Стив Белинг - Мстители: Война Бесконечности. Путь героев

— Прошло всего пятнадцать минут, — сказал Вонг, указывая на настенные часы.

Стрэндж удивленно приподнял брови.

— Я всегда слабо ориентировался во времени.

— Да, — продолжил Вонг, не поднимая глаз от стола, — ты просто им управлял.

Стрэндж усмехнулся, слегка наклонив голову.

— Это была шутка? Ты только что пошутил?

— Это было наблюдение, — ответил Вонг. — И оно абсолютно верное.

Он смиренно положил карандаш на бумагу: опыт подсказывал, что Стрэндж, вероятно, и не подумает уйти. Бывший библиотекарь развернулся в своем кресле к двери и взглянул на Стрэнджа. Тот стоял в дверном проеме и держал в руках маленький поднос с чайником и двумя фарфоровыми чашками. Его руки дрожали, и поднос трясся вместе с ними.

— Я подумал, что немного чая не повредит, — сказал Стрэндж, приподняв поднос.

Ты загадочный человек. Ты высокомерен, но в то же время добр и щедр .

— Спасибо, — улыбнулся Вонг.

Стрэндж вошел в комнату и поставил поднос с чаем на стол перед Вонгом. Взял чайник, налил немного ароматной дымящейся жидкости в чашки и предложил одну Вонгу. Свою чашку Верховный Чародей взял за тонкую ручку и сделал один пробный глоток.

— Итак, по шкале от одного до десяти, — начал он, — насколько я высокомерен?

Какой бы ни была эта цифра, но, когда Вонг впервые встретился с Доктором Стивеном Стрэнджем, тот просто сочился высокомерием. По крайней мере, так тогда показалось Вонгу. Справедливости ради надо заметить, что у Стрэнджа имелись веские причины для заносчивости: перед тем как на несколько месяцев оказаться в Непале, он наслаждался славой блестящего нейрохирурга.

До аварии.

В дождливую ночь на удаленной горной дороге автомобиль Стрэнджа врезался в другую машину и вылетел за насыпь. Удивительно, но Стивен выжил, утратив, однако, навыки хирурга. В результате аварии нервные окончания его рук были так сильно повреждены, что он не мог даже держать скальпель, не говоря уже о том, чтобы исполнять этими руками сложный, интенсивный танец по спасению чьих-то жизней.

А если он не мог быть хирургом, то кем же тогда он был?

Никем.

По крайней мере, так думал сам Стрэндж.

Он тратил все свое время и деньги на поиски лекарства, которого не было, пока как-то раз не услышал об одном месте, где, возможно, его удастся найти.

Оно было в Непале.

И называлось Камар-Тадж.

Растратив остатки сбережений, в надежде на чудо Стрэндж отправился в долгий путь из Нью-Йорка в Непал.

Мордо — ученик Древней — был тем, кто привел Стивена в смиренные стены Камар-Таджа. Сам Мордо пришел в Камар-Тадж, взалкав знаний, в попытке отыскать… что-то. А что — он держал в секрете. Вонг прибыл в назначенный день в Камар-Тадж, тогда же там появился и Мордо. Они ладили, но Вонг был не уверен в том, друзья ли они. Они уважали друг друга, но дружба…

Мордо рассказал, как на улицах города он встретил Стрэнджа, выспрашивающего у прохожих, не слышали ли они что-нибудь о Камар-Тадже и где его можно найти. Вонг не стал выяснять, что такого увидел тот в Стрэндже и что побудило его привести незнакомца в их тайное святилище.

Чтобы встретиться тут с Древней.

Сказать, что Стрэндж вел себя первое время неуважительно, — значит ничего не сказать. Он был человеком, который верил только в то, что мог увидеть, потрогать, попробовать, услышать или обонять. Сама мысль о том, что существует нечто за пределами его физических чувств, была выше его понимания.

Какое-то время Вонг наблюдал за тем, как Стрэндж целыми днями прогуливался по строению. Их пути ненадолго пересеклись лишь раз, когда новый ученик зашел взять охапку книг из библиотеки. По-настоящему они еще не общались. Все изменилось в ту ночь, когда Стивен зашел на верхний этаж библиотеки. Это была вотчина Вонга. Как библиотекарь Вонг следил за бесконечным множеством книг на полках. Знания и опыт прошлых веков были его областью, почетной обязанностью, которую он исполнял легко и с удовольствием.

Монах приехал в Камар-Тадж по личным причинам: в основном в поиске знания, понимания и умиротворения. Это был интеллектуал с телом сильного человека, вынужденный жить за счет физической силы. В то время как здесь он мог свободно развивать свой ум, читать, писать, учиться.

Камар-Тадж давал освобождение. Вонг заметил, что читает все больше и больше. Он практически поселился в библиотеке, пожирая один за другим тома, посвященные знаниям и магии. Библиотекарь заинтересовался молодым человеком, который с такой одержимостью жаждал всего, что только можно было узнать, и взял того под свое крыло, почувствовав в этом юноше родственную душу.

— Мистер Стрэндж, — сказал Вонг, когда в его библиотеке появился высокий, неряшливый на вид мужчина и передал библиотекарю несколько книг.

— Стивен, пожалуйста, — ответил тот. — А вы…

— Вонг.

Стрэндж быстро взглянул на крепко сложенного библиотекаря, а затем вздохнул:

— Вонг. Просто Вонг? Как… Адель?

Вонг не стал закатывать глаза от первой неудачной шутки, а поступил иначе: внимательно посмотрел на Стрэнджа, ничего не ответив. Молчание явно заставило новенького почувствовать себя неловко.

— Или Аристотель, — добавил Стрэндж примирительным тоном.

И вновь не последовало никакого ответа. У Вонга не было ни времени, ни желания обмениваться с новичком шутками. Он посмотрел на книги, которые вернул Стрэндж. В них было что-то… необычное. Он внимательно оглядел названия томов.

— «Книга Невидимого Солнца», — произнес библиотекарь, — «Астрономия Нова», «Кодекс Империума», «Ключ Соломона».

Вонг оторвался от книг, посмотрел на Стрэнджа и заметил, что мужчина был в одежде серого цвета. Серый — цвет вновь прибывшего. Но как новичок мог освоить такие сложные работы?

— Вы прочитали все это? — спросил Вонг.

— Да, — признался Стрэндж.

— Пойдемте со мной.

Вонг жестом пригласил Стрэнджа присоединиться к нему, и они прошли через прохладную, с тусклым светом библиотеку, где единственным звуком было эхо их шагов. Спустились по каменной лестнице туда, где их ожидали еще более древние тома. Комната была темной, освещенная лишь настолько, чтобы можно было рассмотреть книги, которые могли кому-то понадобиться. И еще в ней было холодно. Здесь хранились тома, которым были сотни, а то и тысячи лет. Их бумага была потрескавшейся, чувствительной к малейшему прикосновению. В тепле бумага могла обветшать и рассыпаться быстрее.

Единственное, чего не было в комнате, — так это пыли. Вообще. Вонг содержал библиотеку в идеальном состоянии.

— Эта секция предназначена только для Мастеров, — пояснил Вонг, — но по моему разрешению сюда могут входить и другие.

С этими словами он потянулся за чрезвычайно тяжелой потрепанной книгой в побитом кожаном переплете и передал ее Стрэнджу.