Кристина Перес - Сладкие черные волны [litres]

– Не думал, что я выживу и снова увижу эти берега.

Бранвен вздрогнула от голоса капитана Моргавра.

– Это потрясающе, – сказала она.

Моргавр хмыкнул. Она искоса бросила на него взгляд. Он стоял вытянувшись, – потрепанный, но гордый. Она могла только представить, что капитан думал, глядя на свою родину. Он должен будет объяснить королю Марку, как погибли его люди. Как он едва не потерял принцессу Ивериу. Тут она ему не завидовала.

– Я перед тобой в долгу, – сказал он, и Бранвен сделалось тревожно. – Рогатый благословил нас твоим присутствием, моя леди. Без тебя мы бы пропали.

Она спрятала правую руку под накидку.

– Я не знаю, что ты имеешь в виду, капитан. И я не верю в Рогатого.

Моргавр пристально посмотрел на нее, подняв брови.

– Не мое дело говорить, – сказал он. Она кивнула, быстро выдохнув. – Тем не менее, Рогатый поверил в тебя, и я благодарю. – Он поцеловал рог на веревке. – Погляди, – сказал капитан после нескольких минут молчания, указывая на башню вдали, – это замок Монвику.

Бранвен прищурилась, чтобы лучше его рассмотреть.

– Он на острове?

– К нему можно дойти по дамбе во время отлива. – Капитан рассмеялся, увидев удивление на ее лице. – Мы войдем в более глубокую гавань. Там. – Моргавр указал на проход вдоль берега. – Порт Маргас. Там посланник короля Марка встретит вас.

Бранвен не знала, что замок построен на острове. Керныв преподносил больше сюрпризов, чем она ожидала. И все же это был дом Тристана, и она хотела знать о нем все. Все. Разряд пробежал вниз по ее позвоночнику.

– Прости, капитан, – сказала Бранвен, собираясь уйти.

– Осторожно, моя леди! Палуба мокрая! – окликнул он ее. – Мы причаливаем через пару часов!

Она едва услышала его.

Вчера они едва не погибли. Бранвен не хотела ждать начала своей жизни в Керныве. Ее босые ноги застучали по ступенькам на противоположном конце корабля. Девушка хотела показать Тристану, что в ее сердце они уже женаты. Сейчас . Поделиться своим телом и душой, сказать ему всю правду, стать его во всех отношениях.

Хватит терять время понапрасну.

Бранвен услышала смех, – низкий, мужской смех – из каюты Тристана. Дверь была слегка приоткрыта, и оттуда лился свет масляного фонаря. Снова смех. На этот раз тоном выше. Шуршание.

– Брызги воды смелее, чем ты, Тристан, – произнес дразнящий голос. Сердце Бранвен перестало биться, когда она толкнула дверь перед собой.

Скомканные простыни валялись так, словно по каюте пронеслась буря. Эсси лежала на них сверху. Голая. Ее длинных золотых локонов было недостаточно, чтобы счесть эту картину хоть сколько-нибудь скромной.

Неужели кретарв вернулся? В любом случае, Бранвен была в ступоре.

Рядом с принцессой лежал Тристан, целуя внутреннюю часть ее бедра. Мускулы на его бронзовой спине и боевые шрамы вздымались, когда он сжимал кузину Бранвен в объятиях. Девушка вспомнила, каким он был красивым в тот день на берегу, когда напали керныве… сейчас он казался еще более красивым.

Это была вина Бранвен? Она поощряла их дружбу. Снова и снова отталкивала Тристана. Неужели она оттолкнула его прямо в руки кузины?

Или это был страх перед тем, что она сделала с Тенями? И все же она полагала, что Тристан поставит честь и долг перед королем превыше своего сердца. Его сердце . Разве он не сказал, что оно принадлежит Бранвен?

Ее глаза скользнули от любовников к простыням. В самом их центре было темное багряное пятно.

Крик рвался к горлу Бранвен. Всю любовь она обратила в ненависть. Это было живое существо. Ненависть, которая пенилась и кипела.

– Бранни! – выдохнула принцесса.

Тристан обратил лицо к Бранвен. Глаза его были стеклянными. Он безучастно посмотрел на нее, как на вестницу смерти, прежде чем в его глазах появилось узнавание.

– Бранвен. – Ее имя на его губах было стоном. Печаль морей наполняла его.

Ей было все равно. Она бросилась вперед.

Бранвен изо всех сил сдернула Тристана с постели. Одна ее часть боялась сжечь его, другая половина жаждала этого. Он упал на пол, и принцесса спрыгнула с другой стороны постели.

Завернувшись в простыню, Эсси откинулась к стене душной каюты. Пахло потом и любовью. Бранвен сделала шаг, и принцесса сжалась. Ее кузина никогда раньше не выглядела такой испуганной.

«А теперь должна».

Толкнув Эсси в грудь, Бранвен крикнула:

– Как ты могла?!

Слезы навернулись на глаза Эсси.

– Я… я не знаю. – Ее нижняя губа дрожала.

– Ты не знаешь ! – крикнула Бранвен ей в лицо. – Ты не знаешь, сколько – как много ! – людей пожертвовало собой ради тебя? Ради мира?

– Мне жаль. Мне очень жаль, Бранни. – Кулаки Эсси сжимались, даже когда она начала всхлипывать, – ее оправдание все равно оставалось неповиновением.

Глубоко внутри Бранвен услышала раскаты смеха Дусноса. Она отдала бы жизнь ради мира. Ее миссия окончилась неудачей. И все из-за эгоистичного сердца ее кузины. Но разве и это не было виной Бранвен? Она всегда позволяла принцессе быть эгоистичной.

Подбородок Эсси дрогнул.

– Я не хотела влюбляться…

– Любовь? – Бранвен взмахнула окровавленной простыней. – Ты думаешь, одна ночь… Ты думаешь, что это любовь? Ты поставила под угрозу мир, и за что ?

Независимо от того, согласна ли Бранвен с законами, король Марк ожидал девственницу в брачную ночь. Невесту, дети которой были бы только от него. Бранвен уже довелось убивать, чтобы защитить репутацию своей кузины.

– Ты сделала это просто так! – крикнула Бранвен.

Взгляд Эсси сделался твердым, несмотря на слезы.

– Я выбрала , Бранвен. Я большее, чем просто мое тело, и я сделала выбор. Я только сожалею о том, что причинила тебе боль. Я не собиралась… Я сделала это ради любви.

Две минуты назад Бранвен тоже сделала выбор, и он казался ей правильным. Но у королевы не было такой роскоши.

– Единственный человек, которого ты когда-либо любила, это ты сама, Эсси.

– Не вини Эсильту. – Голос Тристана достиг ушей Бранвен. Напряженный. Низкий.

Эсильта . Он назвал принцессу по имени, по которому она будет известна, как королева Керныва. Она больше не была Эсси. Она больше не Эсси Бранвен. Только не после того, что произошло сегодня.

Бранвен повернулась к Тристану, оглядывая лицо мужчины, в которого она влюбилась. Мужчину честного, правильного и верного. Он вскочил, и когда их взгляды встретились, карие глаза его потускнели. Он посмотрел на Эсильту, и Бранвен узнала выражение его лица: желание, голод, влечение. Такими глазами он смотрел на Эмер, прежде чем поцеловал ее на берегу: как будто ничего больше не имело значения.

«Кровь и кость, скованные огнем, мы молим вас об искренних желаниях».