Алексей Лавров - Quantum compita [СИ]

Повезло, мог и к близняшкам попасть, с девчонками всегда непросто, женщина начальник проклятье, а две одинаковые с виду малолетки-командирши – просто кошмар. Девочки заслуженно носят свои метки на рукавах.

Первая моя и Плюша заповедь вбивается пацанам ежесекундно – вы лучшие, вы особенные, вы уникальные! Сомневаетесь? Бегом за мной на мачту!

Уже без улыбки вспоминаю своё обещание «будут вам акулы». Будь всё проклято – оно значило вдобавок «и вы акулам»! Томас Зазнайка попал им на зубы, его разорвали за какие-то секунды.

Вторая заповедь – никого не жалко! – в тот же день мальчишки снова полезли за мной на реи прыгать в море. По очереди или парами, тройками, пятёркой наперегонки – кто быстрей заберётся на борт.

Плюшевый не отстаёт – изобретает или вспоминает предыдущую жизнь. Сделали ребятам обвязки, устроили качели. Один конец вяжем к топу фока, другой к себе, и с рей бизани с сумасшедшим воем. Весело лететь над волнами, едва не царапая задницу об острые плавники!

Или, не рассчитав длину, камешком-голышом кувыркаться, чуть не насмерть убившись об границу стихий… и о борт с размаху – хренаксь!!!

Ещё веселей прыгать на палубу с самодельными, плетёными амортизаторами рывка. Намотать верёвку на более-менее подходящую железяку, вцепиться в неё до ломоты в пальцах и вниз с мачты – у-ё-ё-ё-о-у!!!

Мы не можем их остановить – им это очень нужно, просто необходимо, чтобы в жизни что-то происходило, нужно быть самыми-самыми, лучшими, уникальными… равными демонам!

Неждан.

Нормальные ребятишки нас боятся, это понятно, но мы всё отчётливее ощущаем отчуждённость вокруг нас, неприятие взрослыми, вроде бы, людьми наших обычаев и общих взглядов на жизнь. Честно говоря, я долго недоумевал, отчего ж такое отношение? Мы не делаем ничего особенного, ничему такому ребят не учим, почему всё дальше от нас другие «демоны»? Мы уходим, освобождаемся от «родного мира»? Черныш как-то бросил угрюмо. – Лечить нечем, совсем охренели.

Ха! Нам тоже казалось, что мы охренели, пока не познакомились поближе с казачьими дедушками. Не очень-то и хотелось, да и дел полно – то одно, то другое отвлекало. Они тоже не навязывались, но мы ж думали, что если не мы с ними подружимся, мудрецы точно своего не упустят.

Сам же не раз, читая книжки про фашистов, зарекался – пленных не брать! Особенно партизан. Ладно, сколь не оттягивай конец, локоток не укусишь.

Потом уже в процессе обучения между воем и побоями разговорили отцов, пытались отвлечь, ага. Нехотя и помалу деды раскрылись. Дядя Паша и вправду был атаманом, пока всё сыну не передал.

Ватага процветала, да как-то раз защемило меж польскими гусарами и москальскими стрельцами. Вырвались далеко не все, бойцов осталось мало. Что делать? В чужую ватагу податься? Чужих в бою на убой выставят и будут правы.

Нежданно виноторговец подвернулся, заплатил за охрану и наобещал с три короба. До Италии нормально добрались, а после люди стали болеть, кровь шла без остановки. На том острове всех высадили, типа, к доктору. Врача так и не дождались, родных похоронили и зажили два деда с семью внуками, как Боже смилостивится.

А тут мы такие. Вот надо же им было именно на тот остров попасть! Огребаемся с внучками за компанию и на милость Его уповаем. Очень нам с Плюшем полезно было узнать, насколько героические наши предки, и как нам всем до них далеко.

Хотелось бы ещё дальше, бывает – хоть в командорской каюте под столом от них прячься! Упрямо возвращаемся к ним сами, ещё и благодарим за науку.

Допустим, для нашего мира мы и вправду стали резковаты, но и в этой реальности нас не принимают, чувствуется неприятие даже простых, повседневных занятий наших ребят. Парадокс – отмороженные по определению английские моряки к нашим забавам отнеслись с кривыми ухмылками – мол, поскорей бы вам себе шеи свернуть.

Не могут они адекватно относиться к пацанам, за исключением лишь самых умных: сэра Джона, сэра Джэкоба, сэра Сэнди, сэра Грегори, сэра Израэля и старенького сэра Адама. Но эти почтенные джентльмены весьма заняты очень важными вопросами, им не до наших «игрушек» – общаются только по службе. Дядю Яшу и дядю Ваню, вообще, с Мадейры не видели – капитанят же на «Забияке» и «Подарке».

Для других англичан, явно не от большого ума ставших моряками, мы все просто салаги, даже хуже, каторжане, трюмная жижа. Наша банда к тому же и после бунта умудрилась оказаться за чертой приличного каторжного общества, из чего британские недоумки делали вывод, что мы изгои, отщепенцы.

Что это может быть намного опасней, им в тупые головы не приходило. Говорю в прошедшем времени «горестно вздыхая». Собственно, так получили смайлики первые новички, кроме наших с Плюшем, конечно, – нам отметки без особой надобности… Господи, что я опять несу!

В общем, Билли Бонс был не последней падалью, за мной следом сразу отличился Грегори – Плюшевый совершенно не причём, то есть виноват он только в том, что не стал останавливать парня.

Матросик попытался дать ему пощёчину, услышав вместо привычного «ай-ай, сэр» наше «ага». «Сэры» нашим ребятам только командиры, капитаны и Командор – всё, точка, абзац! Грег легко увернулся от мозолистой матросской клешни и тут же выпустил кишки этой возомнившей о себе мрази.

Длинному Джеку на потеху. Руда командовал авралом, так мы ему одними взглядами напомнили, что эта баранина жива до сих пор только потому, что мы по доброте душевной пока не нашли повода скормить их всех акулам нахрен.

Командор закаменел скулами и промолчал – заткнулся при наших ребятах, жестом скомандовав боцманской команде «прибраться». Он явно что-то хотел сказать нам, мы с нетерпением ждали вечера – заговорит ли он за спинами пацанов, слукавит ли? Сможет эта рыжая сука сказать нам, что у наших ребят меньше оснований, чем у Длинного, вершить без слов понятную справедливость? Руда не задал Плюшу ни единого вопроса, но и молчанием своим он сказал «А».

Потом пришёл черёд Эдди, того самого старательного матроса, что отправил нас с Захаром за борт в мёртвом статусе. Дело было на нашей строевой – «степ» и «хип-хоп» под речёвки собственного изобретения. Эдди угораздило зачем-то просто мимо проходить, и он сдуру выразил Крису своё восхищение.

Игривый шлепок ладошкой ниже спины, и пацан с разворота прыгнул, вгрызся ему в глотку. Придурок падал на палубу уже с разорванной трахеей… упал на спину, а клочья всё летели. Мы безучастно наблюдали – никому не пришло в голову успокаивать парня.

Он сам успокоился, когда зубы заскрежетали об позвонки, кого-то из «засранцев» вырвало – ребята заржали. Крис поднял окровавленное лицо и улыбнулся! Краем глаза я подглядывал за реакцией Сыча, тот стоял бледный, как мертвец, его несколько раз тряхнуло, но даже не поднял рук прикрыть рот, из плотно сжатых губ текло. Черныш будто выпал из реальности, такой у него стал отрешённый вид. А я и Плюш ржали вместе с ребятами, особенно когда засмеялся Крис.