Алексей Пехов - Талорис [litres, авторский текст]

Бой завязался уже в глубоких сумерках. Сперва на расстояние навесной стрельбы подошли четыре сотни лучников, опустошивших колчаны, но не причинили баталии серьезного вреда – люди прятались за башенными щитами и павезами, погибших оказалось не больше десятка. Затем в атаку двинулись спешившиеся рыцари Фихшейза, и на подходе их встретили «Виноградные шершни» – три сотни наемников-арбалетчиков из Треттини, проредив первые ряды и сбив напор, а после, когда враг все же ринулся на штурм, пытаясь забраться на насыпь, его «приняли» добрые пики, гостеприимные алебарды, ласковые полэксы и милосердные гизармы в товариществе с участливыми годендагами.

Ломая панцири, пробивая шлемы, заливая склон кровью, они заставили фихшейзцев откатиться назад, оставив убитых и раненых. Последних пришлось добивать и отволакивать крюками в поле, подальше от стоянки.

Когда стемнело, стороны успокоились до самого утра. Барон установил ночные дежурства, приказал освещать насыпь и следить за флангами, если враг все же задумал какую-то подлость. По периметру реки и ручья расставили секреты, и только после этого люди смогли хоть немного отдохнуть и расслабиться.

Дэйт наконец-то снял с себя броню и даже искупался в реке, несмотря на нытье оруженосца Дикая, который беспокоился о своем господине по поводу и без повода.

– Хватит трястись за меня, – сказал ему начальник охраны герцога, пока помощник держал зажженный фонарь. – Ты хуже, чем три моих дочери, беспокоящиеся о своем скором замужестве.

Это немного пристыдило парня и тот перестал причитать, и лишь недовольно сопел да держал шестопер наготове, пока его господин залезал в холодную воду.

Мастер Рилли, командир наемных стрелков, пришел к костру, когда Дэйт вытирался отрезом ткани, стуча зубами и негромко ругаясь. На воине была простая вельветовая куртка и короткие штаны, открывавшие волосатые лодыжки. Он явился босым, а щегольский алый берет был засунут за широкий пояс, на котором висел фальчион со старенькой рукояткой.

Невысокий, улыбчивый капитан арбалетчиков не отказался ни от вина, ни от жареных куриных крылышек и насладился ужином в компании приближенных Дэйта.

– Сиор, – сказал этот чернявый щуплый треттинец, ковыряясь палочкой в зубах после ужина. – Барон приказал отправить с вами какое-то количество моих славных братьев.

– Вы недовольны этим.

Последовало невозмутимое пожатие плеч:

– Отчасти. Теперь мне придется разделить людей. Это снизит эффективность отряда, приведет к лишним потерям, а на моих лейтенантов лягут дополнительные обязанности. Да и у меня седых волос прибавится.

– Но да Мере щедро платит и не задерживает жалованье.

– Верно, – нехотя согласился наемник. – Он честен и без сожаления отдает марки за наши риски. И не против, чтобы ребята шуровали по вещам покойных врагов, да хранят их души Шестеро. Но… подземелье не входило в условия контракта.

– К тому же сам герцог обещал всем наемным отрядам премию после окончания войны. Он держит обещания. А я – его слово на этой стороне горного хребта, – напомнил Дэйт.

– Интересно выслушать ваше предложение, – прищурился Рилли, начав понимать, куда тот клонит.

– И вот вам мое слово. Те, кто пойдут с нами к Червю, получат двойную выплату. Сразу.

Треттинец вздохнул так, словно ему сообщили о тяжелой болезни любимой бабушки.

– Мы не горим желанием лезть под землю, сиор. Жители Треттини ценят небо, простор и свежий воздух. – Капитан наемников взмахнул зубочисткой, словно та должна была подтвердить его слова. – Под землей люди должны оказываться, лишь попав в могилу. К тому же Червь, как я слышал от солдат, место древнее, помнящее прошлую эпоху. Мало ли что может скрываться во мраке… Знаете ведь, как опасны вещи и места из прошлого.

– Двойная оплата, мастер, – еще раз напомнил Дэйт. – И все доспехи, оружие и золото с убитых, в которых после боя мы найдем хотя бы один ваш болт.

– И выкуп за благородных пленников тоже, – тут же ухватился капитан наемников.

– Сожалею, – сухо ответил Дэйт. – Вы уже должны были понять, что мы не берем пленных. Это правило баталии. Пленные обременяют движение армии, их надо охранять, кормить и заботиться. Они пришли на нашу землю, чужаков никто сюда не звал, поэтому смерть для них – единственный вариант. Все, что вы сможете себе позволить: сбросить выживших в Улыбку Шаутта. Такое удовольствие я могу вам предоставить.

Командир арбалетчиков покачал головой, ответив на предложение легкой улыбкой:

– Нам не платят за работу палачей, сиор. «Крутящиеся черепа» или же «Соловьи Лентра» легко бы согласились, но «Шершни» дорожат своей репутацией. Мы просто солдаты. Согласен на двойную оплату и сокровища с мертвецов. А пленных сбрасывайте в пропасть сами.

Треттинец степенно протянул руку, и Дэйт ее пожал, скрепляя сделку с наемником.

– Дополнение к контракту подпишем, как станет светло. И сразу получим выплату из сундука любезного казначея милорда да Мере. Я, пожалуй, пойду с вами, а лейтенантов оставлю общаться с бароном. От его вечерних ужинов у меня наутро вечная головная боль. Сколько уходит с вами?

– Сто три человека.

Треттинец сунул палец в правое ухо, поковырял в нем, изучил ноготь в свете оранжевого пламени.

– Негусто, сиор. Риски велики.

– Риски есть в каждой битве, сто человек у тебя или двадцать тысяч. Ведь знаете, как все может повернуться, если удача окажется на другой стороне. Проиграть можно и с трехкратным преимуществом. Чтобы держать мост, надо не больше десятка. Одни дерутся, остальные в резерве и меняются по мере надобности. Мы веками следуем этой тактике в горах. Сколько вы готовы взять стрелков?

– Тридцать?

– Из трех сотен? Мало. При тридцати стрелках мы получаем пять арбалетов на каждый из мостов, если враг начнет атаку одновременно по всем направлениям.

– Сорок?

– Пятьдесят.

– Платить барону и герцогу, сиор, – усмехнулся Рилли и отправил палочку, которой чистил зубы, в пламя. – Пусть будет пятьдесят. Только обеспечьте моих стрелков светом, чтобы было видно, в кого бить.

– Возьмите болтов столько, сколько сможете нести. И даже чуть больше. И павезы.

– Уже сделано, сиор. Несколько возов с амуницией отправлены к пещерам пару часов назад по распоряжению барона. Завтра утром мы возьмем еще из обоза. Столько, сколько позволят ваши командиры. Но прежде, чем уйти, я хотел бы узнать о Черве как можно больше.

– Я думал, про него и так все известно.

Наемник негромко рассмеялся.

– В вашем герцогстве, возможно. Но мир слишком велик, а в моей стране подобных древних строений полно на побережье и даже на мелководье, не говоря уже о лесах и полях. Единое королевство было слишком велико, а память людская слишком коротка, чтобы помнить все, что осталось с прошлых времен.