Николай Басов - Доказательство человечности

– Ты можешь удержать его? И отводить всех, кто идет в ту сторону? – быстро спросил Лотар.

– Попробую… Это нелегко.

Волшебник тихим, едва слышным голосом стал читать заклинания. Было видно, что некоторое время он все-таки продержится. Блех сказал: – С вами пойдет отряд прикрытия.

– Не нужно, – ответил Лотар. – Это на самом деле очень опасно.

Рубос удивленно посмотрел на Лотара – неужели он не понимает?

– Он боится, что ты его обманешь, – объяснил мирамец.

Лотар мельком взглянул на Блеха.

– Хорошо, но пусть твои люди держатся сзади. И будет лучше, если ты обо всем расскажешь офицеру.

– Отряд поведу я сам, – произнес Блех.

Рубос усмехнулся.

– Еще бы, иначе они все разбегутся.

– Что бы ни происходило, держись сзади, – еще раз проговорил Лотар. – Остальное – наше дело.

– На этот счет не волнуйся. – Рубос надел шлем. – Они не вмешаются, даже если ты засеешь всю мостовую под Нуриманом цехинами.

Лотар несся так, словно отрастил себе крылья. Сзади бежал Рубос, и его топот становился нестерпимо громким. Лотар вдруг осознал, что и смотреть пытается только под ноги, чтобы глаза не слепли от фонарей. Он усмехнулся: еще минуту назад этого света ему едва хватило, чтобы найти дорогу.

Но теперь мир преображался. Темные дома сделались видимыми чуть не до последней трещины на стенах. Земля крошилась под ногами, как перепеченный хлеб. Между биениями сердца можно было совершить очень много движений. Воздух становился все гуще и неподвижнее.

Лотар был готов к бою. Конечно, драться сейчас в полную силу, показывать все, что он умеет, неразумно. Он лишь предупредит кого-то, на что способен. Но тут уж как получится – раскрутив волчок боевого состояния, придержать его почти невозможно. Кроме того, Желтоголовый был уверен, что сегодняшний слуга Нуримана предназначен для боя именно с ним, это будет очень сильный человек с мощной энергетикой.

Эту уверенность поддерживало и то, что за ними следили. Лотар все время ощущал легкие ментальные касания. Это, конечно, не Илисар, ему такое не по силам. Кроме того, королевский колдун и не решился бы следить за Драконьим Оборотнем.

Воздух втекал в легкие, как вода. Мышцы тела требовали, чтобы он усилил их трансмутацией или снизил этот сумасшедший темп.

Лотар остановился и осмотрелся. Он находился в полусотне шагов от улочки, где Нуриман устроил засаду. На покосившемся столбе не выше человеческого роста еле мерцал масляный фонарь. Три его стекла из четырех были разбиты. Ночная мошкара кружила вокруг пламени и усыпала сожженными трупиками закопченную металлическую подставку.

Топот Рубоса сзади становился все громче. Не двигаясь, Лотар дождался его. Мирамец запыхался. Конечно, в таких доспехах и Лотару пришлось бы нелегко. И даже не потому, что чешуйчатая кольчужка была тяжелой. В самой природе железа Лотар сейчас своим магическим взглядом различал какой-то порок, какую-то тягу к заторможенности, к излишней статике.

– Ну ты носишься! – выкрикнул Рубос.

Лотар не сразу понял, что на самом деле тот говорит шепотом. Он внимательно посмотрел на своего напарника. Человек устал, вспотел. Кроме того, он еще не протрезвел. Неужели так трудно выгнать остатки алкоголя через поры, раздраженно подумал Лотар. Ах да, они этого не умеют.

Ему и в голову не пришло, что «они» такие же, как и он, только… Нет, сейчас он был другой, и мысли у него были другие. Неожиданно Рубос отшатнулся, его рука конвульсивно сжала рукоять меча и выдернула его из ножен.

– Значит, так, – сказал Лотар, стараясь не спешить. – Ты не должен смотреть ему в лицо. Смотри не выше пояса, даже на оружие не обращай внимания. Если мне придется плохо, атакуй только со спины.

– Но ты говорил, что он не взглядом… – Настороженность не оставляла Рубоса.

– Мы слишком мало знаем, чтобы быть в чем-то уверенными. В общем, не лезь на рожон. На этот раз я, скорее всего, и сам справлюсь. И помни: особенно опасен он станет в последней стадии поединка, когда попробует удрать в нового слугу. Постарайся сделать так, чтобы это был не ты.

Лотар снова осмотрелся. Небо было усыпано звездами, из которых люди не видели, наверное, и десятой части. Воздух приносил столько мельчайших звуков, что это могло свести с ума. Но еще больше было запахов. Сейчас Лотар без затруднения определил бы, как пахнет воздух в каждом из всех домов этого города, в каждой его комнате… Он мог так поднять темп своего восприятия и способность двигаться, что на лету отрубил бы крылья у ночной мыши.

– Нуриман, я здесь, – позвал Лотар шепотом. Он знал, что этот вызов восприняли все, кто за ними следил. Из них Илисар был самым слабым и неумелым.

Неожиданно Лотар понял, что они будут ему мешать, они собрались не только для того, чтобы понять его возможности, но и чтобы затормозить его, подыгрывая тому, что ворочалось в темноте за домами. Вот оно, тяжелое, грозное, темное и очень, очень грязное… Оно выдвинулось из щели между домами, вот оно уже на улице, но Лотар еще не видит его как следует.

Лотару хватило чувствительности, чтобы понять, как Илисар пытается сковать это существо. Кажется, Нуриман даже не заметил эту помеху. И все-таки теперь Лотар знал, что у них есть еще один союзник. Внезапно Нуриман сильным ментальным ударом отбросил это торможение. Где-то далеко Илисар взвыл и потерял сознание. Не стоило просить его придержать это чудище, подумал Лотар с раскаянием.

Жаль, что он сам не мог вот так же отбросить всех, кто мешал ему.

Нуриман показался из-за угла. Лотар прищурился – сейчас фонарный свет закрывал его проницаемым, но ощутимым занавесом. Лотар оглянулся: насекомых у фонаря больше не было.

Нуриман был не очень высоким, широкие плечи и длинные руки делали его почти квадратным. Ощущение нечистоты возникало из-за бурой шерсти, космами свисающей с плоской головы и выпяченного живота. Руки и ноги у него были почти безволосыми. Под сухой морщинистой кожей перекатывались бугры мускулов. На роже чудовища горели красным кровавым отсветом глаза. С клыков, торчащих между губами, как темные, острые кинжалы, капала слюна. Он был очень голоден и разъярен.

Внезапно Лотар понял, что сквозь чудовище светят звезды. Он отключил магическое зрение и увидел все так, как увидел бы Рубос, если бы поднял глаза. Это была молодая, гибкая как лоза женщина. Почти обнаженная, с обрывками полупрозрачной ночной рубашки, клочьями свисавшими с ее плеч, она была легка, стремительна и полна нерастраченной энергии. Это было хуже всего. Убить эту девушку, почти подростка, Лотару будет труднее, чем любого другого человека. В этом заключался какой-то очень важный смысл, но сейчас не время разгадывать его.