Джей Кристофф - Годсгрейв [litres]

шагнула

в тень

от занавесок.

Затем раздвинула их и распахнула окно, голова кружилась от алкоголя, от шагов между тенями, от всего. Эш позвала ее по имени, но Мия проигнорировала ваанианку, перелезла через подоконник и спустилась по стене – быстрая, как утреннее прощание между любовниками.

Призвав к себе Эклипс, она накинула тьму на плечи и голову и прокралась по неночным улицам. Из окон таверн и дверей сигарилловых клубов по-прежнему доносились тосты в честь ее победы, раскатываясь эхом по воздуху. Страх вытекал из нее, как яд из раны, пока Эклипс плыла в тени хозяйки, делая ее расчетливой, сильной и бесстрашной.

Мия не могла доверять Эшлин Ярнхайм. В этом она не сомневалась. А вот мысли о том, как она будет стоять над трупами людей, уничтоживших все, что она любила? Чувству холодной стали в руке, теплой крови на лице и знанию, что все, ради чего она трудилась последние семь лет, наконец-то находилось на расстоянии вытянутой руки?

Этому Мия могла доверять.

Ничто другое не имело значения.

Девушка провела рукой по щеке, которой коснулась Эшлин, ее кожу по-прежнему покалывало.

«Ничто».

Мию позвали перед подачей десерта.

Донна Леона приказала ей ждать в небольшом холле в служебном крыле палаццо губернатора. У двери дежурил стражник. Ей принесли простой ужин и разбавленное водой вино, пока гости в банкетном зале наслаждались аперитивом из фаршированных перепелиных сердец, маринованных в бренди, а затем основным блюдом – жареной медорыбой и королевской клешней, тушеной в золотом вине.

Мия знала, что Квинт Мессала просидел на посту губернатора Стормвотча шесть лет – его назначили вскоре после Восстания Царетворцев. Поскольку он был другом детства консула Скаевы и потомком одной из двенадцати знатных семей республики, его богатство и власть служили поводом для зависти всех, кто знал губернатора, и, похоже, Мессала был только рад раздуть это чувство. Мия не могла вспомнить более расточительной вечеринки или более роскошного дома. Комната, в которой она сидела, была украшена замысловатым гипсовым рельефом, сусальным золотом и люстрами из двеймерского хрусталя. Костюму мужчины, который подал ей ужин, могли бы позавидовать большинство костеродных донов.

Мия коротала время за мрачными размышлениями о своей ссоре с Эшлин, как вдруг за ней явился Аркад. Он был одет в свой лучший наряд, на камзоле красовались соколы и львы. Мия надела вчерашнюю броню, хотя ее и пришлось долго оттирать до блеска. Шлем не вернули, но тут ничего не поделаешь. Шансы на то, что слуга Красной Церкви присутствовал на званом вечере, были малы, и все же, направляясь к банкетному залу с экзекутором впереди и двумя стражами по бокам, Мия чувствовала себя абсолютно голой и идущей прямиком в логово струпопсов.

– Стой, – приказал ей Аркад, останавливаясь у дверей.

Мужчина повернулся, чтобы посмотреть на нее, и поднял палец в предостережении.

– Не открывай рот, пока к тебе не обратятся. Помни, что все взгляды будут прикованы к тебе. Вряд ли ты видела что-то подобное, но люди в этом помещении змеи , девочка. Они убивают шепотом. Награждают золотом и разрушают репутацию одним словом. Если опозоришь имя своей домины, клянусь Всевидящим, я заставлю тебя пожалеть об этом.

«Черная Мать, его огненная страсть к этой женщине могла бы осветить истинотьму…»

По правде говоря, Мия прекрасно знала о махинациях костеродных – она годами наблюдала, как ее мать играла в их игры власти. Донна Корвере могла выпотрошить мужчин и довести женщин до слез, если хотела. Но девушка не собиралась рассказывать об этом Аркаду. Вместо этого она просто поклонилась.

– Да, экзекутор.

Довольный ответом, он открыл дверь в обеденный зал и проковылял внутрь. Мия ждала, сомкнув руки за спиной. Изнутри доносились звуки струнной музыки и голоса.

– Хороший вчера был поединок, – пробормотал один из стражей рядом с ней.

– Ага, – поддакнул другой. – Чертовски захватывающий, барышня.

Мия кивнула в знак благодарности, радуясь, что новость о ее победе по-прежнему была актуальна. Если перед «Венатусом» и существовал шанс, что Леона продаст ее, то теперь ему пришел такой же конец, как блювочервю. Домине придется придумать какой-то другой способ выплатить долги кредиторам – хотя, если сегодня все пройдет хорошо, то это не составит трудностей. Богатые костеродные довольно часто предлагали свое покровительство коллегиям-фаворитам, а поскольку сейчас на устах у всех жителей были Соколы Рема, у Леоны не должно возникнуть проблем с привлечением инвестиций.

Будущее коллегии было обеспечено.

Осталось только обеспечить ее местом в «магни».

Вскоре Мия услышала звон кольца по хрустальному кубку и затишье в разговорах. Из зала донесся голос – шелковистый баритон, который, как она догадалась, принадлежал губернатору Мессале.

– Уважаемые гости, дорогие друзья, благодарю, что пришли в мой скромный дом этой неночью. Мы с моей любимой женой бесконечно горды видеть вас здесь. Да присмотрит за вами Всевидящий и да благословят вас Четыре Дочери.

Мессала подождал, пока все вежливо похлопают, и продолжил:

– Мы устраиваем этот банкет каждый «Венатус», чтобы поблагодарить друзей, которые редко радуют наш город своим присутствием, но все равно оставляют неизгладимый след в сердцах и разумах наших жителей. Без всяких преувеличений я объявляю вчерашний «Венатус» величайшим из всех, что проходили в нашем славном городе, и благодарю каждого из присутствующих сангил за их вклад, чтобы сделать его таковым!

Мессала вновь выдержал паузу для аплодисментов. Сангил редко приглашали в губернаторский дом – хозяева крови никогда не будут обладать статусом истинных костеродных. Но Мия видела прозорливость Мессалы в этом нововведении. Сангилы пользовались популярностью среди простого люда, а народная любовь привела к тому, что Юлий Скаева пренебрег всеми соглашениями и просидел в консульском кресле три срока. Для Мессалы было вполне логично подлизываться к людям, обладавшим зрительской симпатией.

«А вот он точно змея».

– Итак, – продолжил Мессала. – Каждый сангила привел своего чемпиона, чтобы мы могли ими полюбоваться. Но для вас, мои дорогие друзья, я приготовил даже более чудесный подарок. Благодаря щедрой поддержке донны Леоны из Коллегии Рема… – Мия услышала ропот среди гостей, – …я с радостью представляю вам победителя вчерашней Ультимы и одного из лучших воинов, выступавших на песке… Ворону, Спасительницу Стормвотча!

Двери распахнулись, и Мия взглянула на море любопытных лиц. В зале присутствовали сотни людей – сливки общества, собравшиеся красивыми группками или разлегшиеся на диванах по всему просторному помещению. Зал был мраморным, с фресками, высокие окна открыли, чтобы впустить прохладный неночной ветер. Тарелки ломились от снеди, кубки до краев полнились вином, стены источали богатство.