Михаил Баковец - Маг крови [litres с оптимизированной обложкой]

– Извини… я новое куплю, – пообещал я, наклоняясь и ловя губами один из сосков, играя пальцами со вторым. Вторая рука опустилась ниже, пролезла под подол платья и сдавила крепкую и гладкую попку.

И вот наступил момент, когда мое желание достигло своего пика и терпеть больше я не мог. От ласк гибкого подтянутого девичьего тела я перешел к делу. Развернув незнакомку к себе спиной, я поставил ее на четвереньки на небольшую кровать и задрал платье ей на спину. После чего нащупал пальцами влажную мягкую впадинку, окруженную волосками, и направил в нее свой член.

– Ах! – вскрикнула партнерша и сама подалась навстречу, буквально насаживаясь на меня.

Несмотря на огромное количество выпитого бренди и местного вина, оргазм не заставил себя ждать и через двадцать минут я излился в партнершу.

И этот взрыв удовольствия стал последней каплей, которая еще удерживала меня в сознании. Как только она растворилась во всем моем теле, я рухнул рядом с женщиной на ложе и отключился.

Проснулся от дикой головной боли и еще более страшного чувства жажды. От попытки пошевелиться все вокруг пошло кругом, в висках стук молоточков сменился ударами тяжелых кувалд.

– Ы-ы-ы… ы…ы, – только и смог я выдавить из себя сухим и опухшим языком. Во рту не было даже капельки слюны, зато хватало всякой мерзости, судя по ощущениям. Как говорил знакомый отца, любящий вставлять эту присказку по случаю и без: на языке сорок кошек нагадили, и все по-разному.

– Пейте, господин, – кто-то приподнял мне голову и поднес к губам край деревянного ковша. Первый глоток испарился еще на губах, второй на языке и только третий скатился по пищеводу дальше.

– Уф, спасибо, – поблагодарил я женщину, когда опустошил немаленькую посудину. Литр прохладного и чуть кисловатого напитка со вкусом каких-то трав там было, не меньше.

– Не за что, это моя обязанность помогать вам… во всем, – последнюю фразу незнакомка произнесла с едва заметным сарказмом.

Кое-как придя в себя, я сначала осмотрел место, где нахожусь, потом единственного соседа, точнее соседку. Находился явно в простой палатке, два на два метра, но высокой, над головой, если выпрямлюсь в полный рост, свободного места хватает. Скорее даже маленький шатер.

Насчет девушки… первое впечатление – модель сошла со страниц «Плейбоя». Густые каштановые волосы были заплетены в толстую широкую косу, лицо красивое, утонченное, его так и тянет назвать аристократическим. Светло-карие глаза с золотыми искорками. Губки пухлые, алые, на щечках ямочки, когда девушка улыбалась, шея длинная, подчеркивала высокую грудь, которую не могло скрыть платье со швом, начинающимся от воротника и продолжающимся почти до пояса. Кожа светлая, лишь чуть-чуть тронутая загаром, что довольно странно, учитывая, что лето уже давным-давно в разгаре. Рост у девушки средний, по-женски средний, не выше ста шестидесяти сантиметров, отличная осанка, движения плавные и четкие, быстрые. Прямо гимнастка или балерина оказалась в моей кровати… м-да, кое-что из ночных художеств я бы хотел забыть.

Если вид девушки был под стать аристократке, в том числе и светлая кожа (вспомнил я, что дворянки вечно прятались под зонтиками, считая, что загорелая кожа – это участь крестьянок и мещанок) на это указывала, то вот украшения и одежда были слишком невзрачные для леди.

Платье простое, без вышивки, сшитое из одного типа материи. Но шито именно по фигуре девушки. В ушах висели небольшие сережки – тончайшая светлая цепочка с матовым светло-желтым камешком чуть крупнее вишневой косточки. На левой и правой руке по одному пальцу было украшено кольцами, одно из них было массивное, широкое и сделано из меди, плюс украшено хитрой чеканкой, чем-то напоминающей так называемые кельтские узоры. Второе колечко было в виде тоненького ободка из светлого металла, возможно серебра.

– Уши… у тебя уши… ты кто? – я воскликнул, когда смог рассмотреть ушки девушки, которые точно не были человеческими. Чуть уже человеческих, вытягивающиеся вверх и с заостренными кончиками.

– Я квартеронка с эльфийской кровью, моя прабабка эльфийка, – сообщила та. – Господин, вы никогда не видели эльфов?

– Нет, – мотнул я головой, о чем тут же и пожалел, когда в глазах все помутнело и виски кольнуло болью, почти стихшей после питья. – А откуда ты?

– Вообще или конкретно в вашем случае? – усмехнулась девушка. – Если изначальное появление желаете узнать, то появилась, как и любое живое создание, из мамы, когда ее обрюхатил какой-то дворянин…

– Здесь, в палатке, – перебил я ее. – И почему со мной, э-э, ночью была? Или не ты?

– Вы забыли, кому рвали платье? Вы не узнаете работу своих рук? – девушка приподняла бровь и одновременно с этим провела пальцем по шву на платье.

Я почувствовал, что краснею.

– Извини, я тебе обещал новое, и оно будет, только подождать надо немного.

– Я ваша новая рабыня, господин. Сегодня ночью виконт подарил вам меня за какую-то статуэтку из стекла, которая была похожа на его герб, – сухо сказала девушка. – Зовут меня Лианель. Я обязана делать все, что вы пожелаете, озвучите или просто необходимо телу, например, дать вашему уру излить семя.

– Новая? У меня и старой еще не было, – буркнул я, не зная, что и сказать. Черт, как-то непривычно себя ощущать в роли рабовладельца. – А что за ур… а, понял, можешь не…

– Он у вас в штанах.

– Извини, Лае… Лианеаль.

– Лианель, господин.

– Лина! Так могу я к тебе обращаться?

– Конечно.

Тон мне не понравился, но… да и черт с ним!

– А ты не рада, что оказалась у меня? Может, мне попросить виконта, чтобы он оставил тебя у себя?

– Мне все равно, господин. Но не советую, если не желаете оскорбить сэра Ла Дагра. Я у него одна из самых дорогих вещей… была раньше, правда. И если он подарил, то обратно не примет, только обиду затаит.

– Хорошо, как пожелаешь, – махнул я рукой, потом попросил: – Отведи меня к виконту, а то боюсь, что сам не найду его в лагере. Хочу узнать, когда обратно собирается уезжать со своими архаровцами.

Виконт со своим отрядом пробыл в баронстве три дня, в течение которых шла нескончаемая пьянка. Практически все запасы алкоголя, которые Терешков оставил у меня на представительские нужды, были опустошены. Десять коров в деревне нашли кончину под ножом мясника, чтобы мне не ударить в грязь лицом и показать себя щедрым хозяином. На второй день в шатре оказался и Колька, но уже ночью он удрал назад в наш лагерь, не выдержав алкогольного марафона.

Сергей, как и я, стал рабовладельцем, когда в пьяном угаре сменял свою карабелу на двух молодых рабынь, завороживших его своими гибкими телами и крупной грудью.

В моменты, когда тело уже не принимало крепкие напитки и страдало от похмелья, я торговал с гостями. Так я стал владельцем пяти телег и двух фургонов, десяти здоровых и молодых тягловых лошадей, среди которых была троица мохнатых могучих тяжеловозов. Пятнадцать комплектов кожаной брони с костяными бляшками для большей защиты, два десятка копий, пять тяжелых крепостных самострелов с двумя бочками стрел, у которых древко было толщиной с мой большой палец. Несколько новых палаток и два шатра, тара в виде бочек разного размера, кувшины и бутыли.