Антон Демченко - Боярич: Боярич. Учитель. Гранд [сборник litres]

Я потер виски, пытаясь избавиться от накатившей головной боли, но, поняв, что таким примитивом дело не поправить, «нырнул» в себя. Медитация хороша не только как метод сосредоточения… м-да. Если бы меня еще не отвлекали от нее…

– Кирилл Николаевич, я вам не мешаю своим бубнежем? – Наш «классный», чей урок как раз сейчас я и пытался скрасить процессом самолечения, остановился возле моей парты. Он еще улыбается…

– Нисколько, Иван Силыч, – протянул я и, не дожидаясь, пока до классного «папы» дойдет смысл моих слов, поднялся со своего места. – Разрешите покинуть занятие…

– Хм… Надеюсь, у вас есть уважительная причина для столь стремительного ухода? – чуть прищурился Иван Силыч.

М-да, эту выходку он мне еще припомнит, кажется. Да и черт с ним.

– Есть, – кивнул я, начиная собирать рюкзак.

– Ну что ж, тогда не смею задерживать, Кирилл Николаевич. Отметку о вашем отсутствии я проставлю сам, – поняв, что более развернутого ответа он не дождется, проговорил учитель.

– Благодарю, Иван Силыч.

Я подхватил свой баул и вывалился из кабинета, чувствуя на себе взгляды всего класса.

Оказавшись на улице, в седле «Лисенка», я облегченно вздохнул и, защелкнув фиксатор шлема, поддал огня. Другое дело. Мне просто необходимо немного развеяться. А что может быть лучше для проветривания мозгов, чем покатушки на мотоцикле? Впрочем… хм. А почему бы и нет? В конце концов, мне не только нужно обзавестись заменой рюгерам, но и приобрести что-то из «холодняка» для грядущей дуэли, а миллионы женщин Там уверяют, что шопинг тоже неплохо спасает от дурного настроения. Вот и совмещу проверку их утверждения с хорошим делом.

Движок ревет, щит послушно принимает на себя потоки жижи, летящей из-под колес, мотоцикл катит вперед, легко и непринужденно обходя попутные машины, пожирая километр за километром и приближая меня к Замоскворечью, где, если верить карте браслета, транслируемой на стекло шлема, располагался один из самых больших оружейных торгов города.

Действительно большой. Упаковав шлем в рюкзак на входе, я шагнул внутрь и невольно присвистнул. Это же целый торговый центр! Огромное количество всевозможных лавок, площадью от нескольких квадратных метров до огромных магазинов, сияющих десятками натертых до блеска витрин. Всевозможная экипировка – от одежды до стропорезов, оружие – от дамских «игрушек» и охотничьих длинностволов до легких спортивных «винтовок» и штурмовых комплексов, увешанных грозными предупреждениями: «Только по лицензии»… И чего я, спрашивается, раньше не поинтересовался этим местом? Глядишь, и не пришлось бы заморачиваться с «трещоткой»… Хотя… «чистый» ствол – штука хорошая, нужная… Особенно учитывая творящиеся вокруг непонятности. Нет-нет, да и пригодится. Хм, а вот обзавестись легальным оружием под тот же «заряд» было бы неплохо. Совсем неплохо. Унификация – наше все… всегда и везде… правда, лучше не во всем. Меру надо знать.

Не могу сказать, что кого-то из торговцев удивил пятнадцатилетний пацан, фланирующий меж стоек с оружием и различным снаряжением, нет, поглядывали, конечно… но так, исключительно для порядка. А когда я заинтересовался парой «Берреров» Зауэра, мощными автоматическими стволами под знакомую мне «стрелку», один из приказчиков тут же нарисовался рядышком. И, ничуть не смущаясь возрастом возможного покупателя, начал заливаться соловьем о непревзойденном качестве этого творения тевтонов, не забыв мимоходом упомянуть, что это оружие предназначено исключительно для одаренных. А то я не знаю… В «Девятке» не раз из такого стрелял. Хорошая машинка. Мощная, скорострельная… но не слишком. Под разгоном с такой работать – одно удовольствие.

– Сколько?

– Хм-м. – Продавец споткнулся на полуслове, хлопнул белесыми ресницами… – Восемьсот семьдесят рублей.

– Две штуки, пожалуйста. И пару коробок зарядов к ним. С кристаллами, разумеется, – кивнул я.

М-да, кусаются цены… С другой стороны, чем не способ сдержать покупательскую активность? Да и… при такой доходности любой производитель будет защищать свою продукцию от воровства так, что ни один «несун» не просочится.

– Заряды… русские, германские? – тут же, спохватившись, затараторил приказчик… сразу, как только сверил данные моего «официального» браслета. – Я бы рекомендовал германские, производства тех же Зауэр унд Зон.

– Благодарю, но нет. Вон там, на стойке, я вижу у вас «Русские черные». Давайте их.

– Эм, но они «пустые», – предупредил меня продавец. – И дороже.

– И все-таки, – я покачал головой.

Приказчик в ответ пожал плечами и, замолчав, принялся выгружать на прилавок заказанное. А пока перед ним росла куча положенных «в нагрузку» прибамбасов, я крутил головой, рассматривая то, что не успел увидеть, пока ходил от витрины к витрине. Вот за стеклом одной из них я и увидел… их.

Лет десять назад, когда я уже обжился в Центре, приезжал к нам один удивительной судьбы дедок. Нет, я не знал истории его жизни, и личного дела не читал. Но кто скажет, что гуркх в средней полосе России – это не удивительно, пусть бросит в меня камень. А дедок был самым настоящим гуркхом и, несмотря на почтенный возраст, боевым донельзя. Кажется, его войны начались еще до Фолклендов, которые он, кстати, тоже зацепил. И продолжались до середины девяностых в местах, историей не освещаемых. По крайней мере, при жизни участников.

Уж как этого джемадара [24] Джемадар – звание у гуркхов, соответствующее лейтенанту. занесло в наши пенаты, я не представляю, тем не менее, старичок великолепно устроился у нас в Центре и полюбил гонять чаи в компании нескольких постоянных обитателей базы. Среди которых был и я… Сдружились мы с этим служителем Кали, хоть и не одобрял он моего учительства… Правда, когда я попытался дознаться у него, что же заставляет «коллегу» общаться с человеком, чью работу он считает недостойной, и мало того что общаться, еще и учить его… жизни, старик только хмыкнул что-то вроде: «Ей нравится смотреть из-за моего плеча на того, кто стоит за твоим»… Не дословно, конечно, но как-то так. С русским у гуркха было и по трезвянке не очень, а уж после «чая»… в общем, чудо, что я хотя бы это разобрал. М-да уж… славный был дед. Одаренный, кстати, но, как я понял, среди ему подобных это было скорее правилом, чем исключением.

И вот спустя десять лет стою я посреди торгового зала оружейного магазина в ином мире и реальности и самым пошлым образом пялюсь на знакомые хищные обводы ножей, занятием с которыми начинал когда-то каждое утро тот самый удивительный пьяница-гуркх. Уж поверьте, ЭТИ кхукри, украшенные «посвящением» Кали, я опознаю из тысяч.

– Сколько?

Наверное, что-то случилось с моим голосом, потому что перебиравший за стойкой мои покупки приказчик нервно дернулся. Покрутив головой, он наконец определил, на что именно я указываю, и еле слышно снисходительно произнес: