Антон Демченко - Боярич: Боярич. Учитель. Гранд [сборник litres]

Возможен, конечно, вариант, что дед заранее предусмотрел этот мой финт ушами со «сливом инфы» заинтересованным боярам, но… если даже это и в самом деле так, что ж… мое мнение о Скуратове только улучшится. Правда, знать ему об этом совсем ни к чему.

Понятно, что без доказательств боярин Тверитин может мне не поверить… но этот вопрос вполне решаем. И я даже знаю, как! Вспоминая дерганья Хромова… хм, нужно лишь переговорить с Бестужевым-старшим… думаю, он не откажет в маленькой помощи своему будущему зятю. Эх, а ведь не хотелось бы поднимать эту тему. Но надо, что поделаешь. И вообще секреты от семьи – это же нехорошо, правильно? Вот-вот, и я так думаю. А значит, придется и Валентину Эдуардовичу раскрыть глаза на эту истину…

Придя к этой мысли, я уже было собрался открыть окно рядом с Олей, но тут коммуникатор ожил, моментально завалив меня кучей сервисных сообщений о сбоях, надрывно запищал, но уже через несколько секунд угомонился и гордо замерцал руной активной связи. Быстро они… считай, меньше двух суток прошло с момента, как «Визель» оказался в руках специалистов цесаревича, а они уже успели раскурочить его установку СЭП и решить проблему разблокировки…

Жаль только, что радость от этого происшествия быстро была смыта очередным сигналом. На этот раз дал о себе знать домашний вычислитель. Из солидарности со своим младшим собратом, должно быть…

Впрочем, стоило мне бросить взгляд на его экран, как смех встал колом в горле. Фиксаторы сообщали о нарушении периметра. А попытка подключиться к одному из них для видеообзора закончилась резким, почти моментальным обрывом картинки и сообщением об отключении. Покой нам только снится, да. А расчеты на то, что никто не станет меня здесь искать, можно аккуратно свернуть в трубочку и засунуть… подальше и поглубже.

И ведь мог же предположить, что если Бельский устроил всю эту катавасию с отъемом моего ЛТК, то и дату, на которую назначена встреча в склепе, он тоже знал. А значит, мог за мной проследить… точнее, просто расставить людей в тех местах, куда я с большой вероятностью мог двинуться после встречи… Я – идиот… Взгляд упал на открытую форточку. Дважды идиот. Вот как они определили, что здесь кто-то есть.

А еще меня откровенно бесит эта идиотская традиция охотиться на меня у меня же дома. Достали, ур-роды.

Мельком порадовавшись тому, что вся амуниция с самого утра находится при мне, я бегом рванул в спальню и, распахнув оружейный ящик, набил разгрузку сменными магазинами для рюгеров, с характерными красными запорными головками. Больше не меньше, а сейчас, если я правильно оценил количество «гостей», каждый боезаряд будет на счету. И лучше, если он будет разрывным, поскольку, судя по поднимающемуся напряжению Эфира, в гости ко мне пришли люди небесталанные. От таких обычными, пусть и накачанными Эфиром, стрелками не отделаешься. Против серьезных щитов нужны и соответствующие средства поражения, м-да.

Бегло проверив снаряжение и убедившись, что и пистолеты, и ножи в полном порядке, я закрыл ящик и, напялив тактический шлем, двинулся к выкопанному усилиями Хромова подвалу, одновременно выключая свет во всех помещениях. Невелика помеха, конечно, но… а вдруг поможет?

Откинув люк, я чуть задержался и, сформировав достаточно яркое, но бессмысленное эфирное возмущение, развернув лестницу, укрылся за отводом глаз. Хлопок. Люк закрыт. Засветка готова. Вот теперь поиграем, гости дорогие! Милости прошу к нашему шалашу…

– Отряд Ломова его отследил, – секретарь, как всегда безукоризненно одетый и с непроницаемым лицом, передал боярину лист с докладом.

– Было бы удивительно, если бы им это не удалось, – скривился Демьян Ставрович. – Учитывая, что я прямо указал, где его нужно ждать… Что?

– Я вынужден уточнить, – чуть замявшись и выдав себя краткой гримасой, проговорил секретарь. – Ломов потерял его сразу за Боровицким мостом… и сумел отыскать, лишь разослав наблюдателей по четырем возможным точкам появления объекта. Он появился в Сокольниках. Наблюдатель не видел, когда и как объект попал на территорию, и обнаружил его только сегодня утром. Засек движение во дворе…

– Черт знает что! Они слепые, что ли, эти самые наблюдатели? – ощерился боярин.

– Осмелюсь заметить, что объект обладает очень высокими навыками скрытности… если уж он сумел обмануть систему безопасности Кремля… – тихо произнес секретарь, но осекся под тяжелым взглядом боярина.

– Не напоминай мне о Кремле, – медленно, роняя слова словно гири, отчеканил Демьян Ставрович. Секретарь молча кивнул. Известия из монаршей резиденции явно не пришлись по нраву хозяину кабинета… – Так. Сколько людей сейчас в Сокольниках?

– Отряд Ломова в полном составе.

– Радио?

– Работает… но десять минут назад включилась эфирная связь, – поспешил уточнить секретарь. – Можно воспользоваться ею.

– Да мне без разницы, чем вы там собираетесь воспользоваться! – взорвался боярин. – Хоть сам бегом беги к Ломову, но чтобы через четверть часа от этого громовского выродка осталась только голова на блюде! Ты меня понял?! Бего-ом!

Приказ пришел едва ли через десять минут после того, как отряд Ломова занял позиции за пределами поля фиксаторов. Десятник дернул головой, когда экран его тактшлема выдал соответствующее сообщение, и, вздохнув, связался с наблюдателем.

– Есть засветка. Он в подвале. Один. Помещения – чисто, – коротко доложил тот, и Ломов, убедившись, что все его люди на местах, дал сигнал к атаке.

Никаких криков, шума и стрельбы. В сером утреннем мареве, под мерзкой моросью, в сторону глухой ограды беззвучно рванула дюжина теней, треть из которых на ходу затягивалась в мощные стихийные щиты. Воздушник, окутавшись плотными потоками Воздуха, приподнялся над забором, прикрывая своих товарищей. Осторожность не помешает. Что бы ни говорил наблюдатель, а один раз на этом пацане отряд уже обжегся!

Десятник бежал чуть позади основной группы, внимательно прислушиваясь к Эфиру. Вот раздался короткий «всплеск» – это первая двойка, вышибив дверь, ворвалась в дом… Вторая пара на страховке.

– Коридор – чисто, – тут же раздался голос Красного, старшего первой двойки.

– Столовая – чисто. – Ага, Рудый, второй рыжий в отряде, вошел в дом с веранды.

– Подвал – гра… – Звон стекла, голос бойца сорвался, и в уши Ломова ударило цоканье стрелометов, вперемежку с тихими, но очень частыми хлопками. Твою дивизию! Он что там, разрывными палит?!

Врываясь в дом, десятник попытался усилить собственные щиты, но вокруг словно кто-то вычерпал весь Эфир. Ломов повел стволом, пытаясь отвести чудом уцелевшую тюлевую занавесь, преградившую дорогу, и сдавленно выматерился, когда «занавесь» взметнулась искрящейся метелью. В доме! Метель! Что за чертовщина?!