Сара Маас - Королевство пепла. Союзники и противники. Боги и Врата [litres с оптимизированной обложкой]

Их она увидела раньше, чем услышала. Выучка и фэйское изящество позволяло их ногам бесшумно ступать по лесному ковру. Увидев между замшелыми стволами Лоркана, Элида едва не вскрикнула. Он ее сразу же заметил и дальше шел, не сводя с нее глаз. А следом за Лорканом, пошатываясь и спотыкаясь…

Элиде вдруг стали мешать собственные руки. Она не знала, куда их деть. Тело ей тоже мешало. Все слова застыли в горле при виде Аэлины, с трудом огибавшей камни и переступавшей через корни. Железная маска на лице, лязгающие цепи. И кровь. Своя и чужая.

Королева сильно исхудала. Ее золотистые волосы стали гораздо длиннее и теперь доходили ей почти до поясницы. Они были густо забрызганы кровью, словно Аэлина бежала под кровавым дождем.

Элида ожидала, что следом появятся и Рован с Гарелем. Но их не было. На лице Лоркана – ни следов горя. Только сосредоточенное внимание, с каким он оглядывал лес и небо. Вероятно, искал признаки погони.

Аэлина остановилась на краю полянки. Весь путь из лагеря она проделала босиком. Вся ее одежда состояла из короткой тонкой сорочки. Удивительно, но на теле королевы Элида не заметила серьезных ран.

Вот только глаза Аэлины, глядящие сквозь прорези маски, были отрешенными. Элиде показалось, что королева не узнаёт ни ее, ни Лоркана.

– Побудем здесь, – сказал ей Лоркан. – Дождемся их возвращения.

Аэлина подняла скованные руки. Движение было странным, как будто тело не до конца ей подчинялось. Цепи, соединявшие ее ручные и ножные кандалы, были разломаны посередине.

Аэлина взялась за металлическую рукавицу и попыталась ее снять. Та не поддавалась. Аэлина потянула снова. Рукавица не сдвинулась с места.

– Сними, – незнакомым хриплым голосом произнесла она.

Элида не знала, к кому из них обращено повеление королевы. Она направилась к Аэлине, но еще раньше Лоркан взял королеву за руку и пригляделся к замку на рукавице. Его губы вытянулись. Видно, снять рукавицы было не так-то просто.

Без магии Гареля хромота Элиды снова усилилась. Наконец она подошла к Аэлине и увидела все зловещие особенности рукавиц. Они защелкивались на запястьях, слегка задевая ручные кандалы. Рукавицы и кандалы запирались на ключ, о чем свидетельствовали маленькие замочные скважины. Все, что сковывало Аэлину, было сделано из железа.

Элида шагнула в сторону, опираясь на здоровую ногу. Ей хотелось рассмотреть крепление маски на затылке Аэлины. Замок там еще хитроумнее, а цепи – толще и древнее.

Лоркан просунул острие тонкого кинжала в замочную скважину левой рукавицы и стал надавливать под разными углами, пытаясь открыть замок.

– Сними, – глухо потребовала королева.

Ее приказ растворился среди окрестных стволов.

– Я и пытаюсь снять, – не слишком учтиво, но и без своей обычной холодности ответил Лоркан.

Лезвие царапало замок, но тот не поддавался.

– Сними! – повторила королева, и ее затрясло.

– Я же…

Аэлина забрала у него кинжал и сама попыталась открыть замок. Металл ударялся о металл. Кинжал вздрагивал в ее рукавице.

– Сними! – требовала она, кривя рот. – Сними!

Лоркан хотел было забрать у нее кинжал, но Аэлина увернулась.

– Замки эти больно заковыристые, – проворчал он. – Нужно поискать умельца.

Шумно дыша сквозь стиснутые зубы, Аэлина упрямо вертела кинжалом в замке. Послышался громкий треск.

Но замок не открылся. Вытащив кинжал, Аэлина поняла, что сломала лезвие. Она взмахнула рукой. Из замочной скважины на мох выпал отломанный кончик.

Аэлина смотрела на испорченный кинжал, на серебристую полоску металла на ковре зеленого мха, на свои босые окровавленные ноги. Ее дыхание стремительно учащалось.

Потом она отбросила кинжал и вцепилась в кандалы руками. Но ее пальцы не могли их ухватить, поскольку сами находились в железных панцирях.

– Ну сними же! – умоляла она, дергая то кандалы, то цепи. – Сними!

Боясь, что Аэлина покалечит себе руки, Элида потянулась к ней. Аэлина снова увернулась и побрела в сторону. Через пару шагов она рухнула на колени и, раскачиваясь из стороны в сторону, вцепилась в маску.

Маска сидела как влитая.

Элида оглянулась на Лоркана. Он стоял не шелохнувшись и растерянно наблюдал за Аэлиной. Королева все так же раскачивалась. В ее дыхании слышались всхлипы.

«Это все он, – подумала Элида. – Если бы не его предательство…»

Она приблизилась к Аэлине. Железными рукавицами королева до крови расцарапала шею, пытаясь снять маску.

– Снимите ее! – взмолилась Аэлина. Мольба быстро переросла в крик. – Снимите маску!

Эти крики раздирали Элиду изнутри. Ей хотелось зажать уши. Крики Аэлины перемежались рыданиями, сотрясавшими древний лес. Других слов она не произносила. Не молила богов, не звала на помощь предков.

Только неумолчные крики с невыполнимым требованием освободить ее от всего железа, что было на ней.

К полянке кто-то шел. Лоркан не схватился за оружие. Элида облегченно вздохнула. Ее облегчение было недолгим. Рован и Гарель волокли за собой громадного белого волка. Того самого, что однажды до кости прокусил Элиде руку. Волка звали Фенрисом.

Он был без сознания. Из окровавленной пасти торчал высунутый язык. Едва вступив на полянку, Рован уложил волка на мох и поспешил к Аэлине. Принц был весь в крови, но по его уверенной походке Элида поняла, что это чужая кровь. На подбородке, на шее… Знать подробности она не хотела.

Аэлина продолжала дергать неподвижную маску, словно не замечая, кто рядом с нею. Супруг. Ее истинная пара. Неужели плен так изменил ее?

– Аэлина… – тихо произнес Рован.

– Снимите ее! Снимите ее! Снимите ее!

Крики Аэлины становились все отчаяннее. Даже тогда, на эйлуэйском берегу, она так не кричала.

Гарель остановился возле Элиды. Его золотистая кожа была бледной. Он с трудом выдерживал страдания королевы.

– Аэлина… – повторил Рован, опускаясь на колени.

Аэлина запрокинула голову. Ее плечи сотрясались от рыданий. Кровь текла по расцарапанной шее, растекаясь по уже засохшим кровавым пятнам.

Рован протянул к ней дрожащую руку – это был единственный признак душевной боли, сжигавшей его изнутри. Потом протянул другую и осторожно обвил пальцами запястья Аэлины, прекратив ее самоистязание.

– Сними! – содрогаясь всем телом, требовала Аэлина.

Глаза Рована вспыхнули. В них был страх, отчаяние и глубокая тоска по своей истинной паре.

– Я сниму. Но тебе, Огненное сердце, нужно успокоиться. Прошу тебя, успокойся.

– Сними, – всхлипнула она.

Рыдания сменились стоном.

Большие пальцы Рована двигались по запястьям Аэлины, по железу кандалов, словно не было никакого железа и он гладил ее нежную кожу. Постепенно ее дрожь унялась.