Мгер Оганесян - Сокровение. Книга 1. Сказания кровавой дани [litres]

– Что ты хочешь услышать? Манрике мертв!

Не то буря, не то зверь свирепо рычит. И полумрак заполнил небосвод. Средь бела дня он словно сдвинул и солнце, и звезды. Редкие просветы низвергались из кратеров облаков. Светоносные лучи из последних сил пробивались сквозь лютую гущу прощальным отблеском надежды. Затвердела почва под гнетом стужи. Всюду былая слякоть от надвигающегося холода застывала под слоем льда. Накопившаяся вдоль горизонта чернота расползалась по всему полю, расстилаясь по нему словно покрывало. Утомительное безмолвие прервали воинственные шаги. Дрожащая земля постепенно передала свой неудержимый страх живым. Они с ужасом ожидали вторжения рокового сюзерена. По особому плану генерал расположил защитников Арачнакана за пределами замка. Преимущество в выборе позиции на небольшом склоне, несомненно, было за хозяевами. Солдаты были экипированы в серебристые латы, под которыми согревались коричневыми шубами. Первые ряды держались за копья и квадратные щиты, прикрывающие их в полный рост. Чуть дальше стояли мечники с такими же щитами.

Перед грядущей бойней воины вдохновлялись речью своего достопочтенного воеводы. Могучий седовласый Сальвадор в сияющих доспехах выступает на белом мускулистом жеребце. Он скачет вдоль первой линии, заряжая своей неукротимой энергией каждого из мужей. Непреклонной уверенностью светилось его лицо, а последние блики света еще более украшали его героический образ. Великолепный всадник, вдруг замерев, провел своим воинственным взором по ликам солдат и неистовым голосом зарычал:

– Мои воины!

Ожидание битвы отнимало больше сил, чем если бы они уже сражались. В тревоге солдаты внимали словам господина. До сбора они знали, что идут защищать своих стареющих родителей, которые день ото дня возделывали родную землю и приходили усталые под вечер, лишь бы еще раз перед сном увидеть улыбки соскучившихся детей. Теперь, повзрослев, они, готовые отдать свои жизни, спасают жизни детей, плоть плоти своей, кровь крови своей. Взяв в руки оружие, устремились на поле брани, чтобы ненаглядные жены могли быть в безопасности. Жены, согревающие их в холоде, кормящие в голоде, не покидающие в беде. Жены, разделяющие скорбь и прощающие им слабости. Жены, подарившие им неисчислимое богатство любви и детей. Но все меркнет, когда в борьбе за лучший мир за оружие берутся не только мужчины. Когда мальчишки вынуждены держать мечи в неокрепших руках. Когда, утирая слезы с печальных глаз, женщины мужественно встают бок о бок со своими супругами. Когда на кону не только своя собственная жизнь, но и человеческое наследие. Тревога не покидает сердца солдат.

– Мой любимый Арачнакан! Да, Арачнакан. Вы и есть он. Мы – Арачнакан… сегодня! Плечом к плечу мы сражаемся за наше наследие! Посмотрите друг на друга! Рядом с нами наши жены! Рядом с нами наши дети! И наши отцы! На нас надвигается неисчислимое зло… Это зло – тьма! Но тьма исчезает, когда появляется свет! Свет – это вы! Свет – это мы! И сегодня тьма исчезнет! Навсегда!

– Навсегда!

– Све-ет! – генерал рычит, словно свирепый лев, подняв на дыбы коня. Яростно взмахнув мечом, он вселяет веру в сердца своих воинов, укрепляя их боевой дух.

– Свет! Свет! Свет! – преодолевая свой страх, воодушевились живые солдаты. Окрыленные надеждой на победу, они стучали по своим щитам.

В неистовых тучах сверкнули дюжины молний. В тот же миг во мгле наползающего дыма показались очертания черных безликих всадников. Засверкали доспехи. Под тяжестью мощной конницы дрожала земля. Следом за ними неспешно двигались пешие войска. Громадные скелеты без кожи и мышц были одеты в металлическую броню, грозно сжимали свои смертоносно длинные клинки. В многотысячной орде виднелись внушительных размеров катапульты. Подбираясь все ближе к живым, в сумеречном полумраке показались кареты в сопровождении всадника на горящем коне. Тусклый свет озарял его бледную кожу. Примирившийся с болью агонии, он возглавляет армию. Его дымящееся тело успевало восстанавливаться быстрее, чем загорелось. А под копытами его коня плавился лед, разлетались брызги грязи и трескалась земля. В его руках багровел гигантский меч. Жар его возгорающейся плоти накалял дариомернскую сталь.

Пять сотен стрелков на небольшом утесе у правого фланга поджидали чужаков в засаде. Обеспеченные множеством стрел и провизией, они укрылись от взора агрессоров за грудой камней.

На правом фланге, чуть дальше от меченосцев, дожидалась своего часа кавалерия. Тысячи всадников, снаряженных длинными пиками, чтобы разить врагов на дистанции, имели при себе еще и мечи. Рядом на небольшом плато расположились волшебники из деревни Закольон во главе с аксакалом Луиджи. Среди них были участники различных состязаний, в том числе Илани-авриаты. Но, к сожалению, Джайней не был в их числе.

С башен сотне лучников и инженеров под командованием короля ничего иного не оставалось, как просто наблюдать за тьмой, надвигающейся на обороняющихся родных. В их глазах поселился страх, ведь если защита там, внизу, не сработает, то беда грянет к ним напрямик… к горсти древних мужей, и самых юных и слабых.

За деревьями в двухстах метрах от марширующих мертвецов замаскировался спецотряд. Тринадцать лучших из лучших объединенного королевства людей, снаряженные в кольчуги под броней, вооруженные до зубов ножами и мечами. Глава отряда – чемпион Эллипсиона, спрятал за спиной в ведре с водой смертоносный карфазиан, чтобы его красный свет не выдал раньше времени. Игуановые ножны были утеряны, только вода могла сопротивляться ничего не щадящим свойствам де ларовской находки. По правую руку от командира стоял юный принц. Он трепетал, как никогда ранее. Даже бой с Огдором казался детским лепетом в сравнении с надвигающимся ужасом. В оцепенении Ракши не слышал, о чем шепчутся соратники. Гранос кладет руку мальчику на плечо. Ракши, молниеносно среагировав, отталкивает ее и хватается за эфес одного из своих мечей, клинок которого задымился в тот же миг. Опешив, главнокомандующий отскочил.

– Простите… – раскаялся мальчик, попятившись назад и опустив лезвие.

– В чем дело, сынок? Ты меня слышишь?

На потерянном лице ребенка читался страх, который он пытался скрыть. Он подбирал слова, но не мог найти иного ответа, кроме того, что ему страшно. И Ракши этого стыдился, погрузившись в самобичевание. В попытке справиться с самим собой, он мобилизовал свой запредельный потенциал.

– Знаешь, где мы? – задал простой на первый взгляд вопрос широкоплечий брюнет.

– Мы? – замешкался принц. – Мы на предэспиранском холме…

– Мы стоим на пороге новой жизни – вот где мы. Посмотри на наше графство!