вся промышленность находилась в иностранных концессиях, современную сверхдержаву. С ядерным оружием, реактивной авиацией, атомной энергией и ракетами, способными вывести человека и все Человечество к звездам. Это не пропаганда, а весьма суровые реалии того прекрасного и яростного мира. Только обуздав волю и дерзость человеческую, можно было добиться тех выдающихся цивилизационных результатов, которые сейчас принято называть сталинским СССР.

Алексей приказал старшине батареи Борису Клементьевичу Мельнику организовать отдых двух смен артиллеристов, чтобы дать канонирам и обслуге хоть небольшую передышку. Старшина первой орудийной башни Петр Трамбовецкий и старшина второй башни Иван Львович Славиновский, организовав отдых личного состава, сами покидать места боевого расписания наотрез отказались. Алексею даже прикрикнуть на строптивых подчиненных пришлось, настолько люди понимали свою личную ответственность в боевой обстановке.

Сам Алексей нечто подобное видел и сам пережил в 2014 году в Донецке. В своем «прошлом-будущем» военный пенсионер весьма преклонных лет считал своим долгом первым вызваться на любое дело, которое могло помочь молодой Донецкой Народной Республике. Видимо, сквозь десятилетия на Донбассе все же осталась та уникальная связь поколений, которая позволила выстоять перед угрозой нового бандеровского фашизма.

В сопровождении комиссара Алексей перешел и во второй орудийный блок. Там ситуация повторилась. Смертельно уставшие люди держались на одной лишь силе воли, но своих боевых постов не покинули.

Командир батареи справился у старшины кладовщиков боепитания Алексея Побыванца, своего тезки, о наличии активно-реактивных подкалиберных снарядов.

– По тридцать штук на орудие осталось. Еще сутки мы стрелять сможем, – отрапортовал Побыванец.

После инспекции орудийных башен Алексей зашел в радиорубку. Там он написал на бланке с косой красной полосой секретности радиограмму непосредственно в штаб СОРа [8] СОР – Севастопольский оборонительный район. : « Срочно. Секретно. Нач. арту ЧФ. Имею запас спецбоеприпасов на сутки стрельбы средним темпом. Прошу немедленно принять меры к пополнению спецбоезапаса, для этого необходимо доставить означенное не позднее утра 06 января 1942 г. Лещенко ».

А за семьдесят километров от Севастополя евпаторийский десант сражался с пятикратно превосходящими силами противника. Командование 11-й армии Вермахта срочно приняло меры к подавлению десанта в городе. Сначала против усиленного батальона морской пехоты был брошен наспех сформированный сводный батальон из пехотинцев, железнодорожных войск, батареи зенитных орудий с двумя прожекторами. Словом, всех, кого можно было собрать.

После чего в Евпаторию прибыли разведывательный батальон 22-й пехотной дивизии, 70-й саперный батальон и несколько немецких и румынских артиллерийских батарей. Вслед за ними в Евпаторию из-под Балаклавы, срочно на грузовиках был переброшен 105-й пехотный полк 72-й пехотной дивизии.

Завязались ожесточенные уличные бои. Уже в десять часов утра 5 января 1942 года с борта тральщика была передана радиограмма о том, что положение угрожающее и десанту необходима немедленная помощь.

Вот тут-то и пригодились артиллерийские корректировщики с мощными рациями, о которых говорил Алексей на военном совете в штабе Севастопольского оборонительного района! Артнаводчики точно определяли координаты скопления вражеской пехоты и техники и передавали данные в штаб СОРа, там были мощные рации. А уже по телефонным линиям информация поступала непосредственно на Центральный пост управления артиллерийской стрельбой Тридцать пятой батареи.

Немецкий аэродром в Саках был перепахан основательно. Восемь снарядов превратили летное поле в лунный пейзаж, на стоянках сгорело пять бомбардировщиков. Взрывной волной была повреждена вышка командно-диспетчерского пункта, осколками сбиты и срезаны все антенны. А один из «подарочков» попал прямиком в склад с горючим! Полыхнуло так, что багровые отблески гигантского пожара было видно и в Евпатории – почти за шестьдесят километров.

Потом советские сверхдальнобойные снаряды стали прицельно бить по скоплениям вражеской пехоты. Так, на въезде в Евпаторию под удар попала автоколонна 105-го гитлеровского пехотного полка. Уничтожено и рассеяно оказалось до батальона гитлеровцев. А на самой дороге образовался затор из горящих грузовиков.

В общем, после первого яростного натиска гитлеровцы существенно поубавили пыл. Грозящие из-за горизонта русские пушки были для карателей как холодный душ на голову! Да и потери гитлеровцы понесли значительные. Партизанами из засады был расстрелян командир разведывательного батальона, подполковник фон Боддин.

Серьезную опасность представляли вновь прибывшие в район Евпатории артиллерийские батареи немцев. Оккупанты обрушили на непокорный город артиллерийские удары. Взрывы сносили здания. Убивали и калечили защитников Евпатории и мирных жителей. Но вперед гитлеровцы не шли – осторожничали. А попросту – боялись! Вместо этого фашисты использовали ту же тактику, которой будут пользоваться и их «идейные последователи» – бандеровцы в XXI веке на Донбассе. Они обстреливали из гаубиц жилую застройку.