Дэвид Лисс - Человек-паук: Вражеский захват

С этим не поспоришь.

– Но как она меня нашла? – задумчиво спросил он. – Я и сам не знал, куда отправлюсь.

– Мне кажется, она следила за тобой. Другого объяснения я не вижу. А это значит... – Мэри Джейн оборвала себя на полуслове. – Ты ее сфотографировал? Покажи.

Питер кивнул и потянулся за смартфоном, куда давно переслал фотографии с камеры, встроенной в костюм.

Изображение оказалось нечетким. ЭмДжей снова покачала головой.

– Нет, никого не напоминает. Одежда обыкновенная, такую можно купить в любом магазине. Это не костюм супергероя, который делают на заказ. Покажу-ка я это фото нашим репортерам в «Дейли Бьюгл». Может, кто-нибудь ее узнает.

Питер кивнул.

– Она не могла просто появиться из ниоткуда. И еще этот отпечаток ладони на лице. Это знак. Вот только что он означает?

– Подожди-ка... – сказала ЭмДжей. – Дай взглянуть еще раз. У меня такое странное ощущение...

– Фирменное чутье Мэри Джейн? – улыбнулся Питер.

Она засмеялась.

– Точно. Оно самое. Знаешь, мне кажется, я ее где-то видела. Эти глаза... – Мэри Джейн изумленно всмотрелась в фото и выдохнула: – Не может быть!

– Узнала?!

Она вернула ему телефон и уверенно сказала:

– Это Майя Лопез. Ассистентка Фиска и страшная особа. Я с ней пару раз встречалась: она сидела рядом с ним, когда мы разговаривали в прошлый раз, и за все время ни слова не сказала.

– И сколько же раз ты встречалась с Фиском?

– Питер, не отвлекайся! Не знаю, что конкретно она делает в его корпорации, но она не рядовой сотрудник. И это странно, особенно учитывая ее возраст. Она моложе нас с тобой, однако Фиск относится к ней с уважением. Он все время на нее смотрит.

– Думаешь, у них романтические отношения?

ЭмДжей поморщилась.

– Вряд ли. Я ни разу не уловила романтики между ними. Да и Фиск очень предан жене, это всем известно. Миссис Фиск сейчас где-то в Европе, но вряд ли это имеет значение в нашем случае. Как ни странно, мне кажется, что Фиск заботится о Лопез по- человечески. Он добр к ней, его интересует ее мнение...

– Да ладно, – хмыкнул Питер.

– Возможно, он отвел ей особую роль. А если она за тобой следила, то где-то должна была встретить. Выходит, она либо знает, где ты живешь, либо заметила тебя у Башни.

Питер откинулся на спинку стула.

– Получается, на него работают два двойника Человека-Паука. Один получил задание очернить меня гнусными выходками, а другой, то есть другая, намерена превратить меня в подушечку для булавок. Непохоже, что они действуют по единому плану.

ЭмДжей кивнула.

– Что-то не сходится.

– Она так злилась на меня, пылала яростью, я бы сказал. Она шла мстить. От нее веяло ненавистью, это было понятно без слов. А ведь она даже ни разу не вскрикнула!

– Может, она действует по собственному плану, – предположила ЭмДжей, – а Фиск ничего об этом не знает. Что, если в огромной Башне Фиска все гораздо сложнее, чем известно ее хозяину? Знаешь, я попробую что-нибудь разузнать о Майе Лопез. Кстати, а ее копье ты сфотографировал?

– Пытался. А что?

– Да так. Если это старинная штука, может, кто из коллекционеров ее узнает. Проследим путь этого артефакта к Фиску.

Питер вздохнул.

– ЭмДжей, ты, конечно, будешь против, но мне не очень нравится этот план. Связываться с ближним кругом Фиска очень опасно. Люди гибли только потому, что подумывали сказать гадость его жене. И если Майя Лопез действительно ему дорога, он с тобой церемониться не станет.

– Наверное, мне стоит передать эту историю другому репортеру, – едко предложила она.

– Я не о том...

– Неужели? – Она сложила руки на груди.

Пожалуй, он действительно намекал именно на такой ход событий, мысленно признал Питер.

– Пойми, я видел, как гибли журналисты, мои друзья. Они искали правду, чувствовали себя неуязвимыми, и что? Один попал в аварию, другого убили грабители, третий покончил с собой. С тобой может произойти все что угодно, и пусть улыбка Фиска тебя не обманывает.

– Я знаю, – ответила она. – И еще я отлично умею заметать следы.

– На кладбище полно памятников репортерам, которые думали, что умеют заметать следы.

– Принципиальные журналисты необходимы для существования общества в целом, – разозлилась Мэри Джейн. – Или ты советуешь мне все бросить и сидеть дома?

– Нет, что ты, я просто...

Питер умолк, потому что не находил слов. На самом деле он действительно хотел, чтобы она оставила эту опасную работу и сидела дома. Писала бы об интересных событиях и держалась подальше от опасных преступников. А Мэри Джейн рвалась расследовать преступления... Конечно, он уважал ее цели, ему нравилась ее решительность, но Фиск… Кингпин слишком опасен. Питер знал, что ЭмДжей не питает иллюзий относительно босса преступного мира, но остановить ее не мог. Конечно, он восхищался ее принципиальностью, но смириться с тем, что она постоянно подвергает себя опасности, было очень тяжело.

– Ты сама знаешь, через что я прошел, – начал было он.

– Прости, – прервала его ЭмДжей. – Только не надо опять рассказывать о твоем дяде. Я все понимаю, ты хочешь всех защитить. Ты такой, какой есть, и я тобой восхищаюсь, но ты не знаешь, когда пора остановиться.

– Мы оба знаем, кто в нашем городе самый опасный преступник, – напомнил ей Питер. – Уилсон Фиск. Давай договоримся, что ты не станешь к нему приближаться, и больше не будем об этом вспоминать. Неужели это так сложно?

– А если я начну расследовать преступления другого гангстера? – поинтересовалась она. – А если мне захочется проследить за парнями из «Блэкрид- жа»? К ним мне тоже нельзя будет приближаться?

– ЭмДжей... – тихо простонал он.

Больше ему сказать было нечего.

– Ты каждый день идешь навстречу опасности, – запальчиво продолжала она, – и я как-то научилась с этим мириться.

– Но я...

– У тебя есть сверхспособности. Знаю. Но и многие твои противники наделены подобными качествами, а некоторые их них даже сильнее тебя. И что? Это тебя останавливает? Или ты думаешь, что я не бродила по дому ночи напролет, дрожа от страха и воображая, как тебя бьют током, режут на куски или распыляют на атомы?

– Не припомню у знакомых злодеев способностей распылять на атомы...

Она взяла его за руку и произнесла:

– Питер, я тебя люблю, но у меня больше нет сил с тобой спорить. Пожалуйста, пойми, что у меня тоже есть право на выбор. Об этом я и хотела с тобой поговорить. Я долго откладывала, потому что ты и так мечешься, у тебя сложный период, но больше я молчать не могу. Я не смогу жить так, как считаю нужным, если ты постоянно будешь меня защищать и требовать объяснений. Поверь, я достаточно взрослая, несу ответственность за свои поступки и сама решаю, когда мне рисковать. Ведь я тебе доверяю...