Ольга Романовская - В академии поневоле [litres]

Ожидаемо получалось не у всех. Я долго наблюдала за тем, как мучается один из ведьмаков, и решила помочь. Безжалостно вылила испорченное содержимое котла и, коротко пояснив ошибку, посоветовала начать заново: «Еще успеешь».

Мое внимание привлек странный нарастающий гул. Обернувшись, заметила, что один из котлов раскалился докрасна. Сделать ничего не успевала, только заорать: «Всем на пол!» Взрыв – дело пары мгновений, тут никакой магией не поможешь – судя по всему, парень перепутал порядок добавления компонентов, а то и просто сами компоненты и щедро плеснул катализатора в недоработанную смесь. Результат, как у всякого подобного эксперимента, оказался непредсказуем.

Ай!

Кожу обожгли горячие капли, но это оказалось меньшим из зол. Котел превратился в подобие самодельной бомбы, вслед за которой сдетонировали остальные котлы. Стоило шипящим кускам металла плюхнуться в заготовки, содержимому влиться в чужой состав, как запускался невидимый часовой механизм. Угадать, выйдет просто бурлящий бульончик или оружие массового поражения, не представлялось возможным – взорвавшийся котел щедро приправил основы зелий соседей самыми разнообразными ингредиентами. Бутылки лопнули, травы и порошки рассыпались, все это шипело, чавкало и булькало, окрашенное во все цвета радуги. Спасибо, студенты не успели наложить чары, с ними потолок лаборатории наверняка бы обрушился, погребя нас в общей могиле.

Я схватилась за голову. Сначала метла, теперь это. Вскоре в лабораторию ворвется взбешенный руководящий состав, и меня прилюдно размажут по плинтусу. Обидно до слез! В пансионе я ходила в первых ученицах, пусть и не самой лучшей, а тут хуже двоечницы. Весь авторитет насмарку!

Шумно втянула воздух сквозь зубы и подула на пальцы. То-то паленым пахло, теперь понятно, в ходе чрезвычайного происшествия пострадали волосы, а на ладони красовался ожог. Помотав головой, вытряхнула осколок, запутавшийся в пышной гриве. Утренняя спешка сыграла мне на руку, успела бы сделать прическу, металл вонзился бы в голову, а так застрял в волосах.

– Все живы? – осторожно поинтересовалась я и встала на колени.

Ничего больше не взрывалось, опасность миновала, зато лаборатории был причинен значительный урон. Крошка битого стекла под ногами, пол залит вязкой серо-зеленой субстанцией, цветные кляксы на стенах, выбито окно. Определенно, сегодня день стекольщика!

Увы, от взорвавшегося котла пострадала не я одна. Больше всего досталось соседям горе-студента: ожоги, многочисленные порезы. Надеюсь, ничего серьезного.

Аккуратно подобралась к заляпанной смесью из котла девушке. Ее спасли плотный передник, нарукавники с особой пропиткой и отменная реакция. Если бы студентка не успела рухнуть на пол по моей команде… Я сглотнула. Лучше не думать! Пришлось бы обивать порог некроманта, надеясь, что после истории с кладбищем Шон не прогонит.

– Ты как? – Я заботливо склонилась над пострадавшей.

– Н-н-нормально, – пробормотала она, не решаясь подняться.

Нет, без свидания с врачом не обойтись, и ее соседке тоже. Одну девушку прикрыл стол – осколок торчал из толстой древесины.

Я поискала глазами старосту и отправила пострадавших в лазарет – без малого треть группы. Могло быть хуже, рвануло знатно. Все ходячие, зрячие, хоть в чем-то повезло. В остальном – полный педагогический провал, сама бы себя наказала за разгильдяйство. Да, не могла предугадать, но обязана успеть обезвредить.

– Простите, – виновато потупился ведьмак.

– Всякое случается, – вздохнула я, оглядывая оставшееся «воинство».

Решила не усугублять вину парня, он и так пятнами пошел от стыда и ужаса. Да и толку, если наору, отправлю к ректору, это делу не поможет, нужно брать тряпки, швабры и заменить одну практическую работу на другую. Прочистила горло и озвучила принятое решение:

– Экзамен переносится на другой день, следите за расписанием. Всем, кто успел приготовить основу и перейти к базовым ингредиентам, ставлю плюсик. На допуск к остальным экзаменам и закрытию сессии сегодняшний инцидент не повлияет, я переговорю с деканом.

М-да, только смутно представляю как. Глэна сложно подкупить, не презентовать же годовой запас крови! Тортик? Слишком мало, да и не ест вампир сладкое без меня, только как прелюдию к чувственным утехам. Секс? Устану, клыкастых не переплюнуть, они более выносливы. Лесть? Сразу догадается, придется сказать правду. Или лучше нападение? Точно, начну с обвинений, мол, зачем вытащил из теплой конторы, никакой я не преподаватель, сам расхлебывай. Соблазнительный способ, должен сработать.

Кое-как, прыгая по столам, я добралась до учительского места. Уф-ф, ведомость цела, журнал тоже, не хотелось бы получать втык еще и от секретаря, восстанавливать кучу информации за семестр.

Студенты медленно приходили в себя, робко, но с интересом щупали «снаряды». Лаборатория бурлила, немногочисленные парни хвастались, что «оно вот тут пролетело, едва ухо не отрезало», девушки охали и… прятали сохранившиеся ингредиенты. Я быстро пресекла воровство. Только подпольного зельеварения мне не хватало!

– Так, – хлопнула в ладоши, привлекая внимание, – объявляю субботник. Идем к домовым, берем метлы, самые обычные, для пола, и начинаем уборку.

Подопечные застонали, послышались одиночные выкрики, что наказание несправедливо, пусть провинившийся один лабораторию драит. Словом, я превратилась в их глазах в мегеру. Ничего, зато быстро управимся, сама возьму в руки тряпку.

Увлекшись распределением обязанностей, не заметила, как отворилась дверь, и на пороге возникла делегация в составе декана и проректора. Глэн покрутил пальцем у виска и усмехнулся, зато господин Ллойд молчать не стал.

– Что здесь происходит?!

Никогда не слышала, чтобы он орал, вышло визгливо, с переходом на ультразвук.

– Экзамен. – В любой ситуации не теряй самообладания.

Бац! За спиной рухнул один из светильников, обдав дождем штукатурки. Она чудом никого не задела. Может, позвать метлу и трусливо сбежать? Не так уж много мне заплатят, если заплатят вовсе, чтобы, словно девочке, выслушивать чужой ор.

– Госпожа Флин, – теперь проректор шипел, – немедленно в мой кабинет!

– Мой ближе, – флегматично заметил Глэн.

Никак не могла понять, сердится ли он, лицо как маска. А под ней… Словом, и дальше бы работал в академии на две ставки.

Эштон кивнул и указал мне на дверь. Однако свой позор я обставила как плановый разговор, несмотря на недовольное сопение проректора, закончила раздавать задания и пообещала проверить их выполнение.

Стоило закрыться двери, отсекая нас от любопытного секретаря, как господин Ллойд поставил вопрос о моем увольнении. По его мнению, сегодняшние происшествия нанесли огромный урон репутации академии. Послушать Эштона, я лично разрушила половину зданий и навсегда отвадила спонсоров от учебного заведения. Глэн до поры слушал молча, ни жестом, ни позой не выказав одобрения или неприятия слов проректора. Более того, он отвернулся и копался в бумагах на столе. До слез обидно! Любимую женщину отчитывают как ребенка, а ему деловые письма важнее.