Тай Сазерленд - Когти власти [litres]

Когда дракончик открыл глаза, портрет уже сиял всеми красками, будто новый, только что законченный. С него смотрела дракониха, сидящая со сложенными крыльями на красивом фоне из скрещённых огненных линий и падающих звёзд. Картина была выполнена неумело, с неправильными пропорциями тела – большая голова и слишком маленькие лапы. Однако глаза драконихи сразу привлекали внимание и заставляли думать, что художник к ней был неравнодушен.

Ясновидица?

Мракокрад долго смотрел на портрет, затем отвернулся и двинулся дальше. Незамеченный, Карапакс крался за ним, спускаясь по спиральному лабиринту коридоров, пока не оказался в заросшем внутреннем дворе. Учебные залы древней академии выходили в него окнами со всех сторон, и легко было представить, как ученики прогуливались здесь под деревьями или перекусывали в перерывах между занятиями.

Пробраться сквозь заросли кустов и сплетение лиан было бы непросто, но гигантские лапы идущего впереди Мракокрада вытаптывали широкую тропу. Наконец он остановился под высоченной древней сосной и склонил голову. Крылья его печально обвисли.

Потянулась долгая тишина.

О чём он думает? И почему встал именно здесь?

Дракончик шагнул ближе, с опаской ступая в тень чёрного великана. Как странно и тревожно стоять почти рядом и знать, что тебя не замечают… А если вдруг каким-то чудом заметят, убьют не задумываясь!

В уголке глаза у ночного сверкнула серебристая чешуйка, затем поползла по щеке и упала на землю.

Слеза, понял Карапакс. Сердце вдруг сжалось, но уже не от страха. Мракокрад плачет!

Невольно ощутив в груди сочувствие, дракончик одёрнул себя. Такого он себе позволить не мог. Чтобы остановить Мракокрада, надо быть сильным!

Вот он какой на самом деле, настоящий Мракокрад. Сейчас он не играет роль, не представляется кем-то другим.

Карапакс окинул взглядом двор, размышляя, что делать. Сейчас, в таком состоянии, ночной мог бы рассказать всю правду… только как его заставить? Кому он расскажет?

Внезапно в голове мелькнула дерзкая мысль, возможно, навеянная странным ощущением на площади перед дворцом.

В детстве морской дракончик любил читать свитки не только о героях, но и о привидениях – о духах мёртвых, что являлись к своим обидчикам… или любимым.

Вдруг Мракокрад верит в духов?

Карапакс осторожно попятился, стараясь не мять траву. Заклятие делает его невидимым и неслышимым, но следы – другое дело. Он осмотрелся в поисках подходящего предмета. В лунном сиянии что-то блеснуло. Заглянув в дупло соседнего дерева, он обнаружил кучку стеклянных шариков – синих, зелёных, серебристо-чёрных… Пожалуй, вот этот, белый с сине-зелёной серединкой, похожий на крошечную луну, будет в самый раз – такой легче разглядеть в тёмной траве.

Глупо, наверное. Ну конечно, глупо… С другой стороны, его самого Мракокрад всё равно не заметит, надо только соблюдать осторожность. А шарик… может, решит, что просто не обратил на него внимания раньше.

На дрожащих лапах дракончик подобрался почти к самому носу Мракокрада. Дождался, пока тот смахнёт слёзы и поднимет глаза к небу, быстро положил белый шарик перед самыми лапами чёрного великана и отскочил в сторону.

Мракокрад ещё некоторое время смотрел на луны в небе, затем медленно опустил голову. Тяжкий вздох внезапно застрял у него в горле, сменившись изумлённым хрипом.

Схватив шарик, он стремительно обернулся, обводя взглядом вокруг себя. Карапакс ощущал себя мотыльком, пришпиленным к стене.

– Ясновидица? – прохрипел дракон. Откашлялся и повторил, уже громче: – Ясновидица!

В ответ – лишь шорох ветра в листве и хруст сосновых иголок под лапами. Дракончик прижался к земле, вдыхая запах хвои.

– Ясновидица! – Мракокрад шагнул из тени в полосу лунного света. – Если ты здесь, ответь мне! Пожалуйста! – Он ждал с такой надеждой в глазах, что Карапаксу стало стыдно. – Послушай, – вздохнул он, помолчав, – я не причиню тебе вреда. Я давно тебя простил. Знаю, ты была напугана, я видел это, когда… когда ты надела на меня браслет. – Голос его дрогнул, он закрыл глаза и потёр виски. – Прости меня за то заклятие…

Какое ещё заклятие? Карапакс нахмурился. Разве драконы накладывают заклятия на тех, кого любят? Тут же вспомнив о любовном, доставшемся Кинкажу, он готов был выцарапать себе глаза.

– Если вернёшься, – продолжал чёрный великан тихо и печально, – я никогда больше не стану влиять на твои мысли, обещаю! Буду во всём слушаться тебя, и мы вместе выберем лучшее будущее для всех. – Он чуть улыбнулся. – Ты могла бы помочь мне с тем, что мне оставила: разрушенный город, забывшее себя племя… Станешь их королевой Ясновидицей, разве плохо? Теперь для этого никому не нужно умирать, трон ждёт нас, так уж вышло…

Мракокрад стал в волнении мерить шагами двор.

– Сама видишь, что тут творится… после того как ты предала меня. Не только меня – наше прекрасное будущее, всё наше племя! – Дыхание его с хрипом вырывалось из груди, челюсти угрюмо сжались, когти вырывали из земли кусты и траву. – Ты знаешь, сейчас я вижу множество путей своего собственного будущего… миллион возможностей, но все они пустые… пустые без тебя, Ясновидица. Вокруг меня одни рабы и солдаты… больше никого.

Дракончик вздрогнул. Рабы и солдаты! Вот кого он задумал сделать из своих сородичей!

Чёрный дракон долго молчал, затем прошептал едва слышно:

– Я знаю, что тебя не может быть здесь… потому что нет ни в одном из вариантов моего будущего… но скажи хотя бы, осталась ли ещё хоть какая-нибудь надежда?

Молчание, казалось, длилось целую вечность. У дракончика онемели лапы, но он не решался их размять, слишком уж старательно прислушивался Мракокрад. Наконец он злобно взглянул на шарик, крепко сжал его в когтях и пробормотал:

– Какой же я сентиментальный идиот! Тебя здесь просто нет… А могла быть, подожди ты хоть день-другой. Я сделал бы тебя бессмертной, Ясновидица! Мы жили бы вместе до конца времён… – Он снова зашагал взад-вперёд, топча и разбрасывая сосновые иглы.

Значит, всё-таки бессмертный! Теперь Карапакс знал это точно. Бессмертный с неуязвимой чешуёй. Каждый юный дракомант подумывает о таких заклятиях, но, как правило, не решается из-за огромного риска потерять душу. Во всяком случае, так считается.

– На что же ты променяла своё бессмертие? – тихо прошипел чёрный великан. – Вернулась к Глубину? Небось радовались, какой хитрый трюк провернули со мной. А ему ты разрешала колдовать для тебя? – Он царапнул шею, словно сдирая с себя что-то липкое. – Поганый морской, змеиное отродье! Всё про душу рассуждал, берёг свою дурацкую клятву… пока не появился шанс предать лучшего друга! Тогда всё можно – ложь, коварство, усыпляющие заклятия… – Он умолк, бока его тяжко вздымались. – Нет, не может быть! Ты любила меня, я знаю. Это Глубин уговорил тебя, он главный предатель! Его я никогда не прощу!