Антон Демченко - Боярич: Боярич. Учитель. Гранд [сборник litres]

Елена Павловна может гордиться внучкой. Так качественно приложить неугомонных сестер, пожалуй, еще никому не удавалось. Ольга покачала головой. Ее «бои» с близняшками всегда проходили куда тяжелее и ни разу не заканчивались подобной безоговорочной победой.

А следующий шаг внучки одиозной боярыни и вовсе заставил дочь дипломата завистливо хмыкнуть. Елизавета окинула замерших в ошеломлении сестер долгим взглядом и… протянула им руку.

– Мир? – Шах и мат.

Близняшки недоуменно посмотрели на ладонь Елизаветы, заторможенно переглянулись и… положили свои ладошки сверху.

– Мир.

Неужели их голоса и вправду могут быть такими… тихими и мягкими?

Совместными усилиями ученицы все-таки убедили Ольгу, что ей совершенно не о чем переживать. Дескать, они-то видели, как Кирилл на нее смотрел… Об эфирной волне ни Лиза, ни близняшки предусмотрительно вспоминать не стали. Зато сама Ольга решила озаботиться решением этой проблемы, особенно после того как заметила короткие взгляды, что бросали друг на друга сестры и Елизавета, и их покрасневшие щеки, когда в разговоре мелькали намеки на утреннюю встряску. Кажется, не одна Лиза почувствовала себя нехорошо в тот момент… или, наоборот, слишком хорошо… что тоже нехорошо…

Запутавшись в этих «хорошо-нехорошо», Ольга вздохнула и пообещала себе обязательно переговорить на эту тему с Кириллом, как с единственным известным ей грандом Эфира. Ну действительно, должен же быть способ скрыть их связь в Эфире от окружающих! А если он есть, то Кирилл должен его знать. Непременно! Ну правда, не закрываться же им друг от друга постоянно?! Это так… так неуютно.

– Мне вот только одно непонятно, – голос Лизы, обращающейся к близняшкам, вырвал Ольгу из размышлений. – Как вы намерены решать вопрос со своей «страстью»?

– А никак, – неожиданно сухо пожала плечами Лина, обменявшись коротким взглядом с сестрой. – Во-первых, мы слишком близкие родственники с Кириллом. А во-вторых, у него есть Ольга, рядом с которой нам ничего не светит.

– Вы мазохистки? – переведя взгляд с одной близняшки на другую, на полном серьезе осведомилась Лиза.

– Нет, конечно, – рассмеялась Мила чуть натянуто. Обсуждаемая тема влюбленности ей явно была неприятна, это Ольга поняла отчетливо. – У нас просто нет другого выхода. Мы ученицы и уйти не можем. Это в-третьих. А в-четвертых, мы очень надеемся, что через три-четыре месяца, максимум через полгода, наша влюбленность пойдет на спад… постоянное нахождение рядом с Кириллом должно снизить эффект. Химия…

– Ой, дуры… – тихонько проговорила Лиза. – Извините, девочки, но… вы что, всерьез уверены, что происходящее с вами – это обычная влюбленность?

Сестры озадаченно нахмурились и непонимающе уставились на Елизавету.

– А что еще это может быть? – в унисон протянули они.

Филиппова резко повернулась к Ольге и, смерив ее долгим взглядом, покачала головой.

– Ты с Кириллом давно познакомилась? – внезапно сменив тему, спросила Лиза.

– Полгода назад.

– Ага. И сразу влюбилась, так? – горько усмехнулась Елизавета.

Ольга в ответ нервно кивнула.

– А вы знаете Кирилла… сколько? – поворот к насторожившимся близняшкам.

– Восемь лет, – осторожно ответила Лина, внимательно следя за тем, как разгорается взгляд Филипповой.

– Угу. Понятно… Били-гоняли друг друга?

– Больше мы его, чем он нас, но да… было дело, – поежившись, подтвердила Мила. – Бесил жутко.

– Ага. И остановиться вовремя у вас не всегда получалось, – закончила за сестер Лиза и, заметив, как понурились близняшки, договорила: – А то и вовсе не хотели. Интересно, как вам за это от родителей доставалось?

– А никак не доставалось, – внезапно взъярилась Мила. – Мать и глазом не вела, дед, даже когда Кирилл в очередной раз в реанимацию попадал, только хмыкал, а отец вечно пропадал на работе. Творили что хотели! Еще и Лешку подбивали…

– Пока после очередного «отпуска» в реанимации, придя в себя от удара подсунутого мне крепостного огненного артефакта я не пообещал, что поубиваю к чертям идиоток, если попробуют сунуться ко мне еще хоть раз, – холодный голос, раздавшийся от входной двери, заставил девушек вздрогнуть. – А в доказательство – в первый же день после выписки спеленал этих будущих гридней, вместе с Лешкой, и подвесил их за руки и за ноги в подвале имения… Вроде сработало. А теперь, госпожа Елизавета, мастер-евгеник дома Филипповых-Посадских, дорогая моя ученица, позволь задать тебе один вопрос…

Температура в спальне опустилась явно ниже нуля, поскольку вырывавшийся изо рта застывшего на пороге Кирилла пар тут же оседал на его бровях и волосах изморозью. Девушки инстинктивно сбились в плотную группку и подались назад. Ольга попыталась почувствовать нареченного, но тот вновь наглухо закрылся и словно превратился в бездушную ледяную статую.

– Кто. Позволил. Тебе. Лезть. В мои. Дела.

– Я… просто… мне… – Лиза беспомощно оглянулась по сторонам и, только почувствовав на плече руку Ольги, чуть воспрянула духом.

– Кирилл… – Оля сильнее сжала ладонь, даря подруге поддержку, и попыталась за нее вступиться, но молодой человек остановил ее одним жестом.

– Подожди, милая. – И вновь холодный взгляд воткнулся в нервно покусывающую губы Лизу: – Дом Филипповых ищет войны? Сейчас?

– Нет! – резко побледневшая, Елизавета встрепенулась. – Это… это моя инициатива!

– Ты ищешь войны? – в глазах Кирилла проскользнуло неподдельное удивление.

– Да нет же! – с ощутимой болью в голосе чуть ли не прокричала она. – Я только хотела выяснить… объяснить…

– Стоп. – Кирилл глубоко вздохнул и, заметив, что девушки уже начинают дрожать от холода, одним коротким жестом вернул температуру в комнате к норме. Помолчал, глядя куда-то в сторону, и договорил: – Соберись с мыслями, успокойся, потом все дружно приводите себя в порядок и выходите в гостиную. Обед готов. О… делах будем говорить после. И, Лиза… я очень надеюсь, что ты сможешь объясниться. Не хотелось бы устраивать свару с твоей замечательной бабушкой, особенно в такое время… Мы поняли друг друга?

– Да, учитель. Я все объясню, – тихо ответила Елизавета.

– Вот и договорились.

Кирилл смерил девушек взглядом и, хмыкнув, исчез за дверью.

– Чтобы я… еще раз… да ни в жизнь, – охрипшим голосом выдала Лина, ощутив, как комната вновь наполняется живительным ощущением силы, привычным одаренным, как воздух, и столь же незаметным… пока его не откачают, как это и проделал Кирилл. Девушки переглянулись и, согласно кивнув, принялись приводить себя в порядок. Молча. И лишь когда поняли, что вполне готовы к «выходу в свет», Лиза прервала молчание.

– У нас в доме хранятся записи… старые. Еще времен Василия Темного. Там было описание мощного ритуала, проводимого над одним из участников на грани антенатального и интранатального периодов. При условии уже имеющейся евгенической совместимости люди, над которыми был проведен такой ритуал, с момента начала полового созревания становятся друг для друга… как половинки одного целого. Однако чаще всего у лиц противоположного пола, не связанных с ними ритуалом или прямым родством, такие люди вызывают разной степени неприятие…