Майкл Брут - Перплексус [СИ]

А, может, вы видите пророчество? Хм… Является ли тёмный тетрагон — прообраз символа «СТОП» — желанием автора остановить надвигающуюся смуту или передать предостережение о неизбежности конца, тотального коллапса Мира, который знали его современники?

Или загадку? Действительно, вдруг, здесь зашифрован какой-то магический ритуал и заключено особое Знание? О, да. И тогда вопрос лишь в том, призван ли квадрат сохранить это Знание и оградить его от внешнего мира, или сдержать его внутри и оградить от него этот Мир?

Что бы здесь ни было изображено, мы никогда доподлинно не узнаем, является ли это произведение таинственной заплаткой, скрывающей ошибки прошлого или же эта фигура — символ контролируемого Хаоса, порождающего новую реальность. Это и есть Чёрный квадрат — непостижимое содержание в элементарной форме. Так что вы здесь видите?

— Ничего! — немедленно выкрикнул женский голос из аудитории.

— Ничего? — молниеносно отреагировал эксперт, — Я не ослышался? Охрана! Выведете мою бывшую вон! И здесь меня достала, стерва.

Студия разразилась аплодисментами и смехом.

— Вы сказали ни-че-го? — продолжил выступающий. — Боже мой, даже не знаю, с чем это сравнить… словно вам показывали «Семь чудес света» в Imax, а вы увидели лишь низкосортную короткометражку на экране своего калькулятора. Скажите, как, на условной шкале оценочных суждений от «1» до «36», вы умудрились загнать себя в рамки и поставить всё на Zero? Да не просто поставить, а умножить на него все известные человечеству знания об этом объекте!

Конечно, у всех свои убеждения, но никогда, слышите, никогда не спешите однозначно судить, — говорил эксперт, глядя всё на ту же выкрикнувшую женщину, — пока не попробуете увидеть за чёрным — белое, за ложью — правду, за смертью — жизнь. Возможно, смысл состоит в том, чтобы показать, как переставая видеть то, что есть, мы можем увидеть то, чего нет. За цветом, формой, внешностью и простотой всегда есть что-то ещё — предмет, изнанка или основа, а, точнее, фундамент, понимаете? Как за кажущимся обычным рисунком может таиться нечто необыкновенное. И, прошу, не забывайте, что детали любой композиции важны не менее, чем её суть.

Вот, скажите, к примеру, — обратился он снова ко всей аудитории, — как часто глядя на изображение, вы думаете о запахах, звуках, настроении или обстановке? Нет, не тех, что окружают вас здесь и сейчас. Речь о той атмосфере, в которой это изображение было создано или которую хотели им передать. Интересовались ли вы, чем вызван порыв и вдохновение автора, что он хотел сказать, как желал изобразить знакомые нам формы и понятия? Ведь это возможность взглянуть на всё глазами другого человека, уловить истинный смысл, всю полноту и гамму передаваемых эмоций. Помните об этом, когда смотрите вокруг, чтобы…

Экран смартвизора погас. Девушка отключила пенсне-гарнитуру, которая обеспечивала эффект присутствия в студии, и щелкнула выключателем чайник.

В потоке обыкновенно бестолковых тем подобных передач и их обсуждений, и эти слова, вероятно, остались бы незамеченными, если бы Олла КанБарбел не училась на социотехнолога.

В фокусе её профессионального внимания никогда не было предметов искусства, но всегда находились различные формы объединения людей и их структура. В своих трудах, как, впрочем, и в жизни, эта девушка умудрялась совмещать несовместимое. Поэтому, когда она, находясь на испытательном сроке, предложила рассматривать объект изучения через Теорию Игр, в СоцБюро никто не удивился.

Исследование процессов позволяло ей узнавать и обосновывать избрание оптимальных стратегий для достижения персональных целей игроков в социальных объединениях, с учётом представлений обо всех участниках сообществ, их ресурсах и возможных поступках.

Человек живёт в обществе, но одновременно и общество живёт в человеке в виде представлений о том, какие приняты правила игры и нормы.

Изучая эти сложные системы, Олла стремилась понять, объяснить, предсказать, как будут вести себя их элементы. На основании же полученной информации, ей удавалось выявлять закономерности и причины, стоящие за тем или иным выбором, реакцией или действием. И, надо сказать, со своими основными задачами она справлялась великолепно.

За системными общими данными, которыми оперировало нанявшее её Бюро, стояли данные частные, к которым Олла питала особый интерес, поэтому не удивительно, что слова эксперта из телевизионного ток-шоу заставляли взглянуть на объект её профессионального интереса под новым углом, с иной точки зрения.

Она задумывалась об индивидах, каждый из которых являлся носителем уникального опыта и сознания. Настолько уникального, что даже при условии получения одинаковой информации несколькими лицами в одинаковых условиях, высока была вероятность искажения усвоенного материала, как в случае с этой картиной.

Этот пример показывал, как один и тот же предмет представляется вовсе неоднозначным. Каждый видел в нём что-то своё, при этом находясь в одной социальной среде, ибо восприятие любого явления сужается под влиянием личного опыта.

Из-за услышанного, она размышляла, насколько, действительно, субъективно оцениваются и трактуются происходящие события, если нет источника внешнего воздействия, формирующего мнение. Ведь, стоит, скажем, только закрыть глаза, как человек оказывался в другом, одинаковом для всех мире. Отключая лишь один орган чувства, индивид абсолютно переставал ориентироваться, ведь он не может осязать чьё-то вероисповедание, не может обонять чьё-то мировоззрение, не может услышать расовую принадлежность, не может попробовать на вкус настроение. Выходит, люди сами придают всему значение, опираясь на чувства, равно, как создают и определяют различия. С особыми стереотипами и представлениями о мироустройстве не рождаются — каждый создаёт их для себя сам, словно создавая свою реальность в общей действительности.

Да, такое случалось часто: получив толику интересной для неё информации, девушка, следуя какому-то невероятному причинно-следственному алгоритму, забиралась в дебри рассуждений. Порой в такие, из которых потом приходилось с трудом выбираться, если, конечно, их внезапно не прерывали… свистом вскипевшего чайника.

Олла считала себя вполне успешным и счастливым человеком, жизнь которого была планомерной и комфортной. Однако, при этом, её не покидало ощущение какой-то оторванности от мира.

Девушка задумывалась о своём месте в нём и смысле своего существования. Ей не хотелось даже представлять, что она — одна из миллионов копий, кто носил одинаковые вещи и причёски, пользовался подобной косметикой и гаджетами, смотрел одни передачи, читал те же книги и имел схожие представления о «правильной» жизни.